ГЛАВА 20.(3)
— Защитное поле русского форта обнулено! — радостно сообщил оператор, Яману Каракурту.
Группа кораблей возглавляемая «Абдул Кадиром» действовала сейчас против 1-го бастиона «Измаила». Защитное поле здесь было не такое мощное, как непосредственно у самой крепости, поэтому огонь, сосредоточенный османами по бастиону увенчался успехом...
— Хорошо, — кивнул капудан-паша, — теперь сжигайте броню и уничтожайте пушки форта…
Яман посмотрел на общую картину боя и самодовольно ухмыльнулся. Он единственный достиг хоть какой-то существенной победы, остальные отряды пока не добились ничего. Старик Озкан возился с 4-ым бастионом на своём направлении, впрочем, как и две другие группы кораблей османской эскадры. Но больше всего Каракурт злорадствовал в отношении адмирала Корделли, 13-я дивизия которого не просто прекратила сближение, она начинала «пятиться» назад под непрерывным заградительным огнём основного калибра русской крепости.
— Что, горячо вам «янки»?! — засмеялся Яман.
— Господин, у межзвёздного перехода, «Хамидие» попал под обстрел! — оператор прервал сладостные мысли Каракурта. — Тяжёлый крейсер русских атаковал его, когда тот пытался перехватить транспортные суда...
— Откуда там взялся русский?! — воскликнул капудан-паша, — А, этот...
Только теперь осман вспомнил, что рядом с крепостью постоянно находился какой-то боевой корабль из состава Черноморского космического флота. Каракурт изначально даже не обратил на него внимания, так как присутствие единственного имперского корабля он посчитал незначительным фактором. Чем может помешать один вымпел общей атаке двух дивизий союзников – ничем, поэтому и помнить о каком-то крейсере прикрытия русских капудан-паша не обязан...
Что ж, Демир и сам с этим справится. Единственное, Каракурта смущало то, что на «Хамидие» не было собственной эскадрильи, а на русском крейсере она очевидно присутствовала, недаром же он имеет классификацию «тяжёлый».
— Эскадрилью «Абдул Кадира» на вылет! — приказал капудан-паша, не отвлекаясь от своего экрана, на него выводилась информация о повреждениях батарей крепостного бастиона, который Каракурт непосредственно сейчас и атаковал.
Яману надо было, как можно быстрей разобраться с фортом и тогда группа во главе с «Абдул Кадиром» сумеет приблизиться к «Измаилу»... Сейчас лишь это интересовало молодого капитана, остальное – мелочь, коей может заняться обычная эскадрилья палубников с его флагмана.
— Пусть идут на помощь «Хамидие» и разделаются с русскими...
— А одной нашей эскадрильи будет достаточно, господин? — осторожно спросил оператор.
— Что ты несёшь?! — возмутился Яман. — Тридцать шесть «спаги» против, максимум шестнадцати МиГов у русских... Как мои ассы могут проиграть при таком соотношении?!
— Но ведь это не обычные МиГи... Это же «Соколы Белло»!
— Откуда мне знакомо это название? — поморщился Каракурт, пытаясь воскресить в памяти популярные никнеймы русских истребительных соединений, которые он изучал ещё в Академии.
Яман действительно вспомнил, и его глаза сначала расширились, а затем превратились в две узкие щёлочки, а на скулах заиграли желваки.
— «Одинокий»! Это же палубники с «Одинокого»!
Это имя Каракурт забыть не мог по определению. Почему он сразу не посмотрел на название крейсера, шедшего всё это время рядом с крепостью?! Но сейчас это уже не имеет значения!
Именно «Одинокий» был тем самым единственным крейсером, кто одержал победу над «Абдул Кадиром». Это произошло в прошлую кампанию во время всеми известного Адрианопольского сражения – самой масштабной космической битвы Русской войны (так в османской историография называлась Русско-османская война 2212-2213 годов). До этого момента флагман Северных Сил Обороны – «Абдул Кадир», на который в тот самый год молодым лейтенантом пришёл служить Яман Каракурт, считался непобедимым кораблём. В среде флотского офицерства даже под сомнение не ставилось то, что легендарный линкор может потерпеть поражение от кого-либо. Тем не менее, это произошло и тенью позора легло на весь его экипаж...
***
Сражение было в самом разгаре. Русские и османские линейные дивизии, потрёпанные и обескровленные шестичасовым боем, в очередной раз сходились друг с другом – никто не хотел уступать сектор. Османы дрались с отчаянием обречённых, защищая суверенную систему, русские, уже почувствовавшие вкус скорой победы в этой войне, не желали отступать.
Перед очередным сближением кораблей противников в дело как обычно вступали их объединённые истребительные соединения. У обороняющихся эскадр султана истребителей было больше. С одной стороны на российском императорском флоте всегда существовала нехватка авианосцев, а с другой, османы существенно усилили свои эскадрильи за счёт гарнизонный истребительных групп, собранных со всех ближайших национальных звёздных систем...
В общем, соотношение было один к полутора, и нашим летчикам приходилось сражаться, как говориться, и за себя и за того парня. Однако превосходство врага в численности ничуть не смущало русский пилотов, ибо биться в меньшинстве для них было делом привычным.
Два железных роя, более чем в тысячу машин в каждом, сошлись в одной точке пространства и с остервенением начали уничтожать друг друга. В этом противостоянии прекрасно показали себя именно палубные эскадрильи наших крейсеров. Они работали как единое целое, не обращая внимания на потери и соотношение сил, вгрызаясь в построение противника и не отступая. Те же самые сводные многочисленные гарнизонные группы османских «спаги» или лёгких «шахинов», обладая куда меньшей слаженностью команд, чем у русских, не могли на равных противостоять нашим истребителям.
Здесь сказывалось и техническое превосходство МиГов над османскими машинами, даже казацкие «есаулы», они же МиГ-1, истребители хоть и модернизированные, но всё же машины первого поколения, без труда расправлялись с османскими звеньями...
В итоге ассы султана не выдержали и начали ломать строй. А когда строй прорван в нескольких местах сразу, лишь дело времени, когда побегут все остальные. Этот критический момент был замечен тогдашним командиром линкора «Абдул Кадир» – адмирал-пашой Явузом, который бесстрашно повёл свой корабль на сближение со сражающимися эскадрильями русских. Прикрываемый собственной палубной группой, состоящей из нескольких десятков тяжёлых «спаги», линкор нырнул в водоворот из сотен кружащихся машин и как ледокол прошил тонкий слой построения русских. Наши истребительные соединения остановили наступление и попятились назад.
Дело в том, что защитные поля и броневая обшивка «Абдул Кадира» оказались невероятно прочными и практически непробиваемыми для скорострельных пушек МиГов, и русские эскадрильи оказались бессильны в этом противостоянии. В то же самое время, зенитные батареи османского линкора работали безостановочно, сея вокруг себя смерть и хаос. Наша было уже победа начала быстро ускользать.
Само это сближение османского линкора стало неожиданностью, по правилам истребительного боя дредноуты противоборствующих сторон должны были находиться на безопасном для себя расстоянии и ожидать окончания противостояния собственных эскадрилий. Это являлось самым разумным решением, ибо ближний бой в условиях, когда вокруг тебя носятся сотни лёгких машин врага, мог привести к очень быстрому уничтожению собственного корабля. Зенитные батареи обыкновенного дредноута попросту не могли справиться с таким количеством истребителей, и корабль, находящийся в таком рою, без вариантов погибал, либо получал серьёзные повреждения. Поэтому основные дивизионные эскадры всю первую фазу космического сражения, в которой участвовали истребительные группы, ожидали её окончания и уже затем начинали сходиться между собой...
Подпишитесь на мой канал и поставьте лайк, если вам понравилось.