Петрович-гармонист, весёлый мужик, балагур, сорок лет уже тешит-терзает души людские кнопками-мехами, песнями-частушками. В селе «Золотое яйцо» кто из местных не знает его? Дома нет такого, где бы ни побывал он на юбилее или дне рождения, на свадьбе или крестинах, по поводу первого мая или на встрече Нового года.
Редко встретится человек, разве только приезжий, залётный, кто не слышал про Петровича Напевкина. Из местных мужиков единицы, язвенники да закодированные не поднимали, не опрокидывали с ним рюмку водки или самогона. Мало какая баба не исполняла песню русскую, душевную, тягучую под аккомпанемент Петровича.
Словом добрым, с улыбкой, если заходит речь, говорят о гармонисте: «Приветливый человек Наливкин, весёлый!» И тут же, поняв свою оплошность, поправляются: « Напевкин!» Так в селе и живёт он под двойной, народом присвоенной фамилией Напевкин-Наливкин. Но застолье застольем-это одно, а будни и повседневная жизнь-совершенное другое. На сцене актёр и герой бесстрашный, и правдоруб бескомпромиссный, и заботливый семьянин, и внимательный сосед, а в обычных обстоятельствах может всё и не так. Летним днём, с ласковым солнцем и лёгким ветерком, я вышел во двор осмотреться, прогуляться по своим скромным владениям, подышать воздухом чистым, насладиться красотами пейзажей с речкой и рощей под горой и вдруг отчётливо слышу знакомый голос, идущий со стороны соседей: «Давай по стопочке!» Звякнуло стекло. Пауза несколько минут, и снова продолжил знакомый голос: «Ну так вот…» Я не прислушивался специально, навострив слух свой, если бы, не прозвучала моя фамилия, моё имя в рассказе-байке Петровича. А кто ещё мог быть у соседа, чей так узнаваем голос? Ох, как энергично косточки мои он полоскал! Но это бы ничего… Все мы люди… Только очень уж привирал-преувеличивал мужик, столько отсебятины и домыслов было в его словах! «Вот лжец!- возмущался я про себя -Какой гадёныш! За стакан мутного самогона такую муру сочинить?!» Прошло довольно много времени, прежде чем собеседники расстались. Выходя из дверей уже навеселе, можно так выразиться под «мухой», Петрович всё же несколько раз оглядывался, с той мыслью, что не мог ли кто слышать «трепотню» его. Я сидел в тени, под яблоней, и смотрел журнал, поэтому увидеть меня он не мог. Да и не думал я чинить разборки в такой момент, когда под градусом человек. Будет ещё время поквитаться. И надо же: прошло дня два-три Гармонист шурует снова к соседу, угнувшись, быстро-быстро. «Петрович!- резко и громко остановил я целенаправленного гостя- Что-то частенько дорожка твоя в этот двор бежит?» Петровича всего аж передёрнуло. «Что? Что? Когда? Зачем?»- затараторил, засуетился он. «Конечно, похмелье-штука тяжёлая, иногда двести грамм найти столько усилий приложишь! Но за стакан грязью поливать других? Хотя бы и ради хохмы, непорядочно, тем более артисту! Гармонисту! Человеку высокой морали!-говорил я. Это не хорошо… Противно…» Лицо Петровича то бледнело, то краснело, глаза бегали туда-сюда. Не от того, конечно, что совесть грызла, а требовал организм своего и крайне настойчиво требовал, нестерпимо настойчиво. А я продолжал: «Имеет две стороны монета, как и человек два лица, но монета из одного материала, не может аверс быть дороже реверса и наоборот! А у человека одна сторона ого-го какую цену имеет, а другая-никакой! Получается фальшь…Подделка. Не Напевкин ты. Не Наливкин, как шутят в народе, а Застаканбрехушкин!» Не знаю, о чём думал Петрович в этот раз, о чём рассказывал, пропустив очередную стопку с соседом, но во дворе было удивительно тихо. Я думаю, что поступил правильно.
2021 год. 14 февраля.