Польша приняла закон, запретив реституцию (то есть возврат собственности) спустя 30 лет после незаконного получения права собственности.
1) Этот закон задевает имущественные интересы некоторых граждан США, Германии и Израиля, чьи предки владели этим имуществом.
Конечно, еврейские политики и журналисты увидели в этом акт антисемитизма. Например, Израиль отозвал своего посла из Польши.
С одной стороны, можно воскликнуть: ну, что вы по каждому вопросу все об антисемитизме кричите!
2) А лучше делать как правительство и политики ЕР, когда во всех республиках кроме Белоруссии не прекращаются акты ненависти к несчастным русским людям, а политики ЕР отворачивают лица в сторону, мол, мы этого не видим, а раз мы этого не видим, то этого и нет! Ведь самое главное – это проявление дружбы и терпимости между народами с русской стороны! И это мы слышим с 1917 года. Сильно это помогло сохранить страну в 1991 году?
Вот такое поведение политиков ЕР правильнее, чем поведение еврейских политиков?
3) Вернемся к польско-израильскому вопросу.
С другой стороны, а куда полякам деваться? Если бы они не приняли такой закон, пришлось бы, возможно, ошибусь, половину Польши по сути Израилю отдать, поскольку евреи действительно владели огромной собственностью, так как польские короли всегда поощряли миграцию евреев в Речь Посполитую, и жили всегда поляки и евреи в одних деревнях без всяких ограничений! А Русский Царь после присоединения Польши к России тоже не отнимал у евреев их собственность. Наоборот, евреи при Царе только богатели и богатели!
Но тогда нужно и всю Россию праправнукам русских дворян отдать? Тоже миллионы людей пострадали 100 лет назад от геноцида!
РЕЗЮМЕ:
Историческая память – это одно, а экономические интересы праправнуков – это другое, и, по правде, они (экономические интересы) не имеют никакого отношения ни к геноциду русских дворян, ни к геноциду евреев.
P.S.
Расскажу реальный случай во вьетнамском порту в 1982 году (рассказывала мне наша морячка-повар, настолько все это ее поразило).
Во Вьетнаме после 40-летней войны против четырех держав было много нищих. Она их всегда подкармливала. Ей не нравилось одно - вели они почему-то себя нагло, но относилась к этому толерантно (мало ли какие национальные характеры у разных народов): просто ей жалко их было. Один раз стояли они в порту рядом с американским тоже торговым судном. Ее поразило то, как эти нищие вьетнамцы относились к бывшим агрессорам и оккупантам - совсем не так, как к русским морякам, а со всем уважением и подобострастием. Один раз она видела, как вьетнамец поднялся по трапу на борт американца, а вахтенный (что там произошло, она не знает), но он так этого бедного вьетнамца пнул, что тот кубарем вниз по трапу полетел! Поднялся, отряхнулся и, что-то бормоча, продолжал подобострастно кланяться, видимо, извиняясь.
Она так и не поняла, почему к нам - союзникам и освободителям, вьетнамцы так нагло относились, а к агрессорам и оккупантам - совсем по-другому, с уважением и подобострастием.
Уподобляться американцам, конечно, не надо, но и подставлять вторую щеку - тоже не надо, но главное - вести себя честно!