Вечереет. Лучи заходящего солнца золотят макушки деревьев. И от этого, зелёные ещё, свисающие над крышей дома берёзовые листья кажутся чуть-чуть пожелтевшими. Таша и Аркаша Корзинкины присели на крылечке и мирно беседуют. На удивление им никто не мешает – Кот в сапогах давно помыл свои сапожки, и спит без них и без задних ног в своем любимом местечке на открытой терраске.
Аркаша долго рассматривает в бинокль узкую полоску леса, чернеющую за рекой. И вдруг резко поворачивает бинокль окулярами вверх.
- Прям как будто бы уже осень, - восклицает мальчик.
- Не-е, - возражает его сестра Таша, - До осени ещё далековато. Это просто оптический эффект.
- А ты хочешь, чтобы осень наступила? – задает каверзный вопрос Аркаша.
- И да, и нет, - серьезно отвечает девочка, - Жаль, что лето пройдёт. Но ведь и осенью тоже классно! Недаром говорят – золотая осень!
- Ага, - поддерживает Ташу брат, - лучшее время для художников и поэтов! А как насчёт путешествия в пространстве и времени? Сейчас самое время, пока Кот задремал, и не может нам помешать.
- Ура! Летим! – радуется Таша и хватает Аркашу за руку.
Головокружительный полёт завершен. И дети оказываются на высоком холме. А внизу плещутся воды могучей реки.
- Волга-матушка! – догадывается Таша. И действительно матерь рек русских трудно спутать с любой другой.
А на холмах расположилось много-много домиков и церквей. Выглядят здания как-то по-иному, не по-современному, но очень красиво. А внизу видна церковь с колокольней, а ближе к реке – белый дом с красной крышей.
Невдалеке, на смотровой площадке, устанавливает мольберт черноволосый и очень смуглый молодой человек. Выглядит он весьма колоритно в костюме 19 века - белой накрахмаленной рубашке и чёрных брюках . А узкий чёрный сюртук небрежно брошен на скамейку. Всюду ворохи жёлтых листьев. А фоном служит закат нежно-персикового цвета.
Художник уже несколько минут исподволь наблюдает за пришельцами. А когда они наконец-то его замечают, отвешивает учтивый поклон:
- Добро пожаловать в Плёс. И как верно заметила юная барышня, внизу протекает река Волга. И я очень люблю здесь работать. Не правда ли, здесь очень мило?
Да! – восклицают Корзинкины. И к своему ужасу понимают, что к их голосам откуда-то сбоку примешался ещё один, со знакомой хрипотцой...
- Да. А как же? Весьма мило.
А потом появляются бравые кошачьи усы и пушистый полосатый хвост.
- Что? Ты здесь? Как тебе удалось пробраться незамеченным? – дети набрасываются на перепуганного самозванца. Но потом вверх берут правила приличия. Извинившись, Таша представляет котейку незнакомцу:
- Это наш вездесущий Кот в сапогах. Простите, но он всегда появляется неожиданно.
А Кот в сапогах уже сам протягивает лапку:
- Да, чего там. Мы по-простому, без церемоний обойдёмся. А тебя, человечище, как звать-величать прикажешь?
Молодой человек, немного смутившись, жмёт кошачью лапку:
- Исаак Ильич Левитан. Живописец, двадцати девяти лет от роду. Прошу любить и жаловать.
- А мы и так Вас любим! И Вашу живопись! – восторженно кричат дети и кот, вновь забыв все правила хорошего тона. Левитан изумляется в душе – откуда дети могут знать про него? Но быстро переключается на всеобщее ликование. Все радостно обнимаются. И веселятся, кидая вверх охапки жёлтых листьев.
А когда успокаиваются, Кот в сапогах замечает мольберт.
- А чего ты там рисуешь такое, братец? По памяти или с натуры?
Художник обрадован вниманием.
- Да эта работа уже закончена. Летний пейзаж. Ежели желаете, можете взглянуть – Волга, вечер, золотые лучи заката. Я ещё не решил, как назвать сию вещицу.
- Гм, недурно-недурно, - шевелит усами Кот.
Таша заглядывает через плечо художника и восклицает:
- Ничего себе - недурно. Ещё как хорошо! Просто здорово! Это же картина из Третьяковки – "Вечер. Золотой Плёс"
- Вот как! – удивляется Левитан, услышав название, которое уже давно вертелось у него на языке. И ещё художник несколько озадачился странным словом «Третьяковка», образованным от весьма известной московской фамилии (знаменитая галерея будет открыта чуть позже). Но воспитанному и вежливому Левитану было неловко выяснять у гостей эти нюансы, и потому он лишь скромно спросил, - Так вы полагаете, картина настолько хороша, что может заинтересовать господина Третьякова, Павла Михайловича?
- Да! – восклицает Таша, - Ещё как понравится. На Вашей картине есть и свет, и блеск.
- И мне нравится, - встревает в разговор Кот в сапогах, - Здесь есть и улыбка.
- Вы, дивный сударь-кот, говорите прямо устами моего знакомого, милейшего доктора и беллетриста-миниатюрщика - Антона Павловича Чехова.
Польщённый необычным эпитетом котейка замурлыкал что-то весёленькое.
- Ну так-кис… Антон Палыча мы тоже уважаем-с. Слышали-с, читали-с…
Но разглагольствования кота перебивает Аркаша:
- Исаак Ильи, а вы ещё предложите господину Третьякову "После дождя. Плёс". Тоже возьмёт.
Левитан учтиво кланяется:
- Слава Богу. Вы даже не представляете, как я польщён вашей оценкой! Ведь для скромного живописца пополнить знаменитую коллекцию Павла Михайловича высочайшая честь. И радость для души.
И художник начал быстро укладывать кисти и прочие принадлежности в сундучок. А собрав, показал в направлении белого домика:
- А сей миг, милейшие, попрошу всех пройти в мастерскую - взглянуть на готовые работы. И буду весьма рад угостить вас чаем с баранками. А кой-кого и молочком… Ну, а напоследок готов смиренно выслушать ваши комментарии и советы.
И все отравились вниз по склону.
Ну а мы тем временен рассмотрим лишь небольшую часть из творческого наследия великого русского художника.
Живопись Исаака Левитана
Левитановскую "кисть" нельзя спутать ни с одной другой. В его пейзажах есть всё - красота, величие природы, непогода, разные явления и периоды того или иного времени года. И несомненно - все работы гениальны, и передают зрителю и свет, и духовность.
Одной из самых ярких картин в творчестве Левитана считается "Золотая осень". Сам художник давал ей очень скромную оценку, но публика была от неё в восторге, и по сей день "Золотая осень" является шедевром русской живописи.
Художник запечатлел осень на пике её красоты. Его осень вспыхнула самым ярким золотом. Да ещё так удачно развеялись облака. Но ещё чуть-чуть – и кажется - ветер сорвёт листья, и выпадет первый мокрый снег.
А мне очень нравится картина "На озере", вся пропитанная светом и словно наполненная летним теплом. На картине нет людей, но мне чудится, что где-то рядом расположился уставший после ловитвы рыбак. Или странник-богомолец прилёг отдохнуть на одном из зелёных пригорков. А тихая гладь озера манит усталого путника искупаться в тёплой водичке.
Нравится мне и работа "Тихая обитель". Здесь - лес и дорога, река и мост, храм и колокольня. Тихий свете - умиротворение и покой. Отражения в реке усиливают зрительное впечатление. Здесь соединяются меж собой небо и земля.
Картина "У омута" впечатляет сочетанием насыщенных цветов - зелёного и оранжевого, почти золотого. Полуразрушенный мост. Но если очень постараться, можно пройти по трём бревнам над омутом.
Всем знакома работа "Вечерний звон". Обитель ждёт паломников. И дарит свет, надежду, веру и любовь странникам, путешествующим в лодке по реке жизни.
Про самую гениальную и таинственную работу Исаака Левитана я уже писала в статье про пейзажи с облаками. Полюбуемся ещё раз. Созерцать эту тишину и этот свет можно бесконечно.
Вот и всё. Спасибо за внимание.
Если вам понравилось, ставьте лайк. Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации.