Какой же сильный дождь. Я вся промокла, а к бабушке идти ещё далеко. Капли потоками стекают по лицу, и я вся, как длинная струя воды.
Поворот, по мосту через реку, немного в горку, налево - вот и бабушкин двор.
А тут воды выше щиколотки.
Бабушка в окне машет, в дом зовёт дождь переждать. Тучи сгущаются, небо разрывает молния, и гром сотрясает все внутренности.
*
– Доктор, она придёт в себя?
Тамара Геннадьевна вцепилась в накрахмаленный рукав худосочного Бориса Саныча. Нейрохирург не выносил бесед с родными пациентов. Отводил взгляд, чесал щеку, покашливал - мальчишка, ей богу, а ведь ему почти 50. Какой страх может быть? Всё равно: лучше 10 часов операции, чем одна минута наедине с родственниками безнадёг. Вот и Нина Самсонова, 23 года, черепно-мозговая травма в результате лобового столкновения. Жить бы девчонке, а тут...
– Вы можете разбудить Ниночку?
– Тамара Геннадьевна, четвёртая степень комы. Сами понимаете… не даю гарантий…
Врач не мог сложить предложения, но женщина поняла. Села на стул возле койки, стала гладить каштановые волосы дочери.
*
Ох, и надоел дождь. А вода всё прибывает, уже по колено. Я оттолкнула ковш, в котором глупая курица снесла яйцо, и он лодочкой поплыл дальше. Забралась на крыльцо - вода так и просится в дом.
Отряхнулась, как наша собака Барсик после купания в реке.
Дверь скрипнула. Я вошла. Внутри притаился полумрак.
Дрова в печи потрескивают, пахнет пирожками с повидлом.
– Ба-а?
– Туто я.
Заглянула за занавеску в мелкий цветочек. Бабушка сидела на краю кровати среди двух пирамидок подушек. Маленькая, словно куколка на самовар. Любимый тёмно-фиолетовый халат с крупными цветами повис на когда-то сдобном теле.
– Ба, ты болеешь?
Лицо у неё восковое, ни одной морщины. Улыбается бледными губами, а я уже наперёд знаю ответ.
– У всякого человека есть свой век. Не тревожься, внучка.
Обнимаю маленькую женщину с пучком серебряных волос на затылке. Бабушка поглаживает по спине.
– А можно остаться у тебя переночевать? - прошу. Так хочется зарыться в пуховую перину и слушать сказки.
– Не сегодня, внучка. Тебе пора – дождь перестал.
И правда, капли не стучали в окна.
– Навести меня как-нибудь, и петушки не забудь. Фиолетовые. Люблю я их.
– Ба?
– Полно тебе. Иди.
Толкает нежно, мол, не задерживайся. Подхожу к двери, оборачиваюсь – бабушка кивает.
Выхожу из дома, и солнечный свет ослепляет. Слышу крики:
– Она пришла в себя! Пришла!
Кто-то в белом щёлкает пальцами пред глазами.
– Чудеса… Как ты, деточка? Знаешь, где находишься? Что помнишь?
Голова разрывается. Выхватываю знакомое лицо – мама. Плачет, смеётся, трясёт мужчину в белом. У него смешно болтается голова на шее.
*
– Петушки чудесные.
Нина и Тамара Геннадьевна вырвали сорняки, убрали траву и теперь наблюдали, как распустившиеся петушки качали фиолетовыми головками.
– Надеюсь, тебе нравится, ба.
С фотографии на памятнике нежно смотрела женщина с тугим узлом серебряных волос на голове. Её безмолвные губы едва улыбались.
#рассказ из жизни #мистика #Рассказ #современная проза #писательский блог #Писатель