ПРОЛОГ
Юный лорд Афлар со злой усмешкой, портящей его симпатичное лицо, смотрел на младшую восьмилетнюю сестру, которая со слезами на глазах умоляла его отпустить маленького забавного щенка с мягкой белой шерсткой в мелких завитках. Юноша не хотел сделать ничего дурного этой зверушке, удерживаемой им на тонкой веревке, привязанной к кожаному ремешку на шее, просто ему нравилось видеть всеобщую любимицу в таком состоянии, нравилось унижать девчонку, потому как считал, слишком много внимания уделяется этой выскочке. Афлар полагал, что именно он, как старший сын в семье рода Гриллас достоин всеобщего внимания.
— Ну, и что же ты сделаешь, Сейлина? — усмехаясь, поинтересовался он и слегка встряхнул щенка, от чего тот жалобно заверещал, приплясывая на коротких лапках. — На что ты готова ради своего любимца?
— Афлар, пожалуйста, отпусти моего щенка, — рыдая, умоляла его Сейлина, размазывая горькие слезы по прелестным щечкам. — Что я тебе сделала?
— Что ты сделала?
Юноша зло прищурился и подался вперед, разглядывая испуганное личико младшей сестры.
— Просто я никак не могу понять, за что тебя все так любят? Я и только я в этой семье достоин всеобщего восхищения, потому что являюсь самым старшим отпрыском.
Сейлина озадачено замолкла, хлопая мокрыми ресницами. Девочка не могла понять, что значат слова ее старшего брата. Неужели он так ревнует родителей к младшей сестре? Но в чем она виновата?
— Афлар, пожалуйста, отпусти Найло, — вновь попросила она, осторожно приближаясь к дереву, под которым стоял брат.
— А ты лучше проси.
Неприятная гримаса исказила лицо юного лорда, и он вновь встряхнул щенка, который не устоял на лапках и неудачно завалился набок.
— Я хочу, чтобы ты умоляла.
Это стало последней каплей, терпение Сейлины лопнуло, какая-то сила наполнила вдруг ее тело, и в глазах зажегся опасный огонек, не предвещающий ничего хорошего.
— Отпусти моего щенка! — потребовала она, гневно сжав кулаки.
Обида, нанесенная старшим братом, на этот раз перешла все границы. Девочка давно устала от издевок, причем об этом никто не знал, кроме еще троих ее братьев: близнецов, которые были старше ее на полтора года и не считали нужным защищать младшую сестру; а так же Араону, он был не так равнодушен к сестре, но тоже не вмешивался. Сейлина же не считала нужным посвящать в это родителей. Им и так приходилось нелегко. Герцог и герцогиня Гриллас являлись близкими родственниками правящей семьи и были заняты работой при дворе, тем более, не так давно на трон взошел молодой король, и ему требовалась помощь верных короне соратников. Пропадая целыми днями в королевском дворце, их родители были вынуждены спихнуть заботу о пятерых детях на нянек и приглашенных в дом специально для подрастающих сыновей учителей и наставников.
— Эй, ты чего?
Шестнадцатилетний лорд Афлар попятился назад, заметив недобрый прищур, с которым смотрела на него Сейлина.
— Ничего твоему гадкому псу не сделается. На! Забирай.
Сказав это, юноша отшвырнул песика в сторону. Бедное животное перекувыркнулось в воздухе и, сильно ударившись головой о землю, неподвижно замерло в нескольких шагах от девочки. Скорее всего, песик был мертв. Какая-то неведомая доселе нить в душе Сейлины, натянутая до предела, вдруг лопнула.
— Ты убил его!!! Ты убийца! — закричала девочка, резко вскинув руки, и с ее ладоней в сторону брата понесся большой огненный шар.
К счастью, он не попал в напуганного юношу, а распластался по стволу дерева, оставив на коре большое выжженное пятно. Сейлина первой пришла в себя и завизжала от страха. Брат вторил ей, глядя то на сестру, то на обожженное дерево, но вдруг Афлар закрыл рот и прищурился. Вот он, его шанс!
— Ты едва МЕНЯ не убила! — закричал юноша, топая ногами. — Совсем сдурела?!
— Афлар, прости, я не хотела. Оно... оно само... я не виновата, — залепетала девочка, с ужасом глядя на злое лицо брата. — Но ты убил Найло!
— Вот ты и попалась! — вдруг, как ненормальный, захохотал юноша. — Вот ты и попалась, Сейлина! Теперь посмотрим, кого из нас родители будут любить больше всех! И кому нужен твой бестолковый пес? Как и ты!
Девочка замотала головой, от чего ее кудри запрыгали вокруг красивого личика.
— Ты не расскажешь им. Не посмеешь, жалкий трус.
— Нет, расскажу! — ядовито процедил прямо ей в лицо старший брат и толкнул в сторону, проходя мимо. — Ты доигралась, гадкая девчонка!
— Афлар! — крикнула девочка в спину удаляющемуся брату.
— Тебя ждет изгнание, потому что ты ведьма! — обронил он, не оборачиваясь, и поспешно скрылся за деревьями, поскольку был трусоват по натуре и боялся, как бы сестра не бросила ему в спину еще какую-нибудь жутко опасную штуковину.
Это была его победа. Наконец-то, их семья избавится от этой никчемной, избалованной девчонки. Не нужна ему сестра, не нужна. Лучше он будет любимцем у отца, чем эта глупая Сейлина. Афлар, как и всегда, думал только о себе, и его это ничуть не смущало.
Сейлина проводила задумчивым взглядом брата, а потом бросилась к неподвижно лежащему на траве щенку.
— Найло, Найло! — позвала она, поднимая собачку с земли и прижимая его тельце к груди.
Голова щенка безжизненно склонилась на бок, из приоткрытой пасти потекла кровь.
— Ненавижу его! Ненавижу! — глотая горькие слезы, прошептала девочка и вытерла подолом красивого платья испачканную мордочку мертвого любимца. Этот щенок был подарен ей на день рождения.
Сейлину душили рыдания, но девочка понимала, брат непременно нажалуется на нее родителям, как только они вернутся из дворца. И никакая родительская любовь не спасет ее от изгнания. Афлар прав, она ведьма, а таким в старинном влиятельном роду не место. Таков уж был закон в их стране, затерянной на самой западной оконечности мира — среди титулованных особ не может быть магов, ведьм и колдунов. Любой, в ком просыпались подобные «дурные» (как считалось при дворе) наклонности, подлежал изгнанию, независимо от того, насколько привилегированной считалась его семья. Магами могли быть только люди, принадлежащие к более низким сословиям. Сейлина это знала и очень боялась оказаться где-то вне своего дома.
— Нужно что-то делать, — вслух подумала девочка.
Оглянувшись по сторонам и продолжая прижимать к себе маленький щенячий трупик, Сейлина бросилась прочь из сада. Только одно место было ей знакомо, где можно спрятаться, можно не бояться злых учителей и слуг, потому что никто не решался указывать или перечить придворному магу Валендору. Только он смог бы понять девочку и объяснить, что с ней произошло.
— Скорее, скорее! — подгоняла она сама себя, даже не заметив, как пробежала мимо другого брата.
— Сейлина! — крикнул ей вслед Араон, второй по старшинству из четырех сыновей лорда Гриллас.
Но девочка даже не обернулась, казалось, в любой момент она может выпустить из себя что-нибудь опасное и покалечить единственного из всех братьев, того, кто проявлял к ней чуточку больше терпения, кто никогда не издевался. Наоборот, Араон сильно переживал за сестру, будучи старше ее всего лишь на несколько лет, хотя девочка об этом и не догадывалась.
Сейлина пробралась в дальнюю часть парка, куда мало кто из придворных забредал, а если и забредал, то случайно. Здесь, вдали от кипучей дворцовой жизни, уединившись в отдельно стоящей башне, жил придворный маг Валендор. Девочка опрометью бросилась к тяжелой высокой двери и едва не завизжала, когда сзади ее кто-то схватил.
— Тише, Сейлина, это я, — прижав девочку к себе, прошептал Араон. — Что ты здесь забыла?
Развернув сестру к себе лицом и увидев влажные от слез щеки, юноша нахмурился.
— Афлар опять тебя обижал? Это так? — поинтересовался он и хотел, было, погладить щенка Сейлины по голове, но отдернул руку, потому что маленький песик был мертв.
— Что случилось? — набросился он на сестру, предчувствуя неладное. — Не молчи, Сейлина!
— Я... он... убил Найло.
Девочка подняла на брата глаза, полные непролитых слез, и, уткнувшись лицом в собачье тельце, громко расплакалась.
— Ну, что ты? Тише, сестренка, не плач. Афлар ответит за Найло, будь уверена. Он свое еще получит.
Юноша прижал рыдающую девочку к себе и гладил ее по темноволосой голове, пытаясь успокоить. В душе четырнадцатилетнего мальчишки поднялась огромная волна ненависти к старшему брату. Он уже не раз предупреждал Афлара, чтобы тот прекратил изводить младшую сестру, но брат никак не мог успокоиться. Он, словно маленький ребенок, ревновал окружающих к Сейлине и не давал бедной девчонке прохода, всячески над ней измываясь. Араон терпел, надеялся, что старший брат образумится, но, похоже, этого никогда не случится.
— Не плач, сестренка, отец накажет Афлара за все обиды, нанесенные тебе, и за убитого Найло, — на что-то решившись, проговорил Араон и отстранил плачущую девочку, чтобы заглянуть в ее распухшие от слез зеленые глаза. — Пойдем домой, Сейлина, вечером я поговорю с отцом. Пора поставить Афлара на место.
— Нет, — прерывисто вздохнув, покачала головой девочка. — Я… я не могу вернуться домой. Мне нельзя.
— Что за глупость? Это из-за него, да? — гневно сжав кулаки, спросил девочку брат.
— Нет.
Сейлина вновь покачала головой и, вытянув руку вперед, покатала на ладони небольшой огненный шарик.
— Из-за этого. Я чуть не убила этим Афлара. Я ведьма.
— О, Боги! — воскликнул мальчик, прижав ладони к стремительно побледневшим щекам. — Сейлина…
— Ты тоже наябедничаешь на меня родителям? — глянув исподлобья на брата, буркнула Сейлина и спрятала руку с огненным шаром, который сам по себе впитался в ее ладонь.
Юный лорд отчаянно замотал головой.
— Я? Нет! Нет, Сейлина! Я не выдам тебя. Мы никому об этом не скажем.
— Зато расскажет Афлар, — грустно улыбнулась девочка. — Наверное, уже сейчас он рассказал об этом братьям, своему наставнику и даже слугам.
— Временами я начиню его ненавидеть, — признался сестре Араон и спохватился: — Но что же нам делать?
— За этим я и пришла к Валендору, — вздохнула Сейлина и первой взялась за кованную дверную ручку. — Ой!
На миг вокруг ее руки вспыхнуло неяркое сияние и погасло, после чего тяжелая дверь сама отварилась. Араон, наблюдавший за этим со стороны, только головой покачал и поспешил за сестрой, которая уже поднималась по закручивающейся спиралью лестнице наверх.
Через месяц с того дня Сейлина стояла у кормы большого торгового судна и смотрела на удаляющийся берег. Ее все же изгнали из рода, несмотря на то, что бабушка активно защищала внучку. Но закону должны подчиняться все. После долгих споров, истерик с угрозами и взаимными обвинениями, родители все же приняли решение — либо Сейлина добровольно отказывается от своего дара и продолжает жить дома, как будто ничего не случилось (хотя девочка понимала, вряд ли кто-то забудет об этом вопиющем случае), либо останется магом. В этом случае она будет навсегда изгнана из дома. Поскольку взрослые практически не сомневались в выборе, спросить саму девочку, чего она хочет, никто не подумал. Зато об этом задумалась сама Сейлина.
Она частенько пряталась в башне мага во время скандалов, происходящих из-за нее в родительском доме, и имела возможность беседовать с Валендором. Он считал, что девочка ни в коем случае не должна отказываться от магического дара, но давить не хотел, чтобы потом не стать виноватым в ее страданиях.
— Пойми, Сейлина, — говорил ей маг, — я не могу влиять на тебя. Это не в моих правилах. Просто хочу, чтобы ты знала, когда маг отказывается от дара и добровольно соглашается его заблокировать, он теряет часть души. Физически это не приносит никаких страданий, но «лишенцы», так их называют в мире магов, становятся несчастными людьми.
— Но что же мне делать? — испугалась Сейлина.
Ей, восьмилетней девочке, совершенно не хотелось провести всю жизнь в страданиях.
— Это тебе решать, — пожав плечами, сказал придворный маг. — Что бы ты ни решила, в любом случае будешь несчастна. Только с одной потерей ты со временем смиришься, а вот с другой вряд ли. И лишь тебе, деточка, дано право решать, что для тебя лучше — магия или семья.
Сейлина надолго задумалась. Сказать честно, девочка боялась возвращаться в родной дом, где провела всю свою еще довольно недолгую жизнь. Ее страшили неприязненные взгляды не только родных людей, которые она частенько ловила на себе, но также на нее смотрели и соседи, так как вскоре всему королевскому двору стало известно о необычном даре Сейлины Гриллас (Афлар постарался опорочить сестру), и прислуга в доме. В окружении девочки осталось только три человека, которые продолжали относиться к ней так же, как и всегда. В первую очередь, это был маг Валендор, к слову, нисколько не удивившийся пробудившемуся в ней дару, потом шел брат Араон, а также старая нянюшка, ухаживающая за девочкой с самого ее рождения. Даже родители, особенно отец, до этого безумно любившие младшую дочь, теперь смотрели на Сейлину, как на чужую неведомую зверушку, гадая, насколько она опасна для окружающих.
Что уж говорить о братьях, особенно об Афларе, который был строго наказан за убийство щенка, а так же за то, что долгое время издевался над сестрой и, можно сказать, едва ли не сам пробудил ее магический дар, бросивший тень на все семейство.
— Это надо же такому случиться, в семье Гриллас растет маг! — восклицал старый дядюшка каждый раз, как встречал Сейлину в одной из комнат огромного дома.
Афлар еще сильнее возненавидел сестру. Будучи лишенным, всевозможных увеселений, юный лорд проводил все свободное от занятий время в стенах дома и просто сгорал от желания отомстить противной девчонке. Сейлина это чувствовала и не выходила из своей комнаты, даже еду старая няня приносила ей прямо в спальню.
А вскоре все семейство срочно перебралось в загородное поместье, чтобы на время избежать пересудов, возникших в высшем свете. Но и здесь девочке не было покоя. И никто, никто не желал ей помочь. Даже родители словно позабыли о ней на какое-то время.
«Они боятся меня и ненавидят, — с горечью думала Сейлина, — будто я больна какой-то очень заразной и опасной болезнью».
— Я не могу выйти к столу, — говорила девочка, когда нянюшка уговаривала ее спуститься в столовую, где трапезничала вся семья.
— Но почему? — удивлялась та.
— Потому что ты не видела, как они смотрят на меня, — отвечала Сейлина, вяло ковыряясь в тарелке.
И старая женщина понимала, что ничем не может помочь девочке. Няне было больно смотреть на страдания малышки, и она баловала ее разными вкусностями.
— Ты не должна этого делать, Элия, — качая головой, говорила Сейлина, каждый раз обнаруживая на своем столе вкуснейшие пирожные или конфеты, принесенные из столовой.
Старая няня всплескивала руками и восклицала:
— А как еще я могу тебя порадовать? У меня такое чувство, что вскоре мы расстанемся и уже навсегда.
Сейлина смотрела на няню и понимала, та не так уж и не права. Да, девочка решила, отныне ей не место в родительском доме, не место в столице, где, казалось, каждый смотрит на нее с осуждением, не место в этом королевстве, где нельзя быть тем, кем ты являешься на самом деле…
— Что ты решила, Сейлина? — спросил ее отец, пригласив однажды дочь в свой кабинет для серьезного разговора.
Девочка глянула на отца, потом на мать, смотревшую на нее с некоторым отчуждением, на бабушку и поняла, они сами от нее уже отказались. Сейлина больше им не родная. И как бы ни было обидно и больно осознавать это восьмилетнему ребенку, девочка уверилась в правильности своего выбора, о чем поспешила сообщить семье.
— Ах! — вскрикнула ее мать и обмякла в своем кресле, потеряв сознание.
— Значит, так ты решила? — протянул герцог Гриллас, окинув дочь (или уже не дочь?) холодным взглядом. — Значит, ты согласна на изгнание?
— Да, так.
Она кивнула, невзирая на рыдания, которые рвались из груди старой герцогини, ее бабушки.
— Это окончательное решение? — спросил герцог, по-новому глядя на стоящую перед ним девочку.
Он даже не думал отговаривать Сейлину, может быть, потому что в глубине души давно догадывался — ее решение будет именно таким. С одной стороны, герцогу было жаль терять любимую дочку, но с другой, он понимал, что это ее жизнь, и только ей отныне нести ответственность за себя и свои поступки. И, невзирая на закон и всеобщее порицание, герцог гордился дочерью, хотя ей не суждено было узнать об этом.
«Жаль, что Сейлине так рано пришлось повзрослеть, — думал он. — В отличие от нее, Афлар навсегда останется капризным и беспомощным ребенком».
— Да, лорд.
Сейлина утвердительно кивнула, глядя строго перед собой, чтобы не видеть расстроенного лица матери, потихоньку пришедшей в себя, и заплаканное лицо бабушки.
Она не хотела видеть их, потому что никто из родителей не подумал вступиться за дочь, отстоять ее право быть магом, невзирая на титул, даже не подумали попросить о помощи короля (тем более, в обществе поговаривали, что молодой монарх более лояльно относится к магам, нежели прежний король). Нет. Взрослым проще было переложить ответственность на детские плечи и сделать вид, будто опечалены ее решением. Но разве Сейлина была виновата в том, что родилась магом? Ей хотелось задать этот вопрос, но девочка знала, взрослым проще будет солгать или вообще проигнорировать ее вопрос, чем ответить честно, чем переложить груз ответственности за своего ребенка на свои же плечи. Зачем утруждаться лишний раз? Ну, была у них дочь, а теперь ее нет. Не велика утрата. Для своей семьи Сейлина перестала существовать.
— Ты предала нас, Сейлина! — закричала на нее мать, хотя ранее такого себе никогда не позволяла. — Бездушная девчонка, ты даже не подумала о том, что будет с нашей семьей.
— Камилла, — упрекнула ее свекровь, — разве девочка в этом виновата?
— Хотите сказать, это моя вина?! — взвилась герцогиня, порывисто вскочив на ноги и едва не опрокинув кресло. — Что теперь с нами будет? Какой позор!
— Это наша общая проблема, и вина тоже общая, — отозвалась бабушка Сейлины, глядя снизу вверх на взбешенную невестку. — И нет ничего постыдного в том, что у девочки открылся магический дар. Вполне вероятно, в вашем или нашем роду маги уже были, поэтому кровь проявила себя. И с этим уже ничего не поделаешь.
— Но она не хочет отказаться от дара!
— А должна? — поинтересовалась старшая герцогиня.
— Вы не понимаете…
Сейлина посмотрела на двух спорящих женщин, хотя раньше они жили в ладу, поглядела на отца, который сидел за своим рабочим столом, обхватив голову руками, и решила, что пора это заканчивать.
«Они скоро передерутся. Это все из-за меня, — подумала девочка. — Мне пора».
С этой мыслью Сейлина вышла на середину кабинета и громко произнесла:
— Лорд и леди Гриллас, разрешите с вами проститься. Я вынуждена покинуть вашу семью и ваш дом. Прошу простить меня за доставленные неудобства!
Спор тут же оборвался, достигнув, казалось, небывалых масштабов. Взрослые, как по команде, уставились на Сейлину, не в силах произнести хотя бы слово. Девочка присела в глубоком реверансе, а потом развернулась и с гордо поднятой головой вышла из погруженного в мертвую тишину кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. И только оказавшись в безлюдном пространстве коридора, девочка сорвалась на бег. Нет, она не плакала, просто торопилась поскорее покинуть этот ставший чужим и холодным дом.
Ворвавшись в свою комнату и ничего не объясняя встревоженной няне, Сейлина распахнула дверцы шкафа и стала складывать на кровать самые простые и практичные вещи из своего девичьего гардероба. Облачившись с помощью нянюшки в специальный костюм, в котором выезжала временами на охоту вместе со взрослыми, и собрав нехитрые пожитки в специальную сумку, Сейлина простилась с рыдающей няней и спустилась в холл.
Из бокового коридора появился Араон и удивленно уставился на сестру.
— Сейлина, ты куда?
— Я ухожу.
— Нет! — ужаснулся мальчик.
— Прощай, Араон, — прошептала Сейлина и, бегом преодолев просторный холл, выскочила на улицу.
Араону понадобилась минута, чтобы принять для себя очень важное и судьбоносное решение. Он бросился в свою комнату только с одной целью — собрать вещи, потому что решил уйти вместе с Сейлиной.
«Я не могу оставить ее одну, — думал мальчик, закрывая сумку. — Сейлина пропадет там, совсем одна, ведь никому в этом доме нет до нее дела».
Никто не пришел их проводить. Никто из рода Гриллас не счел нужным присутствовать на пристани, кроме старой няни, которая долго махала вслед удаляющемуся кораблю и даже не пыталась сдерживать рвущиеся из ее груди рыдания.
«Столько лет я посвятила этой семье, и даже не подозревала, как они жестоки», — огорченно думала женщина, прикладывая к морщинистым щекам давно промокший от слез платок.
— Не переживай, Сейлина, все будет хорошо, — обнимая сестру за плечи, промолвил Араон так же, как и она, глядя на удаляющийся берег, на несчастную нянюшку Элию, все еще машущую им рукой.
— Это так, дети, — подтвердил слова Араона бывший придворный маг (он решил оставить свой пост, никому не объяснив, по какой причине на это решился) и устремил свой взгляд не на удаляющийся берег, а на раскинувшийся перед ними океан.
— Теперь нас ждет новая жизнь.
Глава 1
— Динь-динь-донн! Динь-динь-донн! Динь-дон!
Звон огромного колокола, который трезвонил в этот момент только с одной целью — оповестить адептов и преподавателей Академии боевой магии о том, что пришло время обеда, громом ворвался в мои несчастные уши. Я похлопала ресницами и с трудом оторвалась от созерцания парка, разбитого во внутреннем дворе замка. Да, похоже, с обедом мне сегодня не повезло.
— Селена! Селена, ты опять меня не слушаешь!
Учитель Валендор всплеснул руками и недовольно поджал губы, стоило мне повернуть в его сторону голову. Я виновато пожала плечами.
«Да, Селена, — подумала про себя, — практика на носу, а мысли все не о том».
Селена. Хм! Я давно привыкла к этому имени. Прошло почти десять лет, а за такое время привыкнешь к чему угодно. Когда-то Валендор сам настоял на смене имени.
— Я не предлагаю поменять его на другое, потому что вместе с именем изменится и судьба, и никто не даст гарантии, что с новым именем ты станешь счастливее, — сказал маг. — Однако Сейлины больше не существует, есть другая девочка. Девочка, наделенная магическим даром, с огромным потенциалом, и пусть у этой девочки не будет прошлого, зато у нее есть настоящее и будущее. А еще долгая жизнь.
— И что же мне придумать? — спросила я.
— Я подумал немного, и кое-что придумал, — ответил за мага мой брат. — Возможно, тебе понравится имя Селена?
— Селена... — эхом отозвалась я, перекатывая на языке свое новое имя. — Селена. Я согласна...
— Селена!
Учитель подошел ко мне ближе и положил руку на плечо.
— О чем я говорю уже битых полчаса?
— О практике, учитель, о практике, — вздохнула я, освобождая голову от случайно всколыхнувшихся воспоминаний.
— О практике! — возмутился учитель. — А о том, что тебе предстоит путешествие к границам Малевара? О разломе, который предстоит закрыть?
— И о гиврах тоже.
Я покивала головой и усмехнулась, поймав недовольный взгляд мага.
— Кстати, вы так и не сказали, как мне преодолеть их владения.
— Ну, мы ведь не отправляем тебя в неизвестность и не заставляем все делать в одиночку, — сказал Валендор и развел руки в стороны. — На границе Катарии есть небольшое селение, где живет маг по имени Арнеус, он является Хранителем уже много лет, и ему требуется помощь, чтобы закрыть разлом. Насколько нам известно, особой опасности он не представляет, так, лезет из него мелочь всякая, но с ней маг справляется сам. Однако они растревожили гивров, которые в связи с этим стали выползать за пределы леса и нападать на людей.
— Учитель, а почему именно меня вы отправляете разбираться с разломом? Я бы предпочла разобраться с мавками, чтобы они перестали шалить и топить всех, кто им не по нраву, чем бегать по лесам в поисках этого разлома.
— Я не сомневаюсь, с мавками ты справишься за один день и уговоришь их на что угодно, но мне хочется, чтобы разломом занялась именно ты, — пряча улыбку в бороде, отозвался учитель.
— Но почему? — удивилась я. — За что мне такое испытание? И не удивлюсь, если оно окажется самым сложным из всех.
— Поэтому ты отправишься не одна, я разрешаю тебе, взять с собой троих сокурсников в помощь, — серьезным тоном заявил учитель. — Ты умеешь находить нестандартные решения, Селена. И у тебя имеется одно, но очень важное преимущество — ты анимаг, девочка моя.
— И поэтому должна отдуваться за всех?! — возмутилась я, уставившись на учителя взглядом, полным негодования. — Вы же знаете...
— Я знаю, Селена, знаю, что вам всем досталось побывать на войне с отступниками. С этим никто не спорит, только мало кто из всего вашего курса помогал тогда магам закрывать разлом.
Не тогда, а пять лет назад приспичило магам отступникам, поклоняющимся темным силам, в очередной раз пойти на наш мир войной и поработить его. Видимо, не могут они иначе, вот и открыли проход в один из нижних миров, и пустили к нам различных опасных тварей, чтобы с их помощью смести с лица земли все живое. Хм! Что удивительно, тогда очень не повезло светлым эльфам, поскольку разлом между мирами открылся непосредственно у границ Светлого леса или Лимфора, как они его называют, куда и бросилась основная масса чудовищ. Остроухие, конечно, народ гордый, но не такой многочисленный, чтобы собственными силами справиться с выходцами из нижних миров. Вот и кинули клич, опустились до того, что попросили людей о помощи. Эльфам повезло, люди не такие высокомерные и охотно пришли им на подмогу.
Зрелище это было жуткое. Война и так не представляет собой ничего хорошего, но магическая война в разы страшнее. Если разрушенные после пожаров и катапульт селения еще можно восстановить, то после применения опасных боевых заклинаний, в которые вкладываются объединенные усилия нескольких магов, оставляющих после себя катастрофические разрушения, что-либо чинить или перестраивать просто не имеет смысла. Не знаю, что делали эльфы все пять лет после войны, чтобы восстановить свой пострадавший лес (хотя маги старались увести тварей подальше, на более открытую местность), но, надо отдать им должное, Лимфор смог вернуть себе былое величие.
И все бы ничего, но когда отступники почувствовали, что объединенная армия магов довольно быстро справилась с возникшей проблемой, они пробили еще несколько проходов, пытаясь таким образом рассредоточить силы магов, ослабить их. Наверное, если бы не рискованное решение архимага, наш мир в том виде, к которому мы привыкли, перестал существовать еще тогда. Но нет, он предложил задействовать в сражении всех адептов магических школ и академий, обучающихся на факультете боевой магии. Мальчишки и девчонки с пятого по десятый выпускной курс неожиданно были сорваны с лекций и в срочном порядке переброшены к местам боевых действий. Мне было четырнадцать, и то, что я увидела, привело меня в неописуемый ужас.
Первое, что мы увидели — это смерть. Смерть жуткая, и от нее не могли спастись ни простые люди, которым просто не повезло оказаться под ударом врагов; ни маги, грудью встречавшие опасность, порой они ценой собственной жизни останавливали хлынувшую в наш мир волну навьих созданий и даже умертвий; ни простые солдаты, которых также отправили воевать с тварями. Даже эльфы гибли в этой войне, поскольку им пришлось усмирить свою гордыню и присоединиться к людям в борьбе за мир. Удивительно, но эльфы (хотя им не очень хотелось) предоставили свои круги Жизни для возвращения к этой самой жизни павших человеческих магов. Правда, далеко не всем повезло умереть, так сказать, в нужное время и в нужном месте.
Араон, мой брат и единственный родной человек, тоже оказался в этой смертельной круговерти, но ему повезло выжить и даже получить намного больше, чем он ожидал, когда вступил добровольцем в ряды ламейской армии. Второй разлом открылся как раз у границ Ламеи, богатого и обширного королевства, расположенного довольно далеко от Светлого леса. Магам пришлось разделиться, и весь наш курс отправился именно в Ламею, где я повстречалась с братом и, хоть была еще девчонкой, всячески старалась защитить его.
Мы были детьми, пусть уже имеющими определенные знания и умения, но детьми, поэтому нас не отправляли на передовую, берегли. Однако наших сил вполне хватало на то, чтобы помогать взрослым магам, когда они использовали очень мощные заклинания, а впоследствии нас привлекли, когда потребовалось наложить на закрытый разлом особую магическую печать. К тому моменту я уже знала, что являюсь анимагом и могу не только в любой момент обернуться животным, но и в неограниченном количестве черпать силы прямо из окружающего пространства, это давало определенные преимущества — мне не нужно было каждый раз искать природный источник силы, чтобы пополнить свой магический резерв. При этом Валендор, который остался в Академии и стал учителем, взяв под свое начало именно ту группу адептов, куда меня зачислили при поступлении, старался сделать все возможное, чтобы никто не догадался о моей истинной природе.
— Здесь слишком много магов, собранных под одним знаменем со всех концов мира, и сейчас они все вместе борются за наш мир, но как только война закончится, разойдутся каждый своей дорогой. И я не могу сказать, что все они обладают чистой душой и светлыми помыслами, — сказал учитель, одевая мне на шею амулет, искажающий не только ауру, но и существенно снижающий уровень моего дара.
— О чем это вы, учитель?
— Ты анимаг, деточка, а вас не так много, зато вы очень сильны, чем привлекаете к себе излишнее внимание, поэтому я не могу исключить тот факт, что кто-нибудь из магов, случайно узнав о твоих способностях, не захочет обзавестись живым накопителем, — ответил маг.
Мне не хотелось оказаться в рабстве, ведь иначе это не назовешь. Нам преподавали историю, и я внимательно слушала на всех уроках то, что рассказывал об анимагах старый учитель Норис. Когда-то анимагов было много, но из-за нашей способности нас почти истребили такие же маги, только вынужденные прибегать к помощи специальных накопителей, чтобы ни вычерпывать до дна свой не слишком мощный резерв и не бегать потом по окрестностям в поисках источника силы. Зависть. Все дело было в банальной зависти. Я согласилась с решением учителя Валендора и затаилась, не высовываясь лишний раз и делая вид, будто так же, как и все, черпаю силы из источника.
Меж тем, каким-то невероятным усилием магам удалось закрыть разлом и запечатать его, прибегнув к помощи юных адептов и, таким образом, загнать обратно пришедших оттуда тварей. Король Ламеи, надо отдать ему должное, несмотря на понесенные из-за развернувшихся на его землях военных действий убытки, оказался мудрым и в некотором роде щедрым правителем, а, скорее всего, просто хитрым. Он наградил многих солдат из своей армии, присвоив им не только титул барона, но и даровал им довольно обширные земельные наделы. Правда, тут я усомнилась в его щедрости, поскольку король раздавал пострадавшие в ходе сражений земли. Многие отказались, но не Араон, нет. Мой дальновидный брат с радостью принял титул и землю в придачу, став одним из первых вольным бароном. Сам король объявил это. Он сказал, поскольку эти земли пострадали и вряд ли в скором времени принесут своим владельцам хоть какую-то прибыль, то своим королевским указом освобождает новоиспеченных баронов от уплаты налогов в казну и объявляет их свободными или вольными. Конечно, король не упустил выгоды и взамен потребовал (а куда без этого?), чтобы они оберегали границы Ламеи, присовокупив к этому почетное звание Хранителя ламейских границ от вражеских вторжений (такое же звание получали и маги, живущие в примыкающих к запечатанным разломам местах).
В итоге мой брат получил то, на что даже не мог рассчитывать в свой двадцать один год. Араон стал молодым вольным бароном и смог, приложив немалые усилия, привести свои владения в порядок. Мне тоже работа досталась. Не могла же я не помочь, когда Араон ради меня отказался от всего, что у него было? Конечно, нет.
Я же, как и множество адептов, получила неплохой опыт. И теперь мне предстояло прибегнуть к почерпнутым тогда знаниям. Я задумчиво почесала кончик носа.
— Значит, я могу выбрать в помощники, кого мне захочется? Так, учитель?
Я испытывающее посмотрела на седеющего мага и по его взгляду поняла, это далеко не так. Он покачал головой, отчего его седая борода начала раскачиваться из стороны в сторону.
— Не совсем. Я не могу отправить с тобой сильных адептов, которым под силу справиться со своими заданиями самостоятельно...
— Хотите сказать, — невежливо перебила учителя, — что отправите со мной отстающих. Да какой от них толк, учитель? Мне придется постоянно отвлекаться и следить, чтобы с ними чего-нибудь не случилось!
— Селена, это не входит в твои обязанности, — отрезал маг.
— А что входит в мои обязанности? — прищурившись, поинтересовалась я. — Пройти практику за них?
— Вообще-то, я думал, ты не откажешься от компании своих приятелей, — протянул учитель, с насмешкой глядя на мое недовольно сморщенное лицо. — Нортона и Кристана, например.
— Вы говорили о троих сокурсниках, и кто же третий?
Я скрестила руки на груди.
— Эм, ну да. Возможно, ты возьмешь в вашу компанию и Лину?
— И это называется «выберешь сама»! — проворчала в ответ, понимая, что это была лишь уловка, поскольку все давно уже решено.
— Селена, я бы мог отправить их по отдельности или с кем-то еще, но эти бездельники слушают только тебя, поэтому есть хоть какой-то шанс, что они не просидят всю практику где-нибудь в трактире, а будут заняты делом.
— И все-таки это несправедливо.
Я надулась, хоть и понимала, что учитель в какой-то мере прав.
Нортон и Кристан были выходцами из аристократических семей и поначалу относились к остальным адептам с некоторым презрением, глядя на всех свысока. А меня они слушать начали только после произошедшей между нами стычки еще в самом начале обучения. Им казалось, что безродная девчонка не имеет права обучаться в Академии боевой магии (хотя Валендор дал нам с братом свое имя и, так сказать, принял в свой далеко не знатный род, объявив нас своими родственниками) и всячески меня задирали. Я недолго терпела и задала обоим мальчишкам знатную трепку. Поскольку они ничему не обучались до поступления в Академию, то быстро мне проиграли, ведь со мной Валендор начал заниматься практически сразу же, как проявился мой дар. Правда, одного урока им показалось мало, и примерно через год, поднакопив немного знаний, они решили мне отомстить. Честно говоря, я не была готова и сильно испугалась, когда эти чудики спустили на меня тайком призванного элементаля огня. И все же я им благодарна, поскольку чувство сильного страха вынудило меня обернуться тогда еще не очень крупной черной кошкой. В итоге больше всего испугались именно они, так как элементаль, почувствовав, что юные маги не способны им управлять, благополучно сбежал, а я, разозлившись на этих идиотов, набросилась на них и долго гоняла по пустым коридорам Академии, пока нам навстречу не выскочил встревоженный громкими воплями учитель.
— Ага! — воскликнул он, разглядывая застывших в стазисе учеников и черную кошку. — Доигрались!
Нортон и Кристан получили строгий выговор и были отправлены на исправительные работы в библиотеку. А вот со мной учитель проговорил тогда весь вечер, рассказывая то, что сам знал об анимагах.
— Селена! — окликнул меня высокий светловолосый парень, когда я, наконец, появилась в столовой.
— Кристан!
Я хищно прищурилась и вместо того, чтобы направиться к раздаче, повернула в его сторону.
— Э-э-э! Что-то не так? — поинтересовался маг, слегка удивленный моей реакцией. По-моему, он уже пожалел, что меня окликнул.
— Ну, что ты? — промурлыкала я, присаживаясь за стол напротив парня. — Все просто замечательно.
— Мы ни в чем не виноваты, — тут же раскололся Кристан. — Это все ректор и лэр Валендор.
— Как будто я не знаю! — насмешливо фыркнула я. — Просто предупредить хочу, что не стану за вами бегать и уговаривать помочь. У нас будет куратор, который напишет в Академию отчет о том, кто и как выполнял данное нам задание.
— Ты думаешь, мы с Нортоном такие идиоты? — взвился парень, уставившись на меня гневным взглядом.
Я улыбнулась, поскольку нисколечко не боялась сокурсника.
— Нет. Но все считают вас шалопаями и ненадежными партнерами. Кстати, с нами поедет и Лина, кто-то должен будет защищать эту красотку.
— Лина? — еще сильнее удивился Кристан.
— Надеюсь, вы не передеретесь из-за нее? — невинно хлопая глазками, поинтересовалась я.
— Вот еще! — фыркнул парень, но глаза его говорили о другом.
Ну вот! Еще драк нам не хватало. Эх, мальчики!..
Я смерила сокурсника изучающим взглядом, подавив улыбку, встала и отправилась к раздаче, потому что кушать хотелось все сильнее, даже желудок негодующе урчал на свою хозяйку, требуя пищи.
«Хм! Ни для кого не секрет, что эти двое сражаются за внимание красотки Лины», — думала я, отправляя на поднос тарелки.
Да, несмотря на, казалось бы, довольно крепкую дружбу, между двумя парнями существовала жесткая конкуренция в плане красивых девушек. А Лина с самого первого курса отличалась ото всех и так немногочисленных девчонок какой-то нереальной красотой, чем заслужила всеобщую любовь у мальчишек не только с нашего курса, но и тех, кто был постарше. Многие поговаривали, будто ее роду когда-то засветились эльфы, поэтому потомки отличались необычайной красотой. Мне от этого, в отличие от остальных девчонок, обидно нисколько не было. Ну, красивая, и что? Разве боевого мага украшает именно внешность, а не его навыки?
Вернувшись с подносом, на котором дымились тарелки с едой, с удивлением обнаружила за столом успевшего когда-то появиться Нортона.
— Привет, — поздоровался он, отбрасывая с лица длинную темную челку. — Как дела?
— Нормально, — отозвалась я, водрузив поднос на стол.
— И как в тебя помещается такое количество еды? — притворно ужаснулся Кристан, подмигнув другу, и продолжил: — И ведь нисколько не поправляешься от этого!
Я огладила себя по стройным бокам и взялась за ложку, даже не думая обижаться на замечание парней. Мне нужна была энергия для второй ипостаси, поэтому никогда не ограничивала себя в еде, да мне просто не суждено растолстеть, ну, если только буду целыми днями просто лежать и ничего не делать. Хотя... боевому магу вряд ли светит продолжительный отдых.
— Кушай, кушай, девочка!
Нортон обнаглел и погладил меня по голове, за что тут же получил ложкой по лбу.
— Ай! — вскрикнул он, прижимая стакан с холодным компотом к пострадавшему месту. — За что?
— А за то, — изрекла, отбирая у него стакан и любуясь наливающимся синяком, — что я не «девочка» и не одна из ваших подружек.
— Селена! Ну, мы же не хотим ничего дурного! — вступился за друга Кристан и отшатнулся, когда я медленно потянулась за ложкой.
— Попробовали бы вы еще что-нибудь дурное пожелать, давно бы без желалок остались, — усмехнулась, подмечая, как поднос сам по себе отъезжает подальше, а потом и вовсе сорвавшись со стола, исчезает в подсобном помещении столовой, откуда тут же послышался удивленный возглас одной из домових.
— А теперь мы можем поговорить серьезно?
— Говорите, чего уж там, — смилостивилась я, откинувшись на спинку стула и с интересом разглядывая посерьезневшие лица парней.
— Кристан сказал, ты не в восторге от нашей компании, и я понимаю, почему. Хм, наверное, ты не поверишь, но мы не собираемся прятаться за твоей спиной и ждать, что все обойдется без нашего участия, — заговорил Нортон, прожигая меня цепким немигающим взглядом серых глаз.
— Мальчики, вы не поверите, но именно это я и хотела от вас услышать, — сложив руки на груди, медленно произнесла я. — Но есть еще одна проблема — это Лина.
— Лина? — так же сильно удивился Нортон, как недавно удивлялся его блондинистый друг. — Зачем она нужна в нашей группе?
Я пожала плечами.
— Не знаю, наверное, для красоты. Надеюсь, вы не станете делить ее во время практики?
— По поводу Лины между нами давно уже все решено, — натянуто отозвался Кристан, не глядя на скривившегося друга.
— Да.
Я едва не рассмеялась, но не стала, дабы не обидеть приятелей.
— И я должна в это поверить? Нет, мальчики, я не хочу и не буду вмешиваться в вашу личную жизнь, только умоляю об одном — давайте обойдемся без драк и дуэлей хотя бы на время практики. Ладно?
— Не проблема, ведь у нас есть еще и ты, — придвинувшись ко мне поближе и понизив голос, заискивающе произнес Нортон.
Я намотала на палец длинную прядь темно-каштановых волос, выбившуюся из прически парня, и сильно дернула, сказав при этом:
— А вот со мной вопрос, действительно, давно решен. Извините, мальчики, но ни один из вас не является пределом моих девичьих мечтаний.
— Какая жалость! О Боги, за что эта красавица так жестока к нам? — воздев руки к потолку, воскликнул Кристан и захохотал, когда Нортон рванулся в его сторону и зашипел, поскольку я все еще держала его за волосы.
— Селена! — воскликнул парень, поспешно высвобождая прядь волос. — Кому я буду нужен, если стану лысым?
— Действительно, кому? — с притворным сочувствием глядя на парня, который поспешно поправлял свой длинный хвост, приглаживая торчащие из него пряди, протянула я.
Вся Академия была в курсе, как трепетно Нортон относится к своей роскошной шевелюре. Надо сказать, многие парни да и мальчишки помладше предпочитали отращивать волосы ниже лопаток. С чем это было связано, никто не знал. Хотя некоторые предполагали, будто все дело в эльфах, для них обрезать волосы страшный грех, это все равно, что лишиться чести. Как бы там ни было, все мужское население Академии имело длинные шевелюры и расставаться с ними не собиралось.
— Нет, определено, его нужно остричь налысо, — задумчиво протянул Кристан и тряхнул своими почти белыми волосами, которые чуть-чуть не доставали до плеч.
Никто в Академии, кроме меня и Нортона (ну, возможно, ректора) не знал, что такой цвет волос Кристану достался неспроста. Все дело в том, что его прадед был истинным вампиром, и приятель рассказывал нам красивую легенду, как еле живой вампир попал к людям и не погиб только благодаря стараниям одной девушки волшебницы, которая впоследствии стала его женой, и, естественно, бабушкой Кристана. Я бы не поверила, если б не видела сама, как в приступе сильного гнева его голубые зрачки меняют свой цвет на красный. Благо, парень не унаследовал от деда его потребность — раз в определенный промежуток времени пить кровь. Брр!
— Ладно, со своими прическами вы разберетесь как-нибудь без меня.
Я встала со стула.
— А я пойду собираться. Не забудьте — отправляемся завтра утром.
— Да уж не забудем, — печально вздохнув, отозвался за обоих Нортон и шлепнул друга по руке, так как тот уже примерялся к его роскошной шевелюре, выудив из подпространства большущие ножницы.
Я только посмеялась и сбежала поскорее в свою комнату, потому что в столовой началась битва титанов, а точнее, двух неугомонных адептов. Закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной и долго стояла, прислушиваясь к нарастающему гомону голосов возвращающихся с лекций адептов и адепток.
— Надо собираться, — пробормотала под нос и, сбросив с себя ученическую форму, состоявшую одинаково для всех студентов из брюк, жилета с несколькими карманами и камзола, облачилась в длинную тунику, заменяющую мне домашнее платье.
— Так, так, так, — задумалась я, распахнув шкаф и уставившись не на висящие в нем вещи, а на свое озадаченное лицо, отразившееся в спрятанном на внутренней стороне дверцы зеркале.
Араон всегда говорил, что у него замечательная и очень красивая сестра. Я никогда не верила ему, считая себя самой обыкновенной. Конечно, по большей части на мою внешность влияла принадлежность к знатному роду (то есть раньше я принадлежала к нему). Я была чуть выше среднего роста, стройная с длинными черными волосами, этот цвет отражал и цвет шерсти моей кошки, с зелеными изумрудными глазами и черными длинными ресницами. Симпатичная, да, но не роковая красотка, не из тех девушек, перед которыми мужчины готовы падать ниц.
Уже поздно вечером, когда вещи были собраны, и я собиралась лечь спать, в дверь моей комнаты кто-то тихонько постучал.
«И кого принесло на ночь глядя?» — подумала я, шлепая босыми ногами к двери.
Открыв дверь, замерла в немом удивлении, поскольку в слабоосвещенном коридоре смущенно переминалась с ноги на ногу первая красавица Академии – Лина. Она виновато потупилась, скорее всего, чтобы не разглядывать мою пижаму.
— Извини, что потревожила, просто мне нужно с тобой поговорить.
— Заходи.
Я отступила внутрь комнаты и набросила на плечи длинный халат, а потом уселась на кровать в ожидании, пока моя нежданная гостья закроет дверь и присядет в кресло у письменного стола.
— И что же привело тебя ко мне в столь поздний час? — полюбопытствовала я, когда молчание слишком затянулось, ведь планировала лечь пораньше.
— Понимаешь, мастер Валендор сказал, что отправляет меня на практику в составе группы, где будешь ты, Нортон и Кристан, — чуть помявшись, заговорила девушка, а я невольно залюбовалась ее красивым лицом с огромными карими глазами, красивым прямым носом и четко очерченными пухлыми губами.
— И что тебя смущает? Может, я?
Девушка покачала головой, и ее шикарные волосы цвета меда рассыпались по плечам.
— Нет, что ты! Дело в мальчиках.
— То есть?
Я прищурилась, только теперь заметив, что моя гостья тоже в пижаме и легких домашних туфлях.
— Уже давно Нортон и Кристан поочередно пытаются добиться моего внимания, и если честно, оба мне по-своему нравятся, но я никак не могу определиться с выбором. Мне трудно отдать предпочтение кому-то одному, потому как знаю, в таком случае их давней дружбе придет конец, а я не хочу стать причиной раздора, боюсь, что отвергнутый парень может натворить глупостей. Они только делают вид, будто от меня ничего не ждут, на самом же деле все наоборот.
— Вряд ли я смогу помочь тебе с выбором.
Я отрицательно покачала головой, не горя желанием вмешиваться в любовный треугольник.
— Нет, просто я боюсь, что во время практики, вдали от учителей, молодые люди начнут активно за мной ухаживать и...
— И что? Думаешь, заставят тебя силой сделать наконец свой выбор и перестать над ними издеваться?
Я прищурилась, разглядывая постепенно вытягивающееся лицо девушки. Возможно, была к ней излишне жестока, но со стороны все выглядело именно так.
— Хочешь сказать, я должна отказать обоим? — медленно протянула она и обхватила себя руками.
— Я не хочу вмешиваться, но изводить обоих парней одновременно несправедливо. Согласись.
Я поерзала на мягком матрасе и мельком глянула на погрузившуюся в свои мысли Лину.
— Пусть они знатные разгильдяи, но страдать из-за неразделенных чувств не должен никто.
— Тебе легко говорить, перед тобой не стоит подобный выбор! — вспыхнула моя гостья.
— Потому что я никогда не морочила головы одновременно нескольким парням! — рявкнула в ответ. — И если честно, не понимаю, чего ты от меня хочешь? Что я должна сделать?
— Может, я хочу, чтобы ты встала на мою защиту, — немного успокоившись, проговорилась Лина и испуганно уставилась на мое лицо.
— Я? Чтобы я защищала тебя от двух влюбленных мужчин?! — спросила, упав на подушку и прижавшись к ней лицом, дабы девушка не услышала мой саркастический смех.
— А что в этом такого? — удивилась она и подошла к кровати, чтобы, взяв меня за плечи, развернуть к себе лицом.
— Хм! Лина, ты вообще представляешь, о чем меня просишь? — полюбопытствовала я, освобождаясь от ее цепких пальцев с идеальным маникюром. — Я же не наемник какой-нибудь, дабы защищать тебя от посягательств сокурсников. Может, ты сама объяснишь им, что не готова любить ни одного, ни другого, и вообще, возможно, дома тебя ждет жених.
— Жених?
Лина встряхнула меня, как тряпичную куклу.
— Как же я сама об этом не подумала?! Спасибо, Селена, за замечательную идею!
Я и опомниться не успела, как была расцелована в обе щеки и отпущена на волю, то есть Лина меня, наконец-то, отпустила и закружилась по комнате с мечтательной улыбкой на лице.
— Так я права, у тебя есть жених? — осторожно поинтересовалась я, когда эта бабочка перестала кружиться у меня перед носом.
— Нет, конечно! — весело фыркнула девушка, тряхнув распущенными волосами. — Но об этом никто не знает.
— Солжешь?
— Придется, — вздохнула она, пожав плечами, и с насмешкой посмотрела на мое угрюмое лицо. — Не будь занудой, Селена! Ты сама подала мне такую идею.
— Пользуйся на здоровье, — молвила я, удивляясь резкой смене ее настроения. Хотя дело не мое, пусть делает что хочет.
— Вот и замечательно! — по слогам проворковала она, выставив перед собой руку с изящными пальчиками и разглядывая их. — Интересно, каким должно быть обручальное кольцо?
— Эм. Ты знаешь, мне не хотелось бы показаться грубой и невежливой, но, может, об этом ты подумаешь в своей комнате? — осторожно начала я, сползая с кровати и приближаясь к Лине. — Спать хочется, а завтра рано вставать и все такое...
— Могу, конечно, — окинув меня изучающим взглядом, обронила красотка и, чмокну в щеку, выпорхнула из моей комнаты, осторожно прикрыв дверь.
Я без сил упала в свое любимое кресло, подаренное братом несколько лет назад, и откинулась на спинку. После визита Лины в моей голове все перемешалось.
— Что это было? — подумала вслух но, видимо, понять это мне было не дано.
Глава 2
Телепорт, которым поделенные на группы или поодиночке адепты выпускного курса отправлялись к местам прохождения промежуточной практики, выбросил нас на вершине высокого холма. С одной стороны от него отделенные нешироким пролеском простирались далеко на юг бескрайние зеленые степи, с другой – почти вплотную подступал старый, поросший мхом лес. Мох был везде, даже на ветках деревьев, развеваясь сероватыми прядями на ветру. Я поерзала в казенном седле, придирчивым взглядом осматривая окрестности, и оглянулась на столпившихся за спиной товарищей по несчастью, то есть напарников по практике. Всем нам выдали одинаковых гнедых лошадок, которых специально содержали в конюшнях при Академии, поскольку немногие адепты могли позволить себе содержать собственных скакунов, да и необходимости такой не было, если честно.
— Ну что, вы готовы к приключениям? — поинтересовалась я, скинув с головы капюшон.
Погода на границе Катарии и Малеварских степей разительно отличалась от погоды в Терене – там стояла глубокая промозглая осень, а тут еще царствовало лето. В высоком синем небе плыли редкие облачка, временами скрывая за собой все еще жаркое солнце, и теплый ветер лениво шевелил высокое разнотравье.
— А тут красиво! — восхитилась Лина и начала стягивать с себя теплую куртку.
— Позволь, я помогу, — кинулся к ней Кристан.
— Нет, я, — втиснулся между ними Нортон.
— Я сама, — сказала девушка и постаралась сделать так, чтобы оба парня одновременно увидели на ее безымянном пальчике красивое золотое колечко с гранатом.
Нортон и Кристан переглянулись и, как по команде, отступились от девушки, а потом и вовсе отвернулись в разные стороны. Я промолчала, искоса наблюдая за развернувшейся сценой и не желая вмешиваться.
«Что ж, это не мое дело», — подумала еще раз и пустила свою кобылку по неширокой дорожке, что спускалась с холма и убегала в лес.
Нужно было отыскать селение, где живет наш будущий куратор, и встать под его руководство, а заодно подробнее расспросить Хранителя о том, что происходит.
— Селена, подожди!
Через пару минут меня нагнал Кристан, и его конь зашагал рядом с моей смирной кобылкой. Тут же с другой стороны к нам пристроился хмурый, как непогожий день, Нортон. Их обоих можно было понять. Нда! Каждый получил, то что хотел.
— А я? Подождите меня! — раздался за нашими спинами недовольный голос Лины, но никто из ребят к ней не обернулся. Вот так!
— Догоняй, — бросила я, переводя лошадь на легкую рысь. — Нам желательно до темноты добраться до поселения, потому что в этих лесах водятся гивры.
— Неужели? — фыркнула Лина, но все же нагнала нас и пристроилась позади, поскольку никто из парней не уступил ей место.
Вскоре мы спустились с холма и вступили под сень старых деревьев, которые слегка поскрипывали на ветру. Дорога сузилась до тропки, вынудив нас выстроиться в ряд. Кристан обогнал меня и возглавил наш отряд, а замыкала его притихшая Лина. Наверное, не такой реакции она ожидала от парней, но что есть, то есть.
Я достала из седельной сумки карту и сверилась с местностью. Судя по всему, до селения, где жил маг по имени Арнеус, было несколько лиг, и проделать их нужно сквозь лес, который становился все гуще, а тропка под копытами лошадей становилась зыбкой, часто теряясь в толстом слое мха. Благо кто-то заботливый развесил на стволах деревьев метки, чтобы незадачливые путешественники, вроде прибывших на практику адептов, не потерялись в лесу, полном всяческих животный и магических существ.
— Осторожно, местность становится болотистой. Держитесь строго этих меток, — предупредил Кристан, резко уводя своего коня в сторону, поскольку копыта того вдруг стали тонуть.
В оставленных отпечатках тут же начала набираться вода. Мы все повторили маневр Кристана и притихли, поскольку где-то в глубине леса тревожно раскричалась птица.
— Может, звери? — предположил Нортон, оглядываясь по сторонам.
— Или гивры, — пошутила я и зря, так как и без того напуганная Лина пустила свою лошадь в обход, чтобы затесаться между нами.
— Ты что творишь?! — закричал на девушку Кристан, когда его конь, уходя от столкновения, сначала ухнул в мох и провалился почти по колено, а потом рванулся обратно с такой силой, из-за чего едва не выбросил из седла своего наездника.
Лина дернулась, как от хлесткой пощечины, испугавшись гневного окрика, и едва не расплакалась, бросая в мою сторону обиженные взгляды. Так. А я в чем виновата?
— Успокойтесь! — крикнула, и все уставились на меня. — Нам всем неспокойно в этом жутком месте, но нужно думать не только о себе.
— Простите, — пискнула разобиженная девушка и спрятала лицо в ладонях, ее плечи подрагивали от тихих рыданий.
— Вы обещали мне, — прорычала я, по очереди глядя на озадаченных неожиданным поворотом событий парней.
— Хорошо, — понурив плечи, одновременно отозвались они и переглянулись.
Нортон тяжело вздохнул, соскочил с коня и подошел к лошади Лины, взяв под уздцы.
— Прости нас, мы не хотели тебя обидеть, — тихо произнес он, когда девушка отняла от лица руки и удивленно уставилась на него.
— Это вы простите меня за то, что не сказала вам сразу, — прерывисто вздыхая, отозвалась она.
Однако я заметила промелькнувшую на ее лице самодовольную улыбку победителя. Нда, спектакль был разыгран, как по нотам, и мы ничего не заподозрили. Я с нескрываемым разочарованием посмотрела на девушку и отвернулась, чтобы не видеть ее светящееся лицо. Пусть упивается своей победой, но когда-нибудь этому придет конец, и тогда уже точно не вступлюсь за нее. Ни за что.
Когда страсти немного улеглись, и мы продолжили путь, Кристан неожиданно придержал коня и обернулся ко мне.
— Ты слышишь? — очень тихо спросил он.
Я прислушалась и незаметно кивнула головой. Откуда-то из-за пышных зарослей осоки, перемежающейся со мхом, послышался легкий всплеск и еле слышное шуршание, будто кто-то полз по траве. Прикрыв глаза и настроившись на внутренний взор, попыталась увидеть то, что происходит вокруг нас. Хм! Плохи были наши дела, поскольку, скрываясь в высокой траве и за стволами подгнивших и упавших деревьев, медленно скользило огромное покрытое мелкой зеленовато-бежевой чешуей склизкое тело, которое оканчивалось (или начиналось?) большой драконьей головой с рогами и бородкой.
Я резко открыла глаза, и Кристан пристально наблюдавший за мной, отшатнулся.
— Зачем так пугать? — сдерживая вдруг занервничавшего коня, спросил он.
— Сейчас будет еще страшнее, — пуская свою лошадь вперед, сказала я, — потому что к нам приближается гивр.
— Нортон, Лина, скачите вперед. Быстро! — скомандовал Кристан, не оборачиваясь, и пришпорил коня.
Уговаривать дважды никого не пришлось. Не успели мы удалиться на несколько десятков локтей, как на то место, где пару минут назад стояла лошадь Лины, вылетел гивр, моментально скручивая тело спиралью, и заревел, поняв, что упустил свою добычу.
Лина завизжала, и ее лошадь, испугавшись, понесла. Нортон рванул следом, чтобы остановить перепуганную кобылу, которая неслась мимо тропы и рисковала провалиться.
— Селена, скорее! — торопил меня Кристан, понукая своего жеребца, и без того скакавшего на пределе возможностей, потому что почва под копытами была топкой и пыталась засосать их, к тому же все чаще путь нам преграждали упавшие деревья, которые не всегда лошади могли перепрыгнуть.
Когда моя кобыла споткнулась о торчавшую из земли корягу и едва не упала, я чудом удержалась в седле и оглянулась назад. Гивр упрямо преследовал нас, он не мог летать или бегать, поскольку не имел конечностей, но его сильное, похожее на змеиное тело хорошо скользило по влажной земле, что позволяло драконоподобному существу достаточно быстро передвигаться. Нам повезло только в одном, гивры не умеют извергать огонь, иначе от нас уже ничего бы не осталось.
— Он не отстанет.
Кристан придержал коня, дожидаясь меня.
— Если нам повезет, мы успеем добраться до селения, но вряд ли нам обрадуются, если гивр продолжит нас преследовать, — невесело усмехнулась я, ловя на себе прищуренный взгляд приближающегося гивра.
— Попробуем его остановить? — спросил меня Кристан, что-то прикидывая в уме.
— Ну, давай. Что нам еще остается? — согласилась, заметив, что Нортону все же удалось догнать кобылу Лины и вывести ее на тропу. — Скажи им, пусть уходят.
Кристан кивнул, и его конь быстро поскакал в сторону замершего Нортона, с опаской смотревшего мне за спину. Я не смотрела на гивра, потому что знала, он уже совсем близко. Моя лошадь нервничала и была готова в любой момент сорваться в галоп, но слушалась узды и только переступала с ноги на ногу.
Выждав, когда Нортон и Лина скроются за деревьями, дала своей кобыле шпор и, оттолкнувшись от седла, вылетела в сторону, пропустив под собой метнувшееся в атаке тело гивра. Моей лошади повезло, она увернулась и дала стрекача, высоко вздымая ноги и выбрасывая из-под копыт летящие во все стороны комья содранного мха. Перекувыркнувшись через голову, я удачно приземлилась на все четыре конечности прямо в осоку, тут же замочив штаны до самых колен. Гивр отвлекся на Кристана, который также отпустил своего коня и медленно отступал назад, скинув с себя куртку и расстегивая рубашку.
— Кристан, не надо! — запоздало крикнула я, наблюдая за тем, как из-за его спины вырываются два больших нетопыриных крыла сероватого цвета.
Гивр бросился вперед, но промахнулся. Потомок вампира взмыл над ним, одновременно метнув мощное атакующее заклинание. Я удивилась, наблюдая эту картину. Какими бы разгильдяем не был этот парень, а дело свое знал.
Победить гивра Кристан и не пытался, нам просто нужно было его отвлечь. Честно говоря, я стояла под деревом и просто наблюдала, как сокурсник издевается над гивром, взлетая каждый раз прямо у того из-под носа.
«Зачем мне вмешиваться?» — здраво рассудила и стала огибать небольшой участок леса, который из-за мощных бросков гивра превратился в месиво из содранного мха и вытоптанной травы, с несколькими разбитыми в щепки деревьями.
Хм! Все бы хорошо, да только Кристан не учел одного — он всего лишь человек с какой-то долей сильноразбавленной вампирской крови, а гивр — существо почти магическое и являющееся дальним родственником драконов, что давало ему не только силу, но и выносливость. Когда Кристан стал уставать и все чаще приседать на нижние ветки деревьев, потому что с непривычки долго летать ему было тяжеловато, гивр это почувствовал и стал не просто прыгать, но еще и метко плеваться ядовитой слюной. Мне удалось несколько раз вовремя выставить перед запыхавшимся парнем щит, что уберегло его от изрядной порции яда, хватившей на то, чтобы отравить все население Терена и живущих в Академии учителей и адептов.
— Кристан, осторожнее! — взвизгнула я, когда в очередной раз ему не удалось увернуться.
Уставшие крылья его запутались в длинных космах свисающего с веток мха, и парень завис прямо перед хищной мордой доведенного до бешенства гивра.
— Я не могу освободиться! — закричал Кристан, дергаясь и извиваясь, как угодившая в паутину муха.
При этом «паук» готовился к решающему броску. Пришлось брать спасение одной уж слишком самоуверенной личности в свои руки. Я выбежала на открытое пространство, развела руки в стороны, вбирая в себя как можно больше силы, а потом отправила в морду гивра, который, казалось, меня не замечал, огненный шар размером с голову человека. Он с треском пронесся в воздухе и влепился в оскалившуюся рогатую голову, вынудив гивра припасть к земле. С его стороны послышался негодующий рев. Ну, конечно, кому понравиться жидкое пламя, расползающееся по мелкой чешуе?
— Ну, ты даешь! — восхитился Кристан и захлопнул рот, когда в его сторону полетело заклинание из разряда воздушных.
Вжик-вжик, и удерживающие нетопыриные крылья моховые пряди будто ножом срезало. Потеряв опору, Кристан едва не рухнул вниз, где на земле извивалось и корчилось тело гивра, в попытке справиться с объявшим его морду и часть шеи огнем. Мой приятель в последний момент вцепился в ствол дерева и догадался сложить крылья, а потом, оттолкнувшись от созданной им воздушной подушки, перемахнул через гивра и упал на колени рядом со мной.
— Уходим, пока он занят собой, — прохрипел он, встав на ноги только со второго раза и то с моей помощью.
— Пойдем.
Я развернулась и легко побежала вперед, потому что гивр вновь заревел.
Подстегиваемые яростным шипением, мы мчались наперегонки, и Кристан, несмотря на усталость, нисколько от меня не отставал, только глаза его сделались алыми, как у вампира. Если честно, я боялась, что он набросится на меня, чтобы испить свежей кровушки. К счастью, это всего лишь мое воображение разыгралось...
Продолжение: https://ridero.ru/books/selena_nemnogo_o_zhizni_molodogo_animaga/