Чтобы каким-либо образом скрасить своё унылое существование, бóльшую часть своей больничной жизни Лёха проводит у телевизора. В отличие от многочисленных остальных, он поселился сюда ненадолго, и, следовательно, задумываться о том, как провести свободное время, ему совершенно не нужно.
Показывают рекламу, и Лёха заглядывает в нашу палату. Он застаёт меня впервые за необычным занятием.
— Чего пишешь?
— Дневник веду. По совету психолога, — придерживаюсь официальной версии.
— Понятно. А тебя на понедельник к психологу записáли? — по поводу интересуется он.
Пожимаю плечами, поскольку успел уже привыкнуть к тому, что пациентов здесь заранее ни о чём не предупреждают, разве только о предстоящих утром анализах, а ставят в известность исключительно в нужный момент, по необходимости.
Однако сейчас на дежурстве Наталья Васильевна, и потому есть надежда, что ответит, хотя не понимаю, зачем это знать Лёхе. Но знаю точно, кричать наша любимая медсестра не станет, как поступают в подобных случаях её вежливые коллеги.
Вместе идём на пост. Мне кажется, получить ответ нам станет легче, если попробовать спросить в шутливой форме, — она способна оценить.
— Наталья Васильевна, Вы не могли бы подсказать? Сегодня утром я назначил встречи с психологом и психотерапевтом. На понедельник. Запамятовал, на какое время?
— В 12 — психотерапевт, в 12.30 — психолог, — находит записи в журнале назначений и, мило улыбаясь, подыгрывает она.
Записывала на приём Татьяна Викторовна, и я удивлён. Обещанного нашим психологом — Натальей Вячеславовной — «полноценного академического часа» никак не наблюдается.
— Странно, как же успею с одной встречи на другую? И на обед?
— Так написано.
— А меня, на какое время записали? — напоминает цель своего визита Лёха.
— К психологу — на 12.
***
Располагаемся у телевизора. Кроме нас зрителей нет, поэтому общаться можно свободно. Делимся впечатлениями о жизни в отделении. Лёха появился в больнице только в пятницу, а уже начинает жаловаться:
— Надоело-то как здесь!
— Не рано ли? У тебя всего лишь третий день заканчивается, а у меня двенадцатый. Вот и сравни. А мне, тогда, как сказать? Достало? Задолбало?
— Нет, лучше за[…]ло! — по-доброму смеётся Лёха.
Услышать от него такое слово совсем не ожидал. «У нас материться не принято», — об этом в день заселения, ещё не успев поздороваться, сообщил мне Равиль. В действительности, нецензурные слова слышу здесь крайне редко и тогда только, если по делу, или же в тех случаях, когда по-другому лучше не скажешь. Лёхин случай — тот самый.
— А как тебе обстановочка здешняя? Наш необычный народец? Я думаю, выйдешь отсюда экспертом по психам.
— Экспертом? Как это? — подозрительно смотрит он на меня.
— Будешь диагнозы ставить. Вот эти — больные по жизни, — покручиваю пальцем у виска, поясняя, — а те, — киваю в сторону третьей палаты, — по решению суда, на принудительном лечении, то есть, как твой сосед Егор. А вот эти, — показываю на себя указательным пальцем, — алкоголики, как я, — не вижу смысла скрывать свой диагноз.
Чтобы немного развлечь Лёху, решаю проверить его способность вести физиономические наблюдения.
— Ты научился уже определять диагноз по лицам? Различать, кто есть кто?
— Нет ещё, — кажется, смутившись своего незнания и оттого слегка покраснев, отвечает Лёха.
Но как мило у него получается!
***
Сегодня вместе с Натальей Васильевной в ночную смену дежурит санитарка Колобок. Уже почти девять, и скоро они будут «поить нас таблетками». Так любит по этому случаю высказываться Чёрный Колян.
Приглашаю Лёху на шоу «Кормление утят», в котором, как всегда, выступаю в заключительном акте. Даю небольшую вводную. Без неё, конечно, смотреть можно, но существует вероятность не увидеть того, что нужно, а также объясняю, как вести себя, чтобы никого не обидеть.
Лёха, и это приятно, на удивление легко осваивает материал и уже на втором «утёнке» заразительно смеётся. Оглядываюсь, поскольку он сидит позади меня, и, приложив палец к губам, показываю, что надо бы немного тише.
Когда доходит очередь до Егора, слегка толкаю Лёху локтем в бок, привлекая его внимание, а также предупреждаю, что сейчас последует самое занимательное выступление. И Страусёнок нас не разочаровывает, исполняя сегодня свой номер на редкость артистично и, можно даже сказать, высокохудожественно. В очередной раз восхищаюсь тем, как виртуозно он управляет своим удивительно гибким языком!
Мы с Лёхой не выдерживаем и, повернувшись лицом к лицу, чтобы другим не было видно, уже попросту хохочем, пытаясь всеми силами скрывать это. Особенно старается он, и левой рукой стеснительно прикрывает рот, а правой, непроизвольно схватившись, — с усилием сжимает моё предплечье.
Однако скрывать, кажется, получается плохо. Наверное, поэтому Наталья и Ольга Васильевны на доносящиеся из-за спины звуки одновременно оборачиваются. И, разобравшись, Наталья Васильевна улыбается, а Колобок, напротив, смотрит на нас сурово.
Последующие номера уже не столь изысканны. Но маленький лысый человечек, который поселился сегодня в третьей палате, забавен сам по себе.
Успокоившись, готовлюсь к предстоящему выходу, а мой, оказывается, смешливый приятель никак не может остановиться.
Мне хочется исполнить так же, как исполнял в день дебюта, для Гессера. Отличие лишь в том, что Лёха в шоу участвовать не будет.
Я пью за здоровье присутствующих дам и, получив в ответ благодарность, показываю язык не только им, но и прослезившемуся Лёхе.
Дневник пациента. Запись 107
Начало ← Предыдущая ← → Следующая → Все записи