Толя обнаружил в бабушкином сарае старый велосипед. Вытащив на свет Божий эту рухлядь, Толя разобрал все на запчасти, вымыл-смазал-почистил, собрал заново, и получился вполне сносный древне-современный вид транспорта. Древний – потому что приходилось тормозить ногами во время езды, и у Анатолия через два дня отвалилась подошва на кроссовках. Дедушка одобрительно отозвался о творчестве внука, а о кроссовках сказал, что это дело наживное, и вообще, пусть летом ноги отдыхают и нечего их кроссовками морить. Вон вся ребятня в селе бегает босиком, и все живы - здоровы, слава Богу. А еще он обещал помочь отремонтировать цепь и объяснил, куда нужно привезти велосипед. Конечно же, Анатолий ”не стал тянуть кота за хвост”, и сразу же притащил велосипед в мастерскую, где возились с тракторными колесами два деда – Илья и глухой Иван. Увидев старый велосипед, два И, как звали их в селе, ухватились за новую работу, как кошка в мышку. Дед Илья, проверяя звенья цепи, принялся вспоминать свою молодость, а дед Иван, хотя и не слышал, о чем толкует его друг, время от времени кивал головой и поддакивал в знак согласия и разумения. Иногда это было невпопад, и Толя еле сдерживался, чтобы не захохотать.
-Ну и решил я на своем лисапете в Ольховку вечером поехать, мандолиной новой похвастать, - рассказывал дед Илья. – Это ж вещь редкая , в наших краях невиданная. Я на ей быстро дринькать научился, а как ее довесть, чтобы не сломать? Ну и придумал сеструху свою, Катьку, младшенькую посадить на лисапете сзади себя. Ты, говорю, одной рукой за меня держись, а другой – мандолину держи. Только хорошо держи, бережно. Ну, поехали мы. А дороги-то сейчас никуда не годные, а в ту пору еще хужее были. Ну, думаю, что по дороге, что по полям-буеракам, все одно. И погнал навпростец, чтоб быстрее. Очень уж не терпелось.
-Ну да, ага…- поддакнул дед Иван.
-А Катька, видно, со страху глаза закрыла, да и не видит, что на каждой кочке мне мандолиной по башке стукает. Тут мы через посадку стали ехать, я и кричу Катьке: “Глаза-то открой!” Она и открыла! С перепугу ухватилась за два ствола, меж которыми я проехать хотел. Мандолина – дзиньк – и улетела. Катька меж дерев повисла, как мавпа. А я еду быстро, да думаю: что это мне так легко? Проехал уже далеко, опять думаю: чего это мне по башке мандолиной давно не стукали? Оглядываюсь – нет никого! Ох, думаю, и дурак я…
-Ага, - кивнул головой глухой Иван, проверяя на прочность спицы колеса. А Толя зажал себе рот ладонью, чтоб не рассмеяться.
-…нашел с кем связаться! - продолжал дед Илья.- Разве ж можно девке такой деликатный инструмент доверять? Воротился назад, а там Катька, зареванная, по траве ползает, мандолину ищет. А чего ее искать, коли она у нее над головой болтается? Осталось в ей всего три струны. Ну, наладил я ее как балалайку, и поехали мы опять. А Катьке сказал, что я не Паганиня, и на одной струне не сыграю, а если из-за нее опять струны повылетают, то я из ее волосьев струны наделаю и на мандолину натяну. Может, она и напугалась, только после этого раза три всего по башке меня тюкнула. Доехали хорошо. Ну, начал я на танцах коленца выводить мандолиной! Все ахают, что инструмент-то какой невиданный да звонкий, интересный по форме. Ну, говорят, наша балалайка и за границей прославилась, хочь и назвали ее мандолиной, но наши три струны и за три моря слышны.
-Ну, с Богом!- сказал дед, вручая мальчику отремонтированный велосипед. - Вещь хорошая, давно сделанная, так что еще столько лет прослужит, сколько ей сейчас. Это нонешние машины ломаются двадцать раз на дню, а раньше все крепко делалось, сурьезно, на века. Поезжай с Богом, мил человек!
Видно, дедовы руки не могли жить без работы, и оба старика направились в угол мастерской, где валялась куча всяких интересных металлических вещей. Деды присели перед кучей, ковыряясь и выискивая нужные детали, и продолжили разговор. Один рассказывал, второй, как всегда, поддакивал и кивал головой.
Толя вывел велосипед из мастерской и вздохнул:
-Эх, видели бы меня мои друзья, лопнули бы от зависти и от смеха. Такого транспорта ни у кого нет! Если б еще камеры заменить и шины новые поставить, то такому велосипеду и цены не сложить!
Толя посмотрел на колеса. Драные шины пришлось прикрепить кое-где проволокой, чтобы не соскочили. А без них нельзя, жестко очень, скачешь, как на отбойном молотке. Но ничего, Толя приспособился стоя ездить, чтоб не трясло, а то так и кажется, что сейчас зубы повыскакивают.
Анатолий вскочил на своего железного коня и поскакал, широко разинув рот.
Дома сестренка сообщила две хорошие новости. Во – первых, собрана и закупорена вся вишня и малина, а во-вторых, мама прислала телеграмму, что в четверг приедет. Интересно, почему в четверг? Мама говорила, что у них легче удавиться, чем в отпуск отпроситься.
По поводу маминого приезда детьми был сделан обзор всех дел по хозяйству. Все ли сделано? А то придется за безделье оправдываться перед мамой на виду у бабушки. Вроде не бездельничали и успевали не только поработать, но и с новыми друзьями на речке душу отвести, играя и плескаясь. Олюшку научили плавать по-жабьи, а Толя вместе с новым другом нашли родник с холодной и такой сладкой водой, что казалось, будто кто-то специально в воду мешок сахара высыпал. Мальчишки тогда два дня провозились, выкладывая стенки родника камнями и очищая его от всяких мелких веточек-палочек. А потом решили, что об этом чуде должны все знать, и привели остальных ребят. А тем тоже захотелось сделать что-то доброе. Они притащили большущее бревно и сделали подобие скамейки: устал, путник, присядь, попей, отдохни!
Общая работа всех сдружила, и оказалось, что здесь, в селе, очень много хороших девчонок и мальчишек, которые никогда и ни в чем не откажут, а щедростью своей поражают до удивления.
Дедушка, узнав о роднике, похвалил ребят и рассказал, что родник этот не показывался лет пятнадцать. Пьяный тракторист как-то приехал напиться, а потом развернулся неловко своим трактором и зарыл источник. С тех пор родник обиделся, и хотя люди пытались помочь и рыли ему ход, но он ушел вглубь.
-Хорошая примета, - сказал дедушка, - не каждому родник после обиды покажется. А потому напрашивается вывод: быть вам людьми необыкновенными и очень нужными.