Я тут недавно шел по улице и почему-то внезапно вспомнил свой 2015 год. Включил себе музыку, которую я тогда слушал, и так хорошо стало, что я решил написать об этом.
В 2015 году я учился в девятом классе. Это был лучший мой год в школе. Год, в который я почувствовал себя если не взрослым, то уже полноценным подростком. Год, когда начались первые подростковые проблемы, которые казались беспросветным адом. Например, тогда я впервые по-настоящему влюбился. Любовь была небезответной, но у нас так ничего и не вышло. У девочки был парень, с которым она то расставалась, то вновь сходилась, а я не лез и тихонечко страдал себе, думая, что больше я никогда не влюблюсь. В это же время я впервые напился, попробовал заняться сексом (эта история заслуживает отдельного поста), начал читать.
И если про секс на какое-то время пришлось забыть, то вот алкоголь и книги остались со мной. Мои друзья разделили со мной только один интерес, сами понимаете какой. Мы пьянствовали. Не скажу что бы часто, но раз или два в неделю удавалось это сделать. Во-первых, у нас не было денег; во-вторых, каждый раз приходилось изхитряться, чтобы купить алкоголь без документов, благо существуют ларьки, где продавцы не особо парились по поводу твоего возраста; в-третьих, постоянно нужно было искать место, где точно не будет полиции или родителей или знакомых твоих родителей и так далее.
Зато когда все эти три трудности были преодолены мы с друзьями чувствовали себя королями мира. Было ощущение причастности к чему-то запретному, а, следовательно, крутому. Мол, вот мы, пятнадцатилетние подростки, обманули всех и сейчас напьемся. Потом, идя домой, ты думал, как бы так прошмыгнуть быстро в ванную, чтобы почистить зубы или в свою комнату, чтобы быстро лечь спать, дабы твои родители ничего не заподозрили. Сейчас, вспоминая все это мне и грустно и тепло на душе одновременно. Тепло от того, что я был участником всех этих событий. Грустно от того, что теперь такого уже не повторить.
Но причем тут вообще 2015? Зачем вообще стоило упоминать этот год, если можно было просто рассказать о своем переходном возрасте? Просто я вдруг заметил как много всего изменилось за эти шесть лет. Наверное, что-то подобное испытывают люди постарше по отношению к 2007, когда им было по пятнадцать-шестнадцать лет. Когда сентябрь горел, убийца плакал, джинсы были порезаны, а на кедах было три полоски.
В 2015 Вконтакте наряду с Инстаграмом были самыми популярными социальными сетями. Мы все сохраняли картиночки с грустными надписями, а открыть свои сохраненные фото Вконтакте кому-то считалось высшей степенью доверия и любви.
Парочки лайкали все сохраненные фотки друг другу. Это работало как кольцо на пальце у женатых. Ты сразу понимал, что человек занят. Ха-ха. Плюс сохраненные фото выступали в роли тайных посланий для кого-то определенного.
Теперь, наверное, люди открывают лайкнутые видео в тик-токе. В Инстик было модно фоткаться, закрывая пол-лица рукой. В моде был Thrasher, Palace и шмотки с надписью «юность». Вообще слово «юность» тогда было каким-то сакральным что ли. Уж не знаю почему.
Рефлективные 95 Airmax хотел иметь каждый уважающий себя подросток в 2015 году. Гоша Рубчинский самый популярный дизайнер в России среди подростков. Словосочетанием «рарный айтем» ты выражал огромный респект какому-либо атрибуту одежды или аксессуарам. Сайт themarket пользовался огромным спросом. Да и вообще паблики с одеждой по типу «хайповая мода» насчитывали большое количество подписчиков. В подтверждение моим словам процитирую вам строчку из трека Обладает, который так и называется «THEMARKET»: «Залетаю на themarket, что купить пока не знаю. Худи Гоша, ты врубаешь. Забираю этот рарный айтем». Фараон был самым свежим и крутым фрешменом, под которого мы отрывались на съемных квартирах. Под песни Найтивыход мы грустили. Россия для грустных, для депрессивных, поэтому верно не съедем, пацаны.
Прошло уже целых шесть лет, а кажется, будто это было пять минут назад, если вы понимаете о чем я. И да, Паша Дуров, верни стену! А мне верните мой две тысячи пятнадцатый.