ГЛАВА IX. РЕГЕНАТ.
4 декабря 2027 г.
Челябинск,
Зона оккупации РТБ.
11:15
...Офелия не помнила, как столкнулась лицом к лицу с этим безобразным персонажем - лысый, как все штайновские наркоманы, трубки шипят, глаза из орбит...Орет про черных сук и тащит ее за собой в инстинктивном порыве.
И вот они бегут вдоль бетонных стен, в колонне беженцев, фанатиков и оголтелых головорезов - через узкий и длинный тоннель, образованный наваленными друг на друга автобусами. Сорок метров - и они стоят возле неприметного входа, что ведет на территорию огромного индустриального массива.
Пора сменить забившиеся фильтры респиратора - в горьком, тяжелом воздухе было нечто такое...Особенное, оно заставляло бежать сломя голову - до тех пор, пока над толпой беглецов не сомкнулась сеть металлических ферм, и количество одетых в серо-оранжевую форму солдат не увеличилось в несколько раз.
Надо было сразу догадаться - Штайн врубил карманный психогенератор. Говорят, если на голове каска, то есть какая-никакая защита. И это при питании девайса от аккумуляторных батарей - но что мешает запитать коробку размером два на полтора метра от электростанции? Ничего не мешает. И тогда начнется страшное…
Она - одна. Тяжело дыша, Татьяна надела на голову капюшон. Лысый напарник что-то кричал - она не слышала. Внезапно, действуя машинально, на полной автоматике, повинуясь рефлексам, Татьяна резко ударила боевика по темечку - надолго вырубив. Лысый забулькал и медленно осел в грязный, стоптанный подошвами сапог снег.
Никто ничего так и не успел заметить - вокруг царили хаос и паника, земля вздрагивала от ударов артиллерии и никому не было дела до их странного, противоречивого тандема...
Осмотревшись, Степненко аккуратно стянула с боевика разгрузочный жилет с характерными опознавательными знаками - тремя молниями на правом верхнем кармане. Оттащив в сторону за ноги тело и подобрав укороченный автомат, она побежала вдоль стены, оставляя по левую руку от себя градирни.
Комбинат заполонили толпы обезумевших людей. Безумие, страх, анархия...Человеческий фактор и общий хаос, помогут выполнить миссию. Ведь именно сегодня для нее, для Штайна и Виноградовой все закончится. Слишком долго она шла к своей цели, слишком дорогую цену заплатила. Бесконечная душевная боль, опустошенность и робкая надежда...На что? Погибших не вернуть. Фатальный ряд событий не развернуть, время назад не отмотать - что же, остается идти вперед, навстречу беспощадному року.
Номера. Чертов кадровый резерв апокалипсиса. Коллеги из Новосибирска и Кемерово. Замученные синдикатовской агентурой соратники. Предатели из верхушки СВБ, что превратили организацию в напыщенный балаган. Озлобленный на весь мир Внутренний круг, нацист Кассад и живущий по уставу, тупой солдафон Юзеф. Бюрократ с водянистыми глазами и распухшим от самогонки лицом по фамилии Альт. Бергер, трижды проклятый политком, с руками по локоть в крови. А ведь были чувства, была взаимность, была робкая попытка переломить общий безнадежный исход для них обоих...Волна тепла, тихие взмахи мотылька что летит на пламя - все оборвалось в один миг. Это был чудовищный, прямой и короткий разговор. И касался он судьбы потерявшихся, преданных своими и чужими сотрудников СВБ. Никто не знает - он приговорил пятнадцать человек, не желая разбираться и копаться, осатанев от собственной ненависти - и все оборвалось...
Офелия часто вспоминала его воспаленные и злые глаза, оскаленный рот - так похожий на оскал Виноградовой...Для него все тоже, очень скоро закончится. Он ведь где-то рядом, он уже здесь, в Челябинске. Подобно серой тени в тенетах коварства и хитросплетений узлов амбиций, этот человек идет к своей цели - что же, он получит свое сполна. Этот, измученный собственным бременем, горьким долгом и данными самому себе обязательствами дурак, должен в конце концов остановиться. Три года назад должен был, но не смог.
Именно поэтому она исчезла, решив довести до логического финала собственную игру. Приняла рвущее душу решение только потому, что не смогла больше выносить его параноидальное, замешанное на утопической слепоте рвение. Не считаясь с жертвами и потерями, он полз как танк по трупам, волоча за собой остальных, не думая о жертвах и потерях - это было страшнее всего...
Она просто ушла. Последнее краткое послание, сквозь невыносимую боль в груди - короткие слова о смысле жизни и человечности. Говорят, как только он прочел, началось страшное. Тотчас объявился лучший кореш и собутыльник Кассад, и оба напились вусмерть, разнеся бар и наваляв трем попавшимся под руку бедолагам. А потом, оба деятеля переключились друг на друга, устроив форменный кровавый дебош, предъявив друг другу все, что накипело за долгие годы войны, труда и поисков. Говорят - еле разняли. Первого вытаскивали из бронированных сапог с покрытыми чужой кровью стальными носками, у второго силком из рук отобрали автомат...
Отморозок в кепке, едва придя в себя, впал в лютую депрессию - а дальше его след простыл - исчез, испарился Бергер, четыре дня искали - не нашли. Где он был все это время? В своей довоенной квартире, вот где. Думал, вычислял, прикидывал...Позже, зачем-то съездив в один из самых безопасных и чистых городов во всем Диктаторате, что к северу от Заозерного, за рядами колючей проволоки, он окончательно все понял - и созвал своих верных ищеек. Началось странное. С характерными номерскими приметами, видели бомжа в районе Канска а позже - в Ачинске и Назарово. Иные же твердили, что похожий человек по укрепблокам Тайги и руинам Томска отирался, о чем-то беседуя с хромым инвалидом. Ну и вишенка на торте - объявился долбанный номер инкогнито, без охраны, в сердце рад-зоны на под Железногорском и далее в Енисейске, уже вместе с Кассадом, зачем-то исследуя по следы былой деятельности Фауста, шаг за шагом двигаясь по проторенному маршруту, в конце-концов попав на секретный полигон Синдиката.
Степенко прекрасно понимала - назад дороги нет. НТИ ренегатов выпускает только вперед ногами, вывернув наизнанку, выпотрошив и пережевав стальными челюстями БезКом...
...А потом было бегство. Ее искали. Гнали как зверя, на укрепблоках появились свежие ориентировки - политком бросил все свои внутренние ресурсы, всю агентуру Старинова, включая инфосеть ЦСИ и коллег из Тех-Кома. Приходилось скрываться, ночевать где придется - и это в разгар предзимья, когда ледяной коркой все дороги покрыты. Как она сумела добраться из К-13 в Новосибирск, не сломив пневмонию или переохлаждение, через половину сегментов, где на каждом КПП проверяли документы, тщательно выискивая шпионов и вредителей? Уму непостижимо.
Тайное убежище СВБ, памятное еще по первому внедрению в Синдикат...Там хранилось все необходимое. Связаться с высоким чином Конфедерации, четыре с половиной года назад оказавшим содействие, не составило труда. Ее переправили в Омск, ну а дальше, Офелия сумела раствориться, в прямом и переносном смысле, перейдя снежной ночью границу, удачно запутав следы. И снова - сотни километров пути, опасность, холод и мрак...Спасали опыт и связь через спутник. Ее ждали. Поисковые группы СВБ, замаскированные под рейдеров на оккупированных технофашами территориях - они приняли ее сигнал, перевезли в тайное убежище...
Перехватить. Обезвредить. Получить данные. “Прах федерации”...
...К сожалению, Пожарский слишком низко оценил ее заслуги как сотрудника. Разменная монета, синдикатовская сука, подстилка НТИ, ведьма белобрысая...Ее открыто презирали ставленники бывшего народного мэра Челябинска - пришедшие на смену погибшим товарищам, после высокоточного вмешательства в Кемерово. И этот глупый, самонадеянный Григорьев...Она ведь всерьез собиралась передать ему материалы, найденные в архивах Фауста. Трижды проклятый координатор умудрился вытащить из “Хризолитового” данные по системе защиты. Законсервированный объект, где хранились тактические ядерные боеголовки, тщательно охраняли “Серые”. Кто, откуда, почему с самых первых дней Катастрофы военизированную охрану заменили на косящих под иностранные ЧВК людей? Сплошные вопросы. И один ответ: базу хранения можно расконсервировать в любой момент. На флэшке был указан подробный план всех коммуникаций, всех постов...
Именно этой информацией так желал завладеть Пожарский, подмяв под себя обломки структуры в Челябинске, Екатеринбурге и Уфе...
Фауст забрал с собой в могилу нечто большее, чем информацию по Синдикату и его планам. Он сам был ходячим справочником, и точно таким же решением о двух ногах. Он умел оборачивать самые безнадежные расклады в свою сторону, выходя живым из огня, воды, из стен жутких подземных катакомб. Владимир Фауст мог многое и еще большего желал, но Бергер казнил его, не задумываясь о последствиях, движимый жаждой мести - отсекая дорогу в будущее себе и всем своим соратникам.
Холод. Зарубцевавшаяся рана на руке все еще болит. Но надо бежать, надо срочно добраться до Штайна. Пока Виноградова не покинула комбинат, пока еще есть возможность остановить непоправимое…
Ольга предала всех. Пойти на сговор с АРТП и ее частными чистильщиками, продав с потрохами всех и все. Они ведь не в курсе - ни Штайн, ни Бергер, ни Вишневский - никто! Вся эта свара на южном Урале- всего лишь отвлекающий маневр, Виноградова сознательно тянет время, сидит как паучиха в своем углу и ждет, когда в расставленные сети побольше добычи попадет, чтобы...
Нет, она чисто технически не сможет переварить эту новоявленную армию. Наоборот - выставит в нужном свете перед новыми партнерами, приписав каждому по-отдельности чудовищные свойства. Ну что поделать, сибирские мутанты, начисто лишенные человечности. Стерилизовать, выжечь, вытравить - и спокойно прокладывать трубопроводы и надлежащую инфраструктуру возводить, чай от Газпрома кое-что, но осталось в целости и сохранности, сплошная экономия.
Ей нужно попасть в третий прокатный цех. Верховный обычно отирается там, в одном из административных помещений. Пока есть время, пока не захлопнулся капкан. Все фигуры расставлены по сместам...
Теперь Григорьев. Он верит в успех, верит своему начальству и готов идти до конца. В распоряжении Пожарского - сотни спецов СВБ и военных. Если не протупят, а ведь по любому в курсе об активности западных захватчиков, если они успеют...
Стоп. Шаг назад. Сначала - Челябинск. Все остальное, включая ядерный арсенал - потом.
Хватит, подумала Татьяна. Хватит с меня. Я сделала свою работу, выполнила долг - остается личное. Надо завершить одно последнее дело и раствориться - уйти в туман.
Иначе, у товарища политкома появится еще одна коллега по несчастью, чего допустить никак нельзя...
Бывший оперативник СВБ продолжила свой бег, меся ботинками серый снег, а мимо мелькали рельсы, фермы конструкций, вагоны и бесконечные толпы загнанных, грязных людей: с подачи Верхновного работавших за еду полурабов выпускали из бараков на волю.
Лишь однажды она подняла голову вверх и тотчас отпрянула к стене: над комбинатом снова неслась пара Су-24, нанося бомбовые удары. Ушные раковины сотрясли взрывы, а вслед за ними - ответный грохот зениток...