Читать чужие переписки нехорошо.
Но если очень хочется, то можно – когда это переписки известных личностей. Здесь и писатели, и художники, и композиторы открываются с иной, потаённой стороны.
Заглянули в ящики письменных столов 6 легендарных авторов (и не только).
Винсент Ван Гог
"ПИСЬМА К БРАТУ ТЕО"
Несмотря на распространённое заблуждение, при жизни Ван Гогу удалось продать не одну свою картину: известно о 14, а на другие могли просто не сохраниться документы. Но обеспечить себе достойное существование творчеством он не смог.
Художник должен был работать в семейной картинной лавке, но так страстно хотел создавать искусство, что пошёл наперекор родственникам. С торговлей живописью связал жизнь младший брат Винсента – Тео. Он же поддерживал будущего великого художника всю его жизнь (и морально, и финансово).
Ван Гогу-старшему приходилось непросто ещё и потому, что у него случались маниакальные и депрессивные эпизоды (современные исследователи предполагают, что он страдал биполярным расстройством). Также у художника бывали эпилептические припадки. В письмах брату он рассказывает о своих переездах, пребывании в больнице и просто делится размышлениями.
Франц Кафка
"ПИСЬМА К МАКСУ БРОДУ"
И снова конфликт поколений: отец видел Франца клерком в бюрократической системе, сам же автор этому противостоял. Но при жизни Кафка по сути не был писателем: разрозненные записи только после его смерти оформились в повести и романы. Публиковались лишь короткие рассказы.
Макс Брод был лучшим другом Франца Кафки и его душеприказчиком: будущий экспрессионист от литературы завещал ему сжечь после смерти все заметки.
Сложно сказать, просил ли он об этом искренне: если кто-то хочет уничтожить свои работы, то не перекладывает эту миссию на других (спросите Николая Васильевича, например). Брод не исполнил последнюю волю друга, и мы сегодня можем читать «Превращение», «Замок», «Процесс», а также письма Кафки товарищу, в которых делился переживаниями.
"ПИСЬМА К МИЛЕНЕ"
Когда чешской журналистке и переводчице Милене Есенской попался рассказ Кафки «Кочегар», она сразу попросила у писателя разрешение на перевод с немецкого. Они встречались всего два раза, но это не помешало их страстной переписке с пассажами типа «лежу в качалке, раздетый, наполовину на солнце, наполовину в тени, после почти бессонной ночи».
Был у идиллии один нюанс – муж Милены, потому общение с Францом быстро прекратилось. Впрочем, автор завещал ей свои дневники, которые позже опубликовали в виде книги.
Зигмунд Фрейд
"ПИСЬМА К НЕВЕСТЕ"
Что вы представляете, когда слышите о Зигмунде Фрейде? Одна из самых известных фотографий – где он в почтенном возрасте держит сигару в руке. Но представьте, и Фрейд когда-то был молод, а отношения с будущей супругой Мартой Бернайс только начинались.
Письма охватывают период с их помолвки до женитьбы, а это ни много ни мало – 4 года. И там нет ни слова про «сверх-Я» и «либидо» (по крайней мере в этой формулировке). В них будущий отец психоанализа предстаёт нежным, безумно влюблённым юношей, который рассуждает на философские темы, сыплет ласковыми словечками и красивыми метафорами. Словом, ах!
Владимир Набоков, Эдмунд Уилсон
"ДОРОГОЙ ПОНЧИК, ДОРОГОЙ ВОЛОДЯ"
Представьте, что у вас есть друг, с которым связывают не только общие интересы или хобби, но и профессия: обсуждаете не только последний фильм, но и карьерные планы. Не многие могут похвастаются таким приятельством. А вот Владимир Набоков и Эдмунд Уилсон могли.
Уилсон был американским критиком, историком, прозаиком, поэтом и драматургом; Набокова можем не представлять.
Оба были темпераментны и питали безумную страсть к литературе. Их дружба переживала взлёты и падения, но переписка продолжалась 31 год: они вели горячие окололитературные споры и делились черновиками знаменитых произведений, троллили друг друга и обсуждали простые житейские радости.
Антон Чехов
"ПЕРЕПИСКА С ЖЕНОЙ"
Ольга Книппер была выдающейся актрисой, ученицей Немировича-Данченко, служила во МХАТе со дня его основания и до самой своей смерти. Поэтому по их переписке с Антоном Павловичем можно узнать не только о жизни драматурга, но и о становлении русского театра. Материала хватит сполна: по подсчётам исследователей, Книппер написала мужу 400 писем, а он ей – 433.
Вряд ли найдёте здесь лирические нежности, как у Фрейда (да, сами не верим), но этими письмами можно зачитаться. Чехов упражняется в прекрасном и пишет «Милая моя жена, актрисуля, собака моя, здравствуй!», а Книппер филигранно, что называется, «не остаётся в долгу». В общем, отношения, которые мы заслужили :)