Я родился в стране, которой больше нет (СССР); в городе, который более не существует (Горький). В числе моих первых детских воспоминаний — расстрел белого дома, асфальтирование ливневой канализации и реклама прокладок с «крылышками». При всём при этом мне посчастливилось учиться в большинстве своём ещё по советским учебникам, и быть может именно этот контраст (между тем что было в учебниках и тем что я видел за окном) обусловил моё стремление искать во всём причинно-следственные связи.
Сегодня Нижний Новгород празднует своё (якобы) 800-летие (и это не взирая на уже признанную академической наукой историю Обран-Ош). Празднует в лучших нижегородских традициях — терроризируя местных жителей тотальными ремонтами (в том числе свежих объектов, открытых к чемпионату мира по футболу 2018), объездами, заборами и перекрытиями. Апогея празднования достигают в ночное время, когда сквозь все барьеры и перекрытия просачивается уже не контролируемая после окончания рабочей смены сотрудниками органов охраны правопорядка пьяная молодёжь.
Я не люблю Нижний, и, пожалуй, именно эта не-любовь позволяет мне воспринимать этот город объективно. «Всяк кулик своё болото хвалит» - чтобы признать все несовершенства города, необходимо перестать идентифицировать себя самого как его неотъемлемую часть. Это сложно, так как неизбежно влечёт за собой поток негативных эмоций. Гораздо проще жить в иллюзии. И миллионы нижегородцев такую иллюзию себе создают.
Можно было бы начать краткий исторический экскурс со времён купечества, но справедливости ради стоит признать что купцы как минимум умели считать и писать. Куда более катастрофические социальные последствия имели процессы, протекавшие уже в советские годы. Существенную роль в формировании города в его нынешней конфигурации сыграла эпоха советской индустриализации: сотни тысяч крестьян со всех концов области устремились в Горький в поисках лучшей жизни: ГAЗ, Кpacное Copмово, Кpacная Этнa, завод имени Фpyнзе и прочие промышленные предприятия создавали рабочие места, позволявшие ещё вчера не державшим в руках ничего сверх лопаты и вил осесть в городе. Этот процесс, наряду с утечкой высококвалифицированных кадров привёл к формированию принципиально нового «городского» населения с нехарактерными диалектами. Новая социальная группа на протяжении нескольких поколений была замкнута (брак между представителями исходно городской интеллигенции и новоиспечённого «рабочего класса» по понятным причинам был явлением редким). На фоне идеологического возвышения рабочего класса это привело к тому что интеллигенция со временем стала обслуживающим персоналом для рабочего класса. При этом сама интеллигенция разделилась на бюджетно-ориентированную (врачи, учителя и научные деятели) и инженерно-ориентированную (инженеры, конструкторы, «физики-ядерщики»). К слову, с распадом Союза бюджетно-ориентированную интеллигенцию, наряду с бывшим «рабочим классом» постигла печальная учесть, но это тема «для отдельного разговора».
Нельзя не упомянуть о роли Великой Отечественной войны. Об этом не принято говорить, но война имела вполне определённые генетические последствия, причём во всесоюзном масштабе: дело в том что мужское народонаселение резко сократилось — вернулись с фронта далеко не все. Не вернувшиеся не имели возможности оставить после себя потомство, зато всевозможные «тыловые крысы» размножались после войны в «штатном режиме». Таким образом, в послевоенные годы среди трудоспособного населения сформировались три различные социальные группы:
1) Дети войны — те кто не пошёл на фронт, не достигнув призывного возраста
2) Ветераны и дети ветеранов — те кто всё же вернулся с фронта и их потомки
3) Тыловики и их потомки
Дети войны (1926 — 1945 года рождения, ~17%) поголовно имели нарушенное право обеспеченности (с точки зрения психологии), что зачастую мотивировало их к бесконечному накоплению материальных благ, становящимся самоцелью всего их существования (отсюда — идейность и трудоголизм). На семью при таком ритме жизни времени не оставалось, и среди их потомков в первом поколении предсказуемо доминировали обладатели депрессивного психотипа. Ветераны не хуже тыловиков (~60% совокупно) старались оградить своих детей (по мере сил и возможностей) от любых тягот, что в свою очередь привело к возникновению поколения нарциссов (1946 — 1969 года рождения), а так как нарциссизм не приветствовался советской идеологией, это были как правило латентные «нарциссы» - коллекционеры всевозможных не материальных поощрений — дипломов, грамот и медалей. С 1987 года мы имеем третье после войны поколение…
Наконец, 90е ударили прежде всего по тем, кто к моменту распада Союза только получил образование (~1975 г.р) — этих людей с детского сада учили существовать внутри социума, который сам как таковой перестал существовать в 1993 году. На сегодня потомкам тех кто смог приспособиться и выжить в первом поколении от 7 до 27 лет, и это именно они нарушают ночной покой города, разрисовывают фасады домов граффити и покоряют TikTok, а их отцы за бюджетные деньги переделывают и перестраивают то что было построено ими же всего три года назад.
Само собой, согласно закону «нормального распределения» общество не может состоять из одних лишь хулиганов и коррупционеров, зато, взглянув правде в глаза и подставив в график нужные значения, можно получить довольно объективную картину...
...В сугробе светится не ёлка:
То — новомодный «паркомат».
И снова — никакого толка:
Ночь, улица, фонарь, домкрат…
Под танец матерный лопаты
Вступает город в новый год.
Чиновники — не виноваты,
Коль изнутри прогнил народ… (2016)