«Пассажирам важно доехать дешево — неважно как. Водители пытаются прокормить семью.
В этой незаметной войне выигрывают агрегаторы».
Владимир Ильич.
Они не просто возят людей. Профессия даёт им возможность философски относиться к жизни
Потаксовать — хороший вариант не только подзаработать. Кому-то романтика городских дорог за рулем автомобиля приносит основной доход.
Услугами такси пользуются все, и водитель молчаливо изучает человеческие истории, часто разворачивающиеся на его глазах. Он видит самых разных людей, их достоинства и изъяны. Мы поговорили с таксистами из Стерлитамака о том, как меняется общество, почему идут работать в такси, какой кризис переживает эта профессия и почему она его переживет.
Знакомство
— Юра, ты не таксист: таксист каждую копейку считает, — говорит Айдар.
Он опускает палец с кнопки рации, тяжело проводит левой рукой по голове. Как объяснить товарищу, что машину дешевле отремонтировать в другом салоне?
В Стерлитамаке живет около трехсот тысяч человек. Заводы, школы, магазины — работу ищут здесь. Ну и такси. Таксистов очень много. Часть бывалых водителей создала коллектив «Курилка». Участники «сидят» на рации весь день, часто встречаются с товарищами в городе и помогают им — кто как может.
— Ты че сразу под две камеры летишь? — кричит в рацию Айдар. — Да у тебя еще и левый стоп-сигнал не работает!
— Левый, говоришь, Айдар?
— Да-да, левый.
Айдар всю жизнь работал прорабом на севере, но уже третий год таксует. Он везет меня к закусочной, в которой обедают таксисты. Года два назад здесь находилась кофейня — одно из первых заведений в Стерлитамаке, которое открылось только для продажи кофе и сладкого. С тех пор весь интерьер обветшал: на блеклых стенах пятна от досок и полок, которые висели здесь раньше, краска на потолке потрескалась, барная стойка потемнела и обтерлась. За низенькими сдвинутыми столиками сидят два таксиста — Виталий и Володя. Айдар представляет их по именам, без фамилий, несмотря на то, что я гожусь им в дочери. Володя крепко жмет мне руку, обращается на «вы» и от имени отмахивается: «Да просто Ильич». У таксистов отрытый, добрый и почему-то немного робкий взгляд.
Ну что ж, извозчик
В России две беды: дураки и дороги. Таксисты знакомы и с тем, и с другими. Если позволяет здоровье и состояние машины, таксист за день исполнит тридцать заявок — отвезет как минимум тридцать пассажиров. А сколько за год?
Неудивительно, что многие водители становятся хорошими психологами. У таксистов часто спрашивают совета, правда, чувствуют они себя при этом неловко.
Некоторые доводят водителей не только до смущения. Почти в ярость их приводят женщины с детьми, пытающиеся сесть в необорудованный детским креслом автомобиль: «Что вы боитесь, там нет ГАИ». Таксисты устают объяснять, что проблема не в штрафе, а в безопасности ребенка. Проезд с детским креслом дороже всего на 20 рублей, а все правила безопасности написаны кровью, говорят таксисты.
Еще их могут попросить купить сигареты по пути, потаскать мешки с мукой, кто-то позволяет себе по-хамски разговаривать или даже угрожать ножом. Если пассажир не поймет сдержанную просьбу водителя покинуть машину, встреча может закончиться кулачным боем. А как еще воспитывать тех, кто давно потерял человеческое лицо?
Из окна машины видим, как пьяный мужчина на обочине ловит автомобиль. Айдар говорит, что от заявок нетрезвых клиентов обычно отказываются. Выслушивать нецензурную брань в свой адрес не хочет ни один таксист: настроение дороже денег.
— Сейчас время другое, люди сильно изменились,— грустно улыбается Ильич. — До 2010 года парень на такси довозил девушку до дома, там у них чмоки-чмоки, романтика. Потом я вез его — он руку жмет, денежку дарит. А вот уже 2015-й.
Парень заказывает такси, довозит свою даму, говорит: «Дорогая, у тебя есть деньги?» У него, мол, на карте. Еще через пять лет дама забирает парня из ночного клуба, берет на плечо как раненого солдатика, ведет к машине и говорит:
«Дорогой таксист, вы только, пожалуйста, не уезжайте. Мы моего маленького «птенчика» довезем до дома».
Разочаровывают таксистов не только гражданские. Однажды к Айдару в машину сел полицейский не при исполнении. Состоялся такой разговор:
— Ты служишь кому? Ты призван служить народу!
— Нет.
— Ты же клятву давал.
— Нет.
— А как тебя приняли на службу?
— Я не служу, я работаю.
А началось все с того, что Айдар не разрешил пассажиру выпить пиво в машине. В ответ полицейский пообещал найти водителя в городе, когда тот будет на смене, и… оштрафовать.
Без авторитетов
Впрочем, много и добрых людей. К счастью, они тоже пользуются такси.
— Самые лучшие пассажиры на свете, — Ильич поднимает вверх палец, — это бабушки и дедушки. Бабушка, заказав поездку в храм или мечеть, по-доброму обращается к тебе: «Сыночек, как вам тяжело, ипотеки, кредиты». Бабушка жизнь прожила, все понимает. Ты ее бесплатно готов везти! А она еще и сдачу не берет. В православный или мусульманский праздник угостит тебя чем-нибудь, чтобы ты вспомнил о ней добрым словом.
На лбу Айдара разглаживаются морщины, он вздыхает и продолжает:
— Да, хороших пассажиров очень много. Слава Богу, они есть. Нашему товарищу не могли сделать операцию, потому что больница на карантине, и когда мы по рации объявляли о сборе денег для него, клиент заплатил водителю сто рублей и тысячу кинул на здоровье нашему другу.
— Это с Сережкой-Царем так рассчитались, — Ильич смеется, заглядывая друзьям в глаза. — А Царь проявил порядочность людскую: он эти деньги не утаил.
Таксисты надеются, что хороших людей с каждым днем будет все больше. И однажды они поймут, что водитель такси — тоже человек. Именно так обстояли дела в советское время.
— Раньше ведь мы относились друг к другу по-доброму, — Айдар вспоминает свое детство, — двери у соседей вообще не закрывались. Воров тогда тоже хватало, но простой люд не грабили. Когда-то было так, и мы к этому придем снова.
И чтобы приблизить этот день, водители стараются поддерживать друг друга. В прошлом году они каждый день отвозили продукты защитникам Куштау, которые разбили палаточный лагерь у подножия шихана. Если в «Курилке» кто-то перестает участвовать в сборах, Ильич сразу тянет его за уши: «Пожалуйста, помогай».
— Кто-то считает, что его неприятности не коснутся, — говорит он. — Как он может зарекаться?
Про автопилот забудьте
«Я заплатил налоги,
Где мои дороги?»
Сережка-Царь.
Благодаря Николаю Гоголю, в сознании русского человека дорога всегда была тесно связана с образом будущего страны. Правда, с некоторых пор ее облик стал больше говорить все-таки о настоящем.
— У меня на этот вопрос ответ очень краткий, — Виталий делает паузу и грустно улыбается, — коррупция. Я за рулем двадцать три года и не припомню таких ужасных дорог, как в этом году, даже в 90-е… Но все равно чувствую романтику пути, несмотря на возраст. Межгород успокаивает.
Вместе с Айдаром я еду за город. На выезде из Стерлитамака пробка на Бельском мосту. Виталий рассказывает, что этот мост строил его дедушка в начале 1970-х: «Давно пора бы ремонт провести». Движение здесь установили одностороннее, по очереди пропускают то на въезд, то на выезд. Но есть такие, которые желают пролезть без очереди.
Айдар набирает номер полицейского участка и сообщает о ситуации. Но пока сотрудники не приехали, начинается оборона: водитель просит соседнюю «Газель» заблокировать обочину, а «Фольксваген» — встречную полосу. Теперь обогнать ряд не получится, всем приходится ждать — без фокусов.
— Что будет, когда водителей заменит функция автопилота в машине? — спрашиваю я.
— У нас в России этого не случится, — считает Айдар. — Для этого дороги нужны, а у нас их делать не хотят. Разметка кладется с нарушением ГОСТа, а автопилот ее читает. В нашем городе разметку положили — через месяц ее нет… Какой автопилот? Забудьте!
Пейзаж Башкортостана разнообразен: мягкие холмы, облитые желтизной одуванчиков сменяют поляны с перелесками. Недолгая равнина лежит за кустарником, невысокий пригорок — за тенью осин. Так до самого горизонта, где за синевой дали будет виден шихан.
— Ты мое солнце, ты моя луна, — в автомобиле звучит песня на татарском языке, а Айдар переводит мне ее слова. Хорошо, что музыка есть, ведь петь не получается: отвлекаться от дороги опасно. — Завтра у жены день рождения. Подарю ей эту песню.
Машина резко подпрыгивает, Айдар показывает мне ямы:
— У нас дорога, как минное поле. Прямо перед УВД они есть. Если раньше Стерлитамак был самым чистым городом России, то сейчас какой он?
Айдар спустя минуту продолжает говорить, но уже спокойнее:
— Это не смешно, тут плакать надо, наблюдая, как наш город помойкой становится.
У горизонта появляются очертания городского пейзажа. Трубы завода затеняют румянец заката, и хочется развернуть машину обратно: пусть дорога сквозь просторы Башкортостана тянется вечно.
Песня как предчувствие
В старых стерлитамакских дворах пятиэтажки жмутся друг к другу. Между ними лепятся детские площадки, затененные зеленью берез. Мы продолжаем разговор с таксистами. В СССР профессия таксиста была государственной и престижной.
Сейчас водителю не нужно знать наизусть карту города, а работает он через агрегаторы (компании-посредники между ним и пассажиром) либо таксопарки, которые предоставляют машины в аренду. Айдар встает со скамейки и уверенно говорит:
— Нужно создавать такие таксопарки, как раньше. Но никто этого делать не будет, потому что слишком много ответственности ляжет на плечи агрегатора: он должен будет человека трудоустроить, предоставить социальные гарантии, платить за амортизацию и ремонт машины. Цены на такси взлетят. И оно снова станет роскошью.
Обычно таксисты зарегистрированы как самозанятые, а по закону имеют право работать только юридические лица. Специальную лицензию выдают лишь индивидуальным предпринимателям. Самозанятые таксисты платят налоги, но работают все равно нелегально.
— Эти моменты давно уже продуманы в других странах, — Айдар кивает куда-то вдаль, видимо, в сторону Америки. — Не можете придумать сами — скопируйте!
Ильич опускает голову:
— В нашей стране стало жить дорого и тяжело. Поэтому люди выходят на подработку — платят на заводе мало. Они потом болтают: «Я в свободное время работаю!» И вся бригада идет в такси. Но мы-то с вами знаем, что тут очень тяжело зарабатывать, иначе мы бы давно на «Мерседесах» ездили.
Ильич оживляется:
— Да, тут какой-то свой кайф. Такси — это как наркотик, нам с него уже не соскочить.
Таксисты развеселились. Ильич спрашивает у друзей, как они отдыхают после работы, и восклицает: «Диван несет опасность!».
Таксисты понимают: они — маленькие люди. И все, что в их силах — это просто надеяться.
«Раньше мы относились друг к другу по-доброму, и мы к этому снова придем», — вспоминаю слова Айдара. Ведь тогда светлее станет жизнь не только таксистов, но и других людей. По рации кто-то споет: «Ночь пройдет, наступит утро ясное.
Знаю, счастье нас с тобою ждет», и мы все улыбнемся.
Автор: Алсу ИБРАГИМОВА