Ранее: Такие разные ночные пргулки и случай с горляшками
Конец девяносто четвертого и начало девяносто пятого кажется были для нашей семьи самыми тяжелыми, вроде работали не поднимая головы, а на еду еле-еле хватало, не говорю уже о другом, но были люди, которые жили в достатке и имели возможность что-то заказывать у нас для себя необычное.
Та молодая узбечка, ровесница Тани, что раньше работала главным бухгалтером в ателье с Таней и которой я шила платья на своё усмотрение, перешла на другую работу, поближе к нам. Конечно не для того, чтобы ближе к нам, а просто работа была выгоднее в смысле зарплаты, да и возможностей у неё больше появилось, она стала строить свой собственный дом в близлежащем поселке.
За его строительством следил её муж, то есть он имел возможность не работать. Платьев пока для неё я нашила достаточно и заказов на них от неё не было. Я была вынуждена принимать редкие заказы от других женщин. Вынуждена потому что мне это очень не нравилось.
Я ведь не профессиональная швея и мне надо было на каждый заказ составлять выкройки не на глаз, как они делают, а делать новые для каждой индивидуально, а на это уходило время и силы, а плата была не по работе. Я не могла стоять долго над столом, чтобы чертить выкройки и делала это с перерывами.
Кроме того, может я была тогда больна и оттого капризна, но я не переносила их запахи немытого тела, этот кисломолочный запах с уксусным ароматом изводил меня и вызывал позывы на опорожнение желудка, но приходилось делать вид, что это моя болезнь, а не вонь, которую они принесли с собой.
Конечно не все были такими «ароматными», но большинство. К тому же платили мало. Договоришься вроде на одну цену, а при расчете начинают клянчить, что у них не хватает, может подождете и еще какие-то причины. Если «подождете», то это уже не жди точно. Я понимаю их и, как правило, отдаю готовое за то, что у них есть с собой.
Если рассудить здраво, то идут шить платье, рассчитывая на что-то, значит на него были деньги или должны были быть. Но тут еще один фактор - у узбеков в обычае пойти на семейное торжество, даже дальнего родственника, в новом платье.
Это говорит о достатке в доме и того, что есть мужчина в нём, который заботится о жене и семье, повышает статус семьи. Поэтому женщины, даже в очень бедных семьях, стараются не ударить в грязь лицом и показать, что у них достойный мужчина в доме и изворачиваются, как могут, кто на хитрость идет, кто на обман, лишь бы сшить обнову и прикупить какое-нибудь украшение из золота или серебра на такое мероприятие. Кроме этого им еще и подарки надо нести, цена которых зависит от степени родства.
Конечно не очень приятно быть крайней в этих случаях, ведь это и за мой счет они повышают свой статус, но что делать, все мы женщины. Это-то понятно, а вот пришла соседка с первого подъезда, для мужа которой и для их семьи я много чего хорошего сделала и попросила меня у её платья из панбархата вырезать задубевшую от пота и резко пахнущую часть под мышками и заменить на новую из той же ткани. Ей, видите ли, карябать стало.
Предложила ей в химчистку сдать, а она говорит, что испортят там, будет платье выглядеть так, как после стирки, панбархат же, ткань очень дорогая и ей хочется его еще поносить в таком виде. Я отказалась от этой работы по нескольким причинам – во-первых - грязное очень, во-вторых - вонючее, а в-третьих - она пренебрежительно отнеслась к моей работе.
Через несколько дней она принесла мне три новых отреза на платье и попросила сшить. Я, чтобы как-то загладить свой прежний отказ, согласилась, но без энтузиазма, условия все те же, но она напросилась на одну примерку, рядом же.
Когда она пришла в условленный день, то даже, не одев его до конца и не показав, как оно будет на ней сидеть, она тут же сняла его и сказала, что я его испортила, также и два других, натянув только до пояса, она их снимала и говорила, что испорчены и я должны вернуть за них другие отрезы, шить не умею, а берусь.
Я была очень расстроена, да и денег взять на новые отрезы мне было неоткуда. Дошила платья и предложила Онеге показать их в детском саду женщинам, авось кто купит. Там только цена ткани была заложена и как же я была удивлена, что все эти платья раскупили сразу и попросили еще.
Потом мне другая соседка растолковала, что таким образом моя заказчица платьев решила избавиться от старых, уже не модных в их кругу тканей и приобрести более современные, а заодно отомстить мне за тот отказ. Она же поняла, что я просто побрезговала выполнить ту её просьбу.
В другой раз прибежала молодая русская учительница со школы, где училась моя Полина, вся в слезах. Говорит, что где только не была, все ателье обегала, знакомых и незнакомых портних, но никто не берется исправить её ситуацию, кто-то меня рекомендовал и она пришла просить меня помочь ей.
Я уж думала, что-то такое случилось из ряда вон выходящее и ей нужна моя консультация, но то, что она мне рассказала и показала, меня рассмешило, но вида старалась не подать. У неё ведь неподдельное горе.
Она сказала, что у неё любовник старше её, узбек, который содержит её, на зарплату учительницы не выжить, он женат и это её устраивает, но страшно ревнив и никого возле неё видеть не желает.
Обычно он покупает то, что она просит, а в один день ей приглянулось пальто из тогда только входившей в моду ткани с серым отливом и красивым воротничком из искусственного меха. Примерила его, и оно ей очень подошло, её глазки загорелись и желание приобрести его стало непреодолимым.
Она запрыгала перед ним и стала просить его купить, но он сказал свое категоричное: - «Нет!» и она поняла, что бесполезно просить его об этом и решила выкупить его самостоятельно, ведь оно было как будто для неё сшито. Как раз зарплата была, назанимала еще денег у своих сотрудниц, еле-еле набрала нужную сумму и выкупила пальто.
Через несколько дней, когда пришел её любовник, она одела это пальто и сияющая во всей красе предстала перед его глазами, а когда увидела их, то у неё просто отнялись ноги и она не могла даже сдвинуться с места, хотя понимала, что надо было бежать от него и подальше.
Он молча вытряхнул её из этого пальто, взял нож, и занес его для удара, она думала, что всё, конец её пришел, закрыла глаза, вся сжалась в комок, но рядом были непонятные звуки, а потом на неё бросили это пальто, а когда она открыла глаза, то в доме его не было, а пальто было исполосовано ножом.
Отревелась. Утром сотрудницы спрашивали где её новое пальто, почему она не в нём, но она говорила, что там брак оказался и она его в ремонт сдала, а сама вот бегала и искала, кто мог бы взяться за его ремонт.
Я оглядела пальто и там не менее десяти продольных разрезов по груди и подолу, да сзади по спине и части подола, только сбоку. Все разрезы длинные, некоторые от плеча до пояса, другие чуть меньше, а от пояса до низа так почти от и до. Практически на ленты порезал.
Пожала я плечами и говорю, что можно бы, но это всё-таки дороговато ей будет, да и мне накладно. Поштопать можно, но здесь надо еще голову поломать, чтобы её не видно было. Как она запрыгала и стала обещать любые деньги за его ремонт, только я сказала, что оценку в конце работы сделаю раз так, сразу говорить не берусь. Оплата по работе, и она согласилась.
У меня азарт появился – смогу или не смогу такое исправить. Дня три только сшивала края, чтобы не расходились, а потом поверху стала произвольно вышивать шелковыми нитками чуть светлее основного цвета ткани пальто. Там, где сомневалась в узоре, прорисовывала мелом дополнения, если не нравились, стирала их и набрасывала новые.
Мои домочадцы и Танины ученицы, кое-кто из соседей с интересом следили за ходом работ и искренне восхищались, что придавало мне уверенности в моих силах справиться с этой работой. Моя заказчица уже с нетерпением названивала и спрашивала, когда она может прийти ко мне за заказом и одним утром она позвонила, а потом только завизжала в трубку, когда я ей сказала, что пальто готово и она может прийти за ним.
Она тут же прибежала, одела его и крутясь перед зеркалом, говорила, что оно стало намного красивее, чем было, только сыпала и сыпала слова благодарности и восхищения, а когда пришло время рассчитываться, она мне сунула в руки половину, названной мною суммы, и пообещала вторую половину принести позже.
Я согласилась и сказала, чтобы она рекомендовала меня другим женщинам, когда у них появится потребность в штопке, но она откровенно сказала, что никогда и никому не скажет, потому что не хочет, чтобы у них было что-то лучше, чем у неё, менталитет наших узбечек. Больше я её никогда не видела, как и второй половины денег за мою работу.
Далее: И назвали мы его Тузиком.
Из моих для разнообразия: Первые потери.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.