Неудивительно, что Лоури принимает структуру мономифа, приравнивая духовное путешествие к нравственному. Ее образ Христа использует буквальные магические силы, чтобы восстать против своего общества. Этот бунт и стоящая за ним мораль преподносятся как «естественные», чтобы контрастировать с «ненормальной моралью» вокруг него.
Лоури, похоже, не понимает, что мы черпаем мораль из нашей культуры, это не что-то прирожденное, что мы «теряем». Это первый намек на неправильное понимание Лоури человеческого разума. Она предполагает, что ее собственная мораль верна, а затем строит свою историю, чтобы соответствовать ей.
Она также заставляет персонажа действовать и думать как современный человек, несмотря на то, что он так и не объяснил, как он пришел к таким необычным представлениям. Это тот же трюк, который используют многие авторы исторической фантастики, заставляя нас ломать голову над тем, почему французский крестьянин четырнадцатого века говорит как феминистка второй волны. Я бы предположил, что Лоури попадает в эту вину по той же причине, что и они: у нее нет таланта воображать, как другие могут думать иначе.
Книга Лоури заканчивается стандартным неспецифическим трансгрессивным духовным событием, которым отмечается любой преувеличенный мономиф. Поскольку книга не является прогрессивным изложением идей, из нее не делаются выводы. Вместо этого кульминация - это символическое событие фальшивой смерти (символизирующее то, что никто не может сказать). Что сбивает с толку, Лоури позже редактирует концовку сиквелов, подрывая псевдодуховное путешествие, которое она создала.
Хотя некоторые называют эту книгу «Антиутопией», ближе к истине будет сказать, что Лоури заимствует элементы у авторов-антиутопий, пытаясь объединить духовный подъем мономифа с политической и социальной деконструкцией антиутопии. Чего она не осознает, так это того, что вера одного противоречит цинизму другого. Она черпает идеи и образы многих других авторов: Брэдбери, Хаксли, Оруэлла, Берджесса, но не улучшает их.
Эти авторы создавали романы, отражающие окружающий их мир. Они основывали их на политических событиях того времени, представленных с реализмом и осторожной психологией. Хотя они представляли борьбу между человеком и обществом, они изображали мораль серым цветом, а страдания - результатом индивидуальных человеческих ошибок, а не политических систем. Лоури не понимает, что лучший способ критиковать фашизм или коммунизм - это не представлять их как «зло», а просто представлять их такими, какие они есть.
Но мир Лоури не основан на реальности, он символичен и гиперболичен. Вместо того, чтобы писать о том, как из-за бедности мир кажется маленьким и унылым, у нее есть персонажи, которые волшебным образом не могут переживать жизнь. Вместо безличного правительства она представляет собой своего рода злую коммуну хиппи.