В Верещагино поезд стоит две минуты. В вагон никто не зашел. Я ехал на верхнем боковом, нижнее было не занято, - сидел внизу. Через полчаса ко мне подсел Сашик. Сашик был стариком лет семидесяти пяти. Вместо сумки у Сашика был большой полиэтиленовый мешок.
Мешок поставил под стол, обнял ногами.
- Я Сашик. До Глазова еду.
Закрыл глаза, на веках наколка: они не спят.
Блин, только зека из родного города мне не хватало.
Сел он в Верещагино, но зашел в вагон-ресторан. Съел борща, котлетку с пюрешкой.
Сашик отсидел восемнадцать и возвращался домой. Он мне что-то рассказывал про Юрца, про папу, про море… Был на море, когда ему было десять.
- Отцу путёвку дали, а нас с братом он прицепом взял.
Я только кивал головой. Молчал. И через час Сашик умолк. Полчаса он просто смотрел в окно. А потом вдруг проскрипел:
- Десять дней, безоблачных и синих, провели мы как во сне с тобой…
Я оторвался от книги.
- Песня такая была, - сказал Сашик.
Песню про десять дней я знал. После девятого класса нас отправили в военный лагерь. Лёлик и Чира играли на гитаре. А Лёлик ещё и классно пел. Про десять дней я от него услышал. Лёлик знал пять песен, и мы хором пели их по кругу: допевали пятую и снова пели первую.
Я вернулся из лагеря другим человеком. Мне вдруг понравилось петь.
А лето семьдесят пятого года было хорошим. Теплым. Каждый вечер на скамеечку возле дома садились пацаны чуть постарше меня: Кыра, Бяша, Саня Лысый, Валера и Ляща. Они все играли на гитаре. Гитара была одна. Передавали её по кругу и пели до часу ночи. Никто и никогда не кричал им с балконов: заткнитесь, спать не даёте! Пацаны были нашими звёздами.
В июле мама купила мне гитару. За семь восемьдесят. Саня Лысый настроил гитару:
- Вторая, четвёртая, пятая и шестая струны на пятом ладу должны звучать как предыдущая открытая. А третья на четвёртом, как вторая…
И ещё он мне показал четыре аккорда. По вечерам я выходил к пацанам, запоминал аккорды…
И вот уже больше сорока лет брякаю на гитаре. Играть так и не научился. Но мне очень нравится… брякать на гитаре.
Сашику я сказал:
- Я знаю эту песню. Когда-то сам подобрал. И пел.
Сашик вдруг внимательно посмотрел на меня:
- Слушай, а гитару не настроишь?
Он потянулся за мешком. Вытащил из мешка завернутую в плащ гитару. Гитара была новенькая. Китайская. Самая дешёвая.
- Когда-то играл, - сказал Сашик, - всё забыл.
Я взял гитару:
- Лучше всего приложение установить. Для настройки… А можно на слух. Вторая, четвёртая, пятая и шестая струны на пятом ладу должны звучать как предыдущая открытая…
- А третья на четвёртом, - сказал Сашик.
Я поднял глаза. Никогда я не поднимал их так долго... Мне показалось, что если не вся, так уж точно полжизни пронеслось перед глазами...
Я поднял глаза.
- Саня… Лысый… ты?
Саня вышел в Глазове, а я в Москву тогда ехал. Из Перми. Оставшиеся три часа мы перебивая друг друга вспоминали про то, про сё… Где сейчас Кыра, Бяша, Валера и Ляща я не знал.
А Лысым Саня стал после того как их с Юрцом папка - попал в вытрезвитель. Там его постригли. Ну и Саня с братом решили: мы как папа. И постриглись под ноль. Потом у Сани были длинные волосы. И брюки клёш. Но все звали его Лысым. Он не обижался. А лет ему… Совсем не семьдесят пять. Он старше меня на два года.
Аккорды и текст песни:
Am Dm E7
Десять дней, безоблачных и синих,
Am Dm E7
Провели мы, как во сне, с тобой.
Am Dm E7
Но порой перед судьбой бессильна
C E7
Даже любовь…
Припев:
Dm G
Десять дней прошли, и мы расстаться должны
C F
Десять дней… Зачем они нам были нужны?
Dm G
Десять дней, как птицы, улетевшие вдаль
Am
Навсегда…
Dm G
Десять дней, как птицы, улетевшие вдаль
Am
Навсегда…
Мы могли разрушить чьё-то счастье
И своё на нём построить вновь…
Но простить всё это нам не властна
Даже любовь…
Припев.
Он пришёл, одиннадцатый вечер,
Словно двух сердец немая боль…
И никто нам не подарит встречу,
Даже любовь…