Мы остались с женой одни. Незваные гости уехали. И наша охрана вернулась к своему обычному режиму. Доску пола в предбаннике я не стал приколачивать, а просто положил на свое место. Она немного гуляла, доставляла неудобства, но почему-то мне казалось, что ее придется поднимать еще не раз.
- А Вовкина старая одежда где? - неожиданно для себя я спросил жену.
- Тебе зачем? Она рваная, заношенная.
- Выкинула уже?
- Собиралась только. В сарае мешок стоит.
- Пойду посмотрю.
- Она еще и грязная, и вонючая.
- Карта мне покоя не дает.
- Я думала все у нас уже закончилось. Ты доску в предбаннике почему не прибил?
- Потому и не прибил.
- Думаешь у нас еще что-то случится?
- Не думаю. Кажется мне так.
- Кажется. Не хотелось бы мне больше такого. Мы же в отпуск с тобой собрались. Ты и билеты хотел покупать.
- Хотел. Да что-то мне подсказывает, как бы не пришлось обождать.
Жена только вздохнула. А я пошел в сарай, вытряхнул из мешка одежду и занялся малоприятным занятием.
Обрывок старой материи нашелся в самодельном хитром карманчике Вовкиной куртки, не прощупывался и оказался таким, каким его описывал Долговязый. Я осторожно развернул ветхую ткань на верстаке и включил сверху лампу.
На ткани химическим карандашом была обозначена пунктирная линия, путь от основного тракта до скалы, в которой появлялось золото, приносимое источником. С трудом можно было различить цифры, видимо обозначающие расстояния. А знаки, указывающие на ориентиры, были явно не кириллицей и скорее напоминали какую-то неизвестную письменность. Хотя я мог и ошибаться.
Не знаю, как вообще Вовка смог расшифровать записи и что-либо понять. Может карту передал ему человек, который был знаком с письменностью древних. Древних? Мне так показалось, может и безосновательно. А может брат получил карту вообще не от человека. Кто на самом деле был старик, зашедший к нам в баню и оставивший шарик?
Я обратил внимание на значки, нарисованные в правом верхнем углу материи. Только не знал, правильно ли положил ткань перед собой. Всего знаков было шестнадцать и они располагались по четыре в четырех рядах. Похоже это были такие же символы, обозначающие точки на пунктирной линии маршрута.
Точек вдоль пунктирной линии я насчитал пятнадцать, скорее они обозначали видимые ориентиры. Сама скала, где существовал портал в другой мир, была нарисована мастерски, не поблекла от времени и, сбивая резкость зрения, как-будто возвышалась над рисунком.
Постепенно изображение скалы становилось все более трехмерным, послышался шум ручья, вытекающего из расщелины в скале. А весь длинный путь до скалы начинал проявляться и оживать.
Я с трудом оторвал взгляд от скалы, увиденной тропы и перевел его на шестнадцать символов в углу карты. Конечно не мог их прочитать, скорее их вообще было невозможно прочитать. Только мне стали слышаться звуки, сначала на грани возможного, потом все громче:
"Анам тан бар там
Оном тон бор том
Унум тун бур тум
Яням тян бяр тям"
Слышались не просто звуки, из них складывались созвучия, даже слова, непонятные, но завораживающие. Дойдя до последней строчки, я опять переходил к первой. К словам добавился ритм барабана, он все убыстрялся. Пространство вокруг меня заколыхалось, сарай начал исчезать, а скала и тропа наоборот становились все реальней.
Внезапно сильный толчок вывел из равновесия, в руку кто-то вцепился и меня с силой дернули назад. Дернули так, что я потерял равновесие и, нетвердо переступая ногами назад, вывалился из сарая. Крепкие руки подхватили мое обмякшее тело и потащили наружу.
Я очнулся на скамейке у бани. Встревоженная жена брызгала мне в лицо холодной водой, а рядом стоял Семёныч, наш сосед.
- Ну как, очнулся? - были его первые слова, которые я услышал, - не улетел? Хорошо, что я забор докрашивал и крик Лены услышал.
- Карта... где?
- Где ей быть, там и лежит.
- Надо ее свернуть и...
- Сжечь, - перебила меня жена.
- Ты думаешь ее можно сжечь?
- Почему нет. Баня топится. Бросить в топку, всего и делов-то.
- Может расскажете, что у вас тут происходит? - Семёныч решительно вклинился в нашу перепалку.
Мы рассказали Семёнычу все события, произошедшие не только за последние дни, а начиная с появления в нашей бане старика. Семёныч внимательно слушал, улыбался, и у нас с женой появилась надежда, что он как-то сможет прояснить ситуацию и даже посоветовать выход. Но Семёныч вдобавок поухмылялся и многозначительно изрек: "Да-а-а, непростая ситуация."
- Ты умника из себя не строй, Семёныч. А то мы не знаем. Что делать?
- И поверить в это невозможно, и не поверить нельзя. Видел и скалу, и карту, и как ты туда чуть не ухнул. Вовремя тебя вытащил. Хорошо, что Лена позвала.
- Да, я боюсь уже жить здесь! Бросим ее в печку, - Лена кивнула в сторону открытой двери сарая, где на верстаке так и лежал кусок материи, освещенный подвешенной сверху яркой лампой.
- Э-э-э нет, -Семеныч решительно замотал головой, - не сгорит.
- Тряпка ведь,- настаивала на своем Лена.
- Может и тряпка, да не тряпка. Убрать ее надо в укромное место.
- Я с ней в дом не пущу! - Лена воинственно взглянула сначала на Семёныча, а потом на меня.
- А я и молчу.
- Ты Лен права. Дома ей делать нечего. А в бане спрятать можно.
- Ага! Потом и окажешься зимой с одним веником у скалы, но при золоте.
Мы дружно рассмеялись шутке жены. Она конечно еще поворчала, но все же согласилась.
- Как только карту теперь оттуда забрать? Как вспомню заклинание и барабаны, так дрожь пробирает.
Пока мы с Семенычем задумались, Лена вдруг молнией влетела в сарай. Мы даже не видели, как мелькнули ее руки, а она уже вышла обратно победительницей, неся в руке материю, скатанную в плотную трубочку.
- Вот, готово, усмирила. Саш, вот веревочка у меня есть, - жена достала другой рукой из кармана моток бечевки, - давайте-ка для верности перевяжем, чтобы ненароком не развернулась.
Так и сделали. Затем я и Семеныч в который раз подняли доску в предбаннике: "Правильно сделал, что прибивать не стал, как чувствовал - не в последний раз". Затем разгребли ямку, в которой был до этого закопан мешочек с золотом.
Странно, но ни одной крупинки нам не попалось. Лена принесла из дома плотный целлофановый пакет, в который и была помещена и завернута тряпица. Ямку закопали. Лена для верности потопала по ней ногой: "Чтоб плотнее было." А мы с Семенычем приладили доску на место.
- Прибивать будем? - мой вопрос повис в воздухе.
- Думаю не надо, - подумав, ответил Семёныч, - видно будет.
- Поживем, увидим, - озабоченно подитожила Лена и тяжело вздохнула, - пошли к нам, чай пить, свежий заварила.
Сосед с радостью пошел к нам. В последнее время он жил один. Но его замечание о том, что доску в предбаннике прибивать не надо, оказалось верным.
Продолжение ЗДЕСЬ
Начало истории ЗДЕСЬ
Если вам интересно - приглашаю на мой канал, поделитесь статьей со знакомыми и друзьями в соцсетях. Можно даже поставить лайк - он же палец вверх.
