То, что с современным европейским искусством что-то не так, я начал осознавать еще будучи студентом-второкурсником художественно-графического факультета педагогического университета.
В юности я очень увлекался комиксами. По большей степени не как читатель, а как художник-график. Было интересно как это сделано. Да и само направление чего-то большего, чем простая иллюстрация, было очень заманчивым. С авторским комиксом ведь как: ты сам себе и художник и сценарист и издатель. Такая комплексная деятельность, с которой не заскучаешь.
Да можно сказать, что и рисованием, я по большей степени увлекся от комиксов. В моем детстве, которое пришлось на середину 90-х в ходу было пособие «Как рисовать комиксы в стиле Марвела», за авторством Стена Ли и Джона Бускема. Уж не знаю, кто умудрился издать его в 1991 году в России, но я, как и многие в то время, начинал обучение именно с этого двухтомника, дававшего элементарные знания о динамике в рисунке, композиции, перспективе, всему тому, что в средней школе на уроках рисования тогда почти не преподавалось.
Так вот, это детское увлечение комиксами, наверно и стало основной причиной того, что увидев в прихожей факультета объявление о курсе работы над комиксом от художника из Германии, я решил посетить это мероприятие.
Художник, а это был некто представившийся как Питер «Auge» Лоренц, приехал в Россию с каким-то своим проектом: он ездил по крупным городам и проводил курсы, результатом которых был выпуск самиздатного сборника комиксов, созданного прошедшими курс художниками.
Сам этот художник рисовал примерно так:
А вот, для примера, вот так должен рисовать абитуриент, собирающийся поступать на художественно-графический факультет:
Сказать, что этот »художник» разочаровывал, значит ничего не сказать. А главное, было непонятно, чему он приехал учить.
Гораздо позже я побывал на выставке «Компьютерные игры, как искусство», организованной Гёте-институтом и тоже привезенной из Германии. В ходе выставки проходила некая теоретическая часть, на которой лектор старательно обходил понятие «искусство», никак его не раскрывая. Что было понятно — как только он его бы раскрыл, стало бы ясно, что то, что привезли наследники Гёте и Шиллера, Дюрера и Баха, искусством не является.
На деле, Гёте-институт привез сомнительные поделки, на уровне рисунков того же Ауге Лоренца, только в виде видеоигр, к тому же состоящих из одной сплошной пропаганды однополых отношений и всяческих иных извращений, связанных с инклюзивностью и толерантностью.
Примерами «экспонатов» этой выставки я также предлагаю полюбоваться:
Эта выставка не вызвала во мне ничего кроме раздражения и понимания того, насколько западное искусство деградировало.
Недавно попалась такая новость, что вскоре в Москве собираются установить скульптуру под названием «Большая глина №4». Скульптуру привезут из Флоренции. Выглядит она вот так:
На мой взгляд, в этом образе (если его можно так назвать) явно читается «Мыслитель» Родена. Однако, это только заготовка, которая уже «схватилась». Мыслитель из нее не получится. То, что схватилось, напоминает скорее жирного завсегдатая макдональдса, который вот-вот наложит кучу. Ничем кроме упрека человечеству, кривого зеркала, это не может являться. Искусство должно возвышать человека, тянуть его наверх, давать ориентир развития. А это — не искусство.
