...Когда у висков и у носа запахло нашатырем, и Алексей смог дышать, он обнаружил себя на ковре, у Любиной кровати, под головой свернутое в валик покрывало, а Люба сидела рядом, протирая ему лоб и виски. Увидев, что Лёшка открыл глаза, Люба тут же заставила его принять нитроглицерин. Она опустила голову рядом с ним на самодельную подушку и тихо сказала:
- Как же ты напугал нас!
- Что это было?
- Обморок. Молчи...
- Что значит восемь лет назад, Лёша? У вас с Ириной малыш кажется родился. А я это поняла, когда вы выходили из роддома. Алька моя тогда родила Димку, и я приходила к ней.- Голос Любы смолк, она с трудом переводила дыхание после выплеска эмоций.Как же долго она молчала, держа всё в себе...
- Восемь лет назад, Лёша, Аля нам подарила первенца,- заговорила Раиса Сергеевна.- Люба часто приходила в роддом повидаться с ней, потому что собиралась уезжать с Егором от нас, это были её последние дни с нами. И точно, уехала не дождавшись как выпишут Альку с Димочкой. И даже не объяснила, почему так скоро ей понадобилось уехать. Только сейчас я понимаю. Я бы тоже уехала.
- Я тебя не узнал тогда.
- А тебе это нужно было тогда? Лёш, ты вернулся, чтобы добить меня?
- Я вернулся, чтобы больше не уезжать от тебя.
- А придётся!
- Выгоняешь?
- Предлагаю пока.
- Не выйдет.
Раиса Сергеевна встала.
- Люба, я на кухню. Чайник поставлю. Что - то я кушать захотела. Если что, зови. Я не уйду.
- Люб...ну к чему ты так со мной? Не делай мне больно!
- Не делай больно? Хорошие слова узнал! А ты не считал ни разу, сколько боли Ты мне доставил? Сначала буквально выставил под дождь, прогнал из своей жизни, когда я приехала поддержать тебя и остаться с тобой! Всю ночь просидела тогда на автобусной остановке. Надеялась, что увидишь меня. До последнего...А утром вернулась в город насквозь промокшая, с температурой. Потом мне сказали, что ты привел в свой дом девушку из соседней деревни. Я как дура поехала посмотреть на неё. Посмотрела. Лучше бы не видела эту красавицу. Она много тебе помогла тогда? Во мне все перевернулось, не могла понять, почему ты так со мной поступил. Вот тогда я впервые в жизни почувствовала себя брошенной, ненужной. Сколько парней тогда вилось около меня, а я ни на кого смотреть не могла! В каждом видела предателя. И только через год Морозов появился, начал отогревать, как мне казалось. А как добился своего - тоже бросил, стоило сказать, что жду ребенка. Все вы предатели! Бросаете в самый ответственный момент в жизни. А у роддома тебя увидела - еле ушла тогда. Думала, жить не смогу. Мы тогда вообще в деревню уехали, не могла я с тобой в одном городе находиться. Всё, Лёш, сил больше нет. Ты ни разу меня не спросил, а что я хочу, что мне надо. Сейчас я не хочу менять свою жизнь, ломать привычки. Не хочу терять из - за тебя того, кто меня понимает и чувствует так, как это должно быть! Он любит меня, и я люблю его! Пойми ты это! Уходи. У тебя есть сын, вспомни о нём! Между прочим, звонила Ирина , она не может до тебя дозвониться, просила передать, чтобы в эти выходные ты съездил к сыну своему, взял его на рыбалку, как обещал. И дай мне возможность спокойно жить. Не буду я твоей женой! Если уволишь из гимназии - твое право.
- Ты вообще соображаешь, что говоришь? Какое к чёрту увольнение? Куда собралась, замуж за этого Вадима? Это не то, что тебе нужно!
- А ты знаешь, что мне нужно? И кто мне нужен? Всё решил за меня?Или если ты любишь меня,это должно значить, что я люблю тебя? Любила - да. До последнего ждала, что вернешься ко мне. А ты менял жену за женой.И уж куда я собралась - не твоё дело!Но замуж я точно не выйду. Знаешь, сначала без слёз не могла смотреть на свадьбы. Белое платье и фата плакать заставляли. Оттого , что так их и не одела. А теперь и не хочу, Лёш! Мне больно! Мне плохо. Элементарно плохо. Рядом с тобой сейчас. Уйди, Богом прошу!
Она не плакала. Лучше бы плакала. Глаза сухие с непонятным решительным блеском, лицо бледное, волевое - настоящая Волчица на взводе. Не подходи, укушу!
Лёшка молча вышел из её спальни. Как же так, почему? А ведь она с такой нежностью отдавалась ему по ночам! Хотя так часто произносимое имя Вадим всё объясняло. Она думала о нём, и имя его опять зазвучало в ушах Лёшки звуком молота о наковальню. Вернулся назад в спальню.
- Люб, дай мне слово сказать. И если ты опять скажешь уйти - я уйду. Но больше мы с тобой не сможем общаться так, как общались до сих пор.
- Говори.
- Люб...прости меня. Пожалуйста! Ты же ничего не знаешь - как я жил, почему жен менял, как перчатки, я всё тебе расскажу. У меня сердце останавливается от боли за тебя. Я же только сейчас многое узнал о тебе. И что ты на остановке всю ночь меня прождала, тоже. Да тогда бы я точно тебя вернул! А я ушел из дома в поля, в противоположную сторону. Меня и дома то не было тогда всю ночь. Тоже мокрый под утро пришел. Думаешь, мне легко было сказать - не делай мне больно! Хоть бы спросила почему? Мне больно было бы, если бы ты выполняла в деревне грязную работу, к которой не была привычна! Вешать на тебя мать с братьями и сестрой не хотел. А сельская жизнь явно была не твое, с поросятами и вечными огородами. Ты бы всё равно не выдержала и бросила меня сама. И потом - я видел, что автобус проехал, минут через двадцать, как ты ушла. Решил, что ты на нём и уехала.
- Я не спешила уходить тогда. Видела, что проехал автобус, но не пошла на остановку. Что - то не пускало. И проплакала всю ночь от обиды и холода. К тебе уже не могла вернуться сама. Но если бы ты хотя бы заглянул на остановку! Я ждала тебя там до утра.
Алексей не выдержал. Он обнял Любу, а она тихо заплакала от горечи давних обид.
- И потом, когда с Катей и с Ириной видела тебя, - добавила, судорожно всхлипывая.
Только сейчас Алексей осознал, сколько боли ей доставили и слова его, и эти зрелища.
- Люб, Любашка...прости меня! Я даже не подозревал, что ты рядом была!- Подняв её лицо, увидел измученные глаза - изумруды...- Ты даже не представляешь...- и почувствовал боль за грудиной. Руки дрогнули и отпустили Любу. Дышать стало трудно. Услышал только
- Тётя Рая! Помогите!
...Когда у висков и у носа запахло нашатырем, и Алексей смог дышать, он обнаружил себя на ковре, у Любиной кровати, под головой свернутое в валик покрывало, а Люба сидела рядом, протирая ему лоб и виски. Увидев, что Лёшка открыл глаза, Люба тут же заставила его принять нитроглицерин. Она опустила голову рядом с ним на самодельную подушку и тихо сказала:
- Как же ты напугал нас!
- Что это было?
- Обморок. Молчи... - и её рука замерла у него на груди. - Ты меня прости за истерику. Сама не пойму, что на меня нашло. Лёш, ты мне очень дорог!
- Любаш
- Молчи. Тссс!
И очень нежно поцеловала его.
- Люб...я очень люблю тебя. Но если скажешь уйти - уйду.
- Не уходи. А пока помолчи...
- Холодно ведь на полу!
- Тебе холодно? - Люба сдернула плед с кровати и укрыла Лёшку, прижавшись к нему сбоку.
- Тебе! Глупенькая моя...
- Молчи...дай укрыть тебя.
- Что ты делаешь, Люб?
...С трудом отрываясь от её губ, он уже не мог контролировать себя.
- Так на полу и останемся? Лёш, тебе не надо бы сейчас...
Лёшка попробовал сесть, и это у него получилось. Тогда он помог подняться Любе и они устроились на кровати...
Продолжение следует.
© Copyright: Людмила Юрина Белей, 2012
Свидетельство о публикации №212060300134