В феврале 1852 года 46-летняя Мэри Энн Аллен отправилась из Мельбурна на прииск Маунт Александр (Каслмейн) со своим мужем преподобным Джоном Алленом и восемью детьми, младшему из которых было пять лет.
Истории викторианской золотой лихорадки часто упускают из виду присутствие женщин на золотых приисках в 1852 году. Однако женщины, дети и дом всегда были частью жизни на золотых приисках.
Дневник Мэри Энн Аллен, по-видимому, был написан для публикации. В нем она наблюдает за жизнью на приисках не через призму мужественности и супружеских отношений, а через семью и дом.
Опасное путешествие
Англичанка Мэри Энн и ее семья прибыли в Порт-Филлип еще до начала золотой лихорадки. Они переехали в 1849 году, чтобы нести слово Божье шотландскому евангелисту и колониальному энтузиасту Джону Данмору Лангу. Однако два года спустя семья покинула свою общину в поисках золота, "мечтая лишь о богатстве и компетентности".
На пути к горе Александр семья чуть не потеряла свою повозку в овраге. Их сын Фредерик пытался "заклеить колеса" (вероятно, подкладывая камень или брусок, чтобы остановить движение), но безуспешно.
"Моя маленькая девочка подбежала ко мне", - писала Мэри-Энн в своем дневнике. "Она сказала, что мы ожидали, что отца убьют, но Фреду раздробило руку и сломало два пальца". Катастрофа была предотвращена, но это было только начало испытаний семьи.
Затем четверо разбойников подкараулили впереди идущего погонщика быков. Семья Алленов продолжала осторожно продвигаться вперед, один из ее сыновей был вооружен пистолетом, второй - топором, третий - дубинкой. Младшие дети Мэри Энн с тревогой спрашивали: "Что они сделают с нами, мама?". К счастью, судьба избавила Мэри Энн от ответа.
Жизнь в расчищенных местах
Мэри Энн нашла новые золотые поля "удивительно живописными и необыкновенно красивыми". В сельской местности уже стояли шахтерские миа-миа (по мотивам жилищ аборигенов) и сотни палаток, разбросанных на многие мили в густом буше.
Но чистую питьевую воду найти было невозможно. Один немецкий шахтер дал детям Мэри Энн чашку воды, молочной от мела. Другой шахтер дал Мэри Энн заряженное ружье, чтобы она могла защитить любую воду, которую они найдут. Семья перебралась в соседний Баркерс-Крик, где было меньше палаток и больше доступной воды.
Аллены установили палатку и обставили ее сделанными вручную "кустарниковыми подстилками": вбитые в землю саженцы и ящики для постели, наполненные сухими листьями. Стол был покрыт корой, а пол устлан коврами. Мэри Энн писала, что кора быстро разлагалась в сырую погоду, издавая "крайне неприятный" запах.
Палатки многих шахтеров, писала она, были выстланы одеялами внутри и шкурами быков снаружи, чтобы уберечься от непогоды. Ее сыновья построили каменный камин с боками из коры, который они обложили старой сахарницей. Они установили брезентовый тент, чтобы семья могла печь демпферы и жарить мясо, не стоя под дождем. Но даже при таких мерах предосторожности все покрылось плесенью.
Жизнь в условиях неопределенности
Семьи жили в страхе перед опасностью, которую представляли собой шахтные стволы. Семья Алленов получила этот урок, наблюдая за тем, как человек спускается в шахту. Затем за ним спустился другой мужчина. Отец одного из мужчин бросился вперед, и он тоже упал головой вниз в шахту. Вся компания, - неодобрительно заметила Мэри Энн, - была хуже, чем "под влиянием духов".
Пожары в кустах были пугающей и в то же время забавной реальностью:
Одно небольшое дерево, сгоревшее насквозь, упало к ногам наших лошадей. Мы поспешили дальше и, оказавшись вне опасности, сели и полюбовались грандиозным зрелищем.
По ночам на раскопках горели костры у каждой палатки и лампы, зажженные от свечей, сделанных из цветов жимолости, пропитанных маслом. Однажды вечером, когда семья сидела за столом и читала, в палатке раздался выстрел. Пуля попала в книгу ее сына: "Так неопределенна была жизнь в Баркерс-Крик".
На раскопках воскресенье было не для религии, а для домашних обязанностей и бытовых ссор. Иногда Мэри Энн ожидала, что "мгновенная смерть наступит от ножевых ранений членов их собственных семей".
Крутые концовки
Живя по соседству с хитрой палаточкой, Мэри Энн сообщала: "Пьянство, драки, сквернословие и грабежи происходили каждый день". Ее дневник заканчивается внезапно, под крики об убийстве и сорвавшемся ограблении.
Она не записала, нашла ли ее семья золото. Согласно историческим документам, семья пробыла на раскопках всего шесть месяцев. Джон вернулся в церковь только незадолго до своей смерти в 1861 году, к тому времени супруги приобрели несколько домов в Мельбурне.
Понравилась статья? Поставь лайк, и подпишись на канал чтобы читать о самых интересных вещах!!