СКАЗ ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ
Но ничто не проходит бесследно в этом мире.
Как-то я брёл, не помня, откуда и не ведая куда, и размышляя о началах и концах страстей, не видел своей дороги и вдруг получил крепкий удар в лоб. Я очнулся от своих размышлений и увидел перед собой двух дерущихся скорпионов... И тут мне в голову пришла забавная мысль.
Не задумываясь о последствиях, я сказал следующие слова: «Эти глупые скорпионы очень непочтительно обошлись со мной. Так пусть теперь в искупление они носят меня на своих спинах!» И я сказал всего лишь один раз волшебное слово ша-жа-ык-кыр-гу.
Не успел я опомниться, как скорпионы схватили меня и поволокли.
Весь день скорпионы тащили меня и ругались между собой из-за какого-то паука, которого каждый из них считал своей добычей и хотел съесть. Паук был давно брошен на месте драки, и я справедливо считал, что спорить теперь им уже не о чем, но глупые скорпионы всё время продолжали ужасно ругаться между собой и мешали мне размышлять о вещах высоких. Поэтому весь первый день своего путешествия я провёл в размышлениях об их глупости и в созерцании той местности, по которой меня тащили скорпионы.
Утром следующего дня, не успел я ещё толком проснуться, как скорпионы схватили меня и поволокли... И весь второй день моего путешествия скорпионы тащили меня по горячей жёлтой пустыне, и от жара в той пустыне кричал песок, а нам троим, казалось, что мы гуляем по сковородке, которая стоит на раскалённых углях. Теперь скорпионы уже не ругались между собой, и я заметил, что они сильно ослабели, а когда мы увидели лежащую на краю пустыни гору, то я приказал скорпионам тащить меня к той горе, чтобы укрыться в её тени и отдохнуть.
Скоро мы добрались до той горы, и та гора оказалась дохлым верблюдом. Тогда я разрешил скорпионам отдохнуть и подкрепить свои силы, и они принялись охотиться на насекомых, которые в великом множестве облепили тушу верблюда. И я тоже пошёл и стал смотреть, нет ли здесь пищи для моего тела, но не для духа...
На следующее утро, когда я проснулся, ко мне пришёл всего лишь один скорпион, схватил меня и поволок, не поднимая над землёй, а поэтому причиняя мне всевозможные неудобства. Я был удивлён тому обстоятельству, что меня тащит всего лишь один скорпион, и когда в полдень мы остановились отдохнуть, я сказал следующие слова: «Вчера вас было двое, а сегодня ты один. Почему это так?»
Скорпион тяжело вздохнул и рассказал: «Вчера ты нас отпустил, и мы с братом принялись охотиться на насекомых, которые в великом множестве ползали по дохлому верблюду и вокруг него. Когда мы хорошо наелись и уже отдыхали в тени жалкого саксаула, я сказал брату: «Было бы хорошо жить возле этого верблюда. Тут много насекомых и на них легко охотиться». «Так, наверно, и будет, - ответил мой брат, - ты видишь вон ту крысу, возле которой крутится наш навозник. Эта крыса пришла к верблюду, наверно, раньше всех и поэтому считает, что верблюд по праву принадлежит ей, так как она первая его нашла. Зато ворон, который прилетел только сейчас, сильно голоден и так не считает. Скоро межу ними начнётся драка, и во время баталии они обязательно раздавят нашего навозника, который крутится возле крысы. На них перейдёт проклятье, а мы освободимся от своей ноши... И тогда ты пойдёшь своей дорогой, а я останусь возле моего верблюда». «Это почему же ты останешься, а я должен уйти!» - возмутился я. «Потому что верблюд мой!» - ответил мой брат. «Сейчас ты узнаешь, чей это верблюд!» - сказал я и крепко стукнул брата по лбу своим хвостом. Брат в долгу не остался и стукнул меня, и у нас началась драка. Мы дрались всю ночь, и я победил... А, чтобы прекратить, наконец, все споры и драки, я съел своего брата, а утром пришёл к тебе, чтобы по воле Аллаха и согласно собственной карме нести тебя на север... И, вот, ещё не закончился день, а мне уже стало жалко брата, и я думаю, что напрасно так строго наказал, съев его».
Я очень удивился рассказу скорпиона и сказал следующие слова: «У тебя есть причина... И тебе ничего не стоит нарушить моё заклинание, но вместо того, чтобы бросить меня и уйти, ты тащишь меня на север?»
«У меня нет причины. А сила твоего заклинания в проклятье твоём. Да и сам ты теперь не сможешь изменить что-либо и по своему желанию повернуть назад», - ответил скорпион, схватил меня и поволок по печальной жёлтой пустыне.
Мне снова пришлось испытывать своими боками все неровности дороги, но я достойно сносил эти неудобства и размышлял над рассказом скорпиона.
Скорпион тащил меня ещё один день, и к вечеру следующего дня я понял, что он скоро умрёт. «Совсем плохо, - сказал тогда скорпион, - что я умру в этой горячей жёлтой пустыне, и солнце превратит меня в пыль...