А вы помните фильм «Сто дней после детства»? Если нет, то вряд ли эта статья вам будет интересна. А если помните, то поделюсь с вами моими утренними мыслями. Чтобы ваш день прошёл на ноте позитива советского розлива.
Мы были школьниками, советскими, такими зажатыми и малость закомплексованными. Учились в нескольких школах – музыкальных, общеобразовательных как минимум.
С утра до вечера делали уроки, зубрили стихи Лермонтова и Пушкина, а «Войну и мир» читали от корки до корки.
У нас дома был культ книги. Во многих домах тогда был культ книги. Типографской. Книги приходили по почте, по подписке, в магазинах не продавались, потому как тогда это был огромный дефицит. Скорее всего, типографские станки не справлялись с масштабными потребностями советского человека в чтиве.
Это был наш источник информации, окно в мир, в который мы подглядывали из своего детского школьного подсознания. Не было интернета, википедии, гугла и яндекса, мобильников тоже не было. Ну и Инстаграма, само собой.
Книги приходили поштучно, раз в месяц. У нас были подписки на всю классику русскую и зарубежную. Всемирная литература, детская литература, приключенческая литература, тематические энциклопедии. Мы читали ВСЁ. Были жадны и всеядны до информации, до знаний. Это и был наш интернет, наш творческий и художественный ресурс.
Наши вкусы и предпочтения формировали не известные блогеры, а классики.
Мы зачитывались Достоевским, Тургеневым, Грибоедовым и Куприным. Книжки приходили в дом как подарок к рождеству. Мы с нетерпением ждали, когда придет очередная советская посылочка. Книжки пахли типографией, и когда раскрываешь новую, то странички были ещё склеены и нежно отрывались друг от друга.
Толстых в нашем мире было двое – Лев и Алексей. Второй написал «Петра первого». Я прочитала его, наверное, раз десять. Сначала просто жадно, когда только впитываешь историю. А потом – медленно, вкушая истории героев как свои.
Мы и выросли такими книжными ботанами. Влюблялись по-книжному, верили в человечество тоже по-книжному.
Действительность нас била по щекам, а мы, сжимая в руках любимую книжку, шли дальше, веря, что всё, что с нами происходит, это от лукавого. На самом деле, там, в конце туннеля – свет божий. Так написано было в наших книжках.
Мы переживали все события вместе со своими книжными героями. Как будто у нас глаза Наташи Ростовой, а сердце - Карениной. На нас одевали пионерские галстуки, вселяя в нас, детей, взрослую веру в то, что мы всегда готовы к великому подвигу ради родины.
Потом с нас снимали пионерские галстуки, а родину называли другими словами. У некоторых даже её и отбирали. У пятнадцати республик, как минимум, отобрали целую страну – СССР. Сейчас эта аббревиатура стала безликой.
Я как-то написала здесь в Дзен статью и отнесла цитату про гвозди перу Маяковского, а она принадлежала Николаю Тихонову. Молодые, те, которые родились уже в веке текущем, вряд ли бы это заметили. Им, скорее всего, было бы из ряда вон, если б я перепутала Бузову там с Самойловой (не Татьяны, если что).
А что Маяковский, что Тихонов – это уже сюрр. Для них, не для нас.
Так вот. Сегодня с утра посмотрела интервью Татьяны Друбич . Случайно. Не подумайте, что каждое мое утро так трепетно начинается. Татьяна Друбич - как раз актриса, с котором мы росли почти что вместе, те, кто родился в шестидесятых (страшно произнести даже) прошлого века.
Трухляночки мы уже. Но всё ещё верим в «чудное мгновенье». Что вот оно чудо, за поворотом. Потому что по-другому быть не может, так писалось в наших книжках. И сказки наши детские мало походили на приключения Гарри Поттера. Наши были про лисичку и зайчика, Бабу Ягу и Ивана-дурачка, Василису Прекрасную и Змей горыныча. И Иван-дурак всегда побеждал. Правда была на его стороне. И фильмы у нас были другие - про Олю и Яло, Анидаг и Абаж. Помните? А ещё про старика Хоттабыча...
Вот и живёт наше целое поколение, дураков, не в прямом смысле, а в переносном. Наша святая дурость в нашей наивности, чистоте и вере.
Татьяна Друбич рассказала в интервью, что, снявшись в «Ста днях после детства», поступила в медицинский и стала эндокринологом. Вполне себе в нашем духе. Мы ж легких путей не ищем. Нам надо, чтоб всё было взавправду, для людей, не для себя.
И звездой она себя не считает, говорит, что звёзды – они на небе, а мы – просто люди с простыми человеческими ценностями.
А я помню «Сто дней после детства». Наши летние лагеря, когда мы робко влюблялись друг в друга. Это были истории не про поцелуи, это были истории про робкие переглядывания в столовой, когда боишься дышать в присутствии того самого мальчика, который поделился с тобой лишним стаканом компота.
Прошли уже наши сто дней после детства, и даже больше. А мы всё еще переглядываемся, читаем книжки, которые храним на книжных полках, не признаем электронное чтиво. Вот такие вот дела у меня сегодня. А у вас как? С добрым Вас, утром!
Читайте также больше жизненных зарисовок, если интересно, по ссылкам. А если не интересно, то не читайте)