Стол был накрыт белой скатертью, Ира с дочкой Ксюшей расставляли блюда и тарелки.
— Я тоже хочу послушать рассказ бабы Клавы, — сказала Ксюша. — Я твоими делами никогда не интересовалась, но сейчас хочу!
— Конечно, послушай, — согласилась Ира.
Егор пришёл с тетрадкой в руках и с видеокамерой.
— Я за стол садиться не буду. Я тут в углу посижу! — сразу заявил он.
— Как хочешь, — ответила Ира.
— А как же торт? — насмешливо сказала Ксюша Егору. — Твой любимый, шоколадный!
— Какой ещё торт? Тут такое историческое событие! — ответил Егор. — Только не обращайте на меня внимание! Мама, я "здрасте" не буду говорить — сразу предупреждаю!
— Да ладно, обойдёмся без твоего "здрасте", — отмахнулась Ира, раскладывая ложки и вилки.
Первые пришли Миша и Андрей в элегантных костюмах и галстуках. Потом появилась нарядная Ира Комарова в жёлтой блузке и в бусах в два ряда. Через некоторое время пришли гости старшего поколения: Клава, Анастасия Максимовна и Флориан. Флориан преподнёс Ире огромный букет красных роз.
— Он такой жадный! — тихо сказала Ире Клава на кухне. — Он любит по одному цветку дарить. Но для тебя купил этот букет!
— Почему для меня? — спросила Ира, ставя цветы в вазу.
— Историков он уважает.
Все сели за стол. Выпили вина, поели, посмеялись. Дело шло к главному, но никто не знал, как перейти к этой сложной теме. Наконец, Ксюша попросила:
— Тётя Клава, ну расскажите уже вашу историю.
— Хорошо, — ответила Клава.
Она выпила стакан сока и обратилась к сыну.
— Андрюша, я прошу прощения, сейчас нервы пощекочет немножко. Если не хочешь, можешь не слушать. Настя, приведи лекарства в боевую готовность! Ира, а Егорка-то к таким историям готов?
— Он всегда готов, — ответила Ира. — Но у него специфическое восприятие мира.
— Я молекулы вижу! — добавил из своего укрытия Егор.
— Ну тогда начинаю! Алкоголя мне не надо, но сока мне побольше, пожалуйста!
— Как я уже говорила, умирать я не собиралась, — сказала Клава. — Но миссию свою я должна была выполнить. Сначала всё шло точь-в-точь по книге. Знаешь, Ира, это очень хорошо — знать всё наперёд! Это действительно помогает. Нет неожиданностей! Немцы пугали, что убьют меня прямо сейчас всякими способами. Но я-то знала, что этого не будет. И ещё они меня пугали другими ужасами, а я знала, что этого в моей истории нет, поэтому не волновалась. Я знала свою судьбу! А на то, что точно будет, я уже настроилась. К сожалению, я переоценила свои силы. Всё было намного тяжелее, чем мне казалось. Но деваться уже было некуда. Убежать из усадьбы Лопухово я не могла. Мне надо было правую руку сберечь во что бы то ни стало. И если что, я подставляла левую, а правую прятала. В результате вот. Двух пальцев нет.
Клава показала левую руку, где отсутствовал мизинец и половина безымянного пальца. Миша, сидевший напротив, вытаращил глаза.
— Мы в Америке протезы сделаем, — сказал он.
— Да не надо, я уже привыкла, — ответила Клава. — Я и шить так могу, и лепить.
Она подняла рукав.
— А это ожоги, тоже на левой, — сказала она. — И ноги у меня травмированы, поэтому всегда в длинном хожу. Зато правая рука у меня целая!
Клава с гордостью показала правую руку с маникюром.
— Я тогда ещё, сидя в камере, мышцы на ней подкачивала, специальные упражнение делала, чтобы рука была сильной.
Клава улыбнулась. Флориан отвернулся и смотрел вниз.
— Это он сделал? — злобно спросил Миша, указав на Флориана.
— Нет, — ответила Клава. — Он не палач. Он просто офицер, заходил ко мне в камеру поболтать. А вот когда я начала рисовать портреты и прочие рисунки, я боялась, что немцы воспользуются моей слабостью и что-нибудь сделают с правой рукой. Но не сделали, к счастью! Мне повезло!
— Моя мама — оптимистка! — сказала Ира Комарова. — Я больше переживала, когда об этом узнала.
— Да делать тебе нечего, — ответила Клава. — Всё же хорошо закончилось для меня! Так вот, на чём я остановилась? Мне нужно было генерала убить и выбраться оттуда! Я планировала сделать то, чего не было в книжке. И у меня был точный расчёт. Егор меня поймёт. Когда я была в будущем, я продумывала каждую деталь до мельчайших подробностей, всё записывала. Помнишь, Миша, у меня были рисунки в блокнотике? Те, где я расстрел рисовала. Вот это и был мой хитрый план. Правда, в камере у меня уже блокнотика не было. Но я всё держала в голове. Как Вова! Жаль, что у нас организм очень слабый! Когда немцы меня пытали, я с помощью логики пыталась себя успокоить, что это они не убивают, а просто мучают. Это не смертельно, я вылечусь. Я применяла Настькины приёмы, чтобы облегчить боль. Ну, например, надо внушить себе, что это такое экстремальное удовольствие, и расслабиться. Навязчиво повторять себе: "Мне приятно! Мне приятно!" Но иногда мне казалось, что лучше бы сразу убили! Через несколько дней вроде полегче стало. Я рисовала портреты немцев, они радовались, хвалили меня. Кормить стали хорошо. А потом я убила генерала. И была очень рада, что это сделала! Я так волновалась, чтобы всё прошло удачно! Надо сказать, сделала я это с ювелирной точностью. Без погрешностей. Но недолго я радовалась. Немцы на меня налетели, стали бить по-настоящему, то есть, насмерть. Я поняла, что они меня убивают. Рёбра, позвоночник — всё ломали! У меня в голове было только одно: рисунок! Я должна нарисовать рисунок на стене! Это надо! Так написано в книге! Пока не время умирать! Вот тогда действительно было страшно! Флориан видел, что они со мной делали!
У старого Флориана, сидевшего за столом рядом с Клавой, началась одышка. Он схватился за сердце.
— Ты чего? — спросила его Клава. — Ты же не понимаешь по-русски! Может, полежать тебе надо? Ира, открой окно! Настя, помоги!
Настя, кряхтя, встала, принесла аппарат для измерения артериального давления и стала мерить. Потом она дала Флориану таблетку.
Пришлось на некоторое время мероприятие прекратить.
Начало книги "Подарок для героини"
Предыдущая глава "Клавочка, да у тебя самооценка зашкаливает!"
Глава 204. Ночь после убийства