Вчера опять… С удовольствием посмотрел свежий документальный о танковых и конструкторских гонках СССР, Третьего Рейха и заокеанских плутократов. И снова диктор прекрасно поставленным голосом чеканит… «создатель лучшего танка войны харьковский конструктор Михаил Кошкин…» и т.д. Товарищи дорогие, сценаристы милые! Уже XXI век на дворе, архивы рассекречены, что-то сопоставлять нужно. Не создавал Кошкин «Т-34». От слова «совсем».
Пробег «Харьков-Москва».
Эта история хорошо известна, но напомню. Первые две «серийные тридцатьчетверки» были изготовлены 10 февраля 1940 года, сразу приступив к испытаниям. Начальник танкового КБ-190 Харьковского завода Михаил Кошкин отправился на опытных машинах в Москву. Все 750 км пройдены были в плохих погодных условиях, по бездорожью. Никаких крупных поломок не зафиксировали.
17 марта 1940 года на Ивановской площади Кремля Т-34 осмотрели высшие руководители СССР: Климент Ворошилов, Вячеслав Молотов, Лазарь Каганович и… конечно же, сам Иосиф Виссарионович. Сталин остался очень доволен, приказав приступить к массовому производству новой боевой машины Красной Армии. Но во время пробега Кошкин простудился, несмотря на прогрессирующую пневмонию, продолжил работать. Закончилось всё срочной госпитализацией и удалением одного лёгкого. 26 сентября 1940 года 41-летний руководитель трёх конструкторских бюро скончался в заводском санатории.
Купеческий сынок.
Кто же был создателем легендарной рабочей лошадки Отечественной войны, кому памятники нужно в каждом населённом пункте ставить? Во-первых, одному (даже гениальному) мозгу такое не потянуть в одиночку. Работал большой коллектив инженеров. Во-вторых, по совокупности всех инженерных и конструкторских новаций, решений, разработок — его зовут Афанасий Фирсов.
Такого безоговорочного мнения придерживаются инженеры-танкостроители, исследователи истории бронетанковых войск. Но многие публицисты, по-прежнему, мало обращают внимание на упрямые факты. Предпочитая придерживаться «официальной версии», озвученной ещё в советское время.
Родился будущий главный конструктор «тридцатьчетверки» 25 апреля в 1883 года, в городе Бердянске Таврической губернии. Семья была многодетная, купеческая, очень состоятельная. Отец Афанасия, Осип Фирсов, владел несколькими крупными магазинами и восемью «доходными домами». На образование детей не скупился.
Афанасий отучился в железнодорожном училище, продолжил средне-специальное образование в немецком Митвайде. Университетское получал уже в Швейцарии, закончив знаменитый цюрихский политехнический. Там же и начал работать, устроившись в компанию «Зульцер». Которая неплохо себя чувствовала на рынке чугуна и стали, насосов и холодильного оборудования. Но в 1914 году началась Первая мировая война. Уже женатый Афанасий Фирсов кружным путём минует полыхающую Европу, прибывает в Российскую Империю через Архангельск.
Его немедленно берут инженером на передовое предприятие отечественного машиностроения, Коломенский завод. Афанасий Осипович работает в группе «дизельных движителей для подводных лодок». Весной 1916-го отправляется в Нижний Новгород на завод «Теплоход», строить минные заградители. Там же и встречает Революции и гражданскую войну, долгие пять страшных лет оставаясь начальником губернского управления профобразования.
Советская власть
призвала уже знаменитого и уважаемого в Нижнем Новгороде инженера в 1922 году восстанавливать разгромленную городскую промышленность. До 1927-го Фирсов работает главным инженером-механиком на заводе «Красная Этна», потом отправляется в Николаев на судостроительный завод имени Андре Марти. Вместе со старшим сыном Олегом Фирсовы снискали славу самых грамотных «дизелистов» Чёрного моря. Затем семья отправилась в Ленинград, на завод «Русский дизель».
Начало 30-ых, первая волна репрессий против «бывших» и «военспецов». Фирсов получает за «участие во вредительской группе» пять лет заключения в исправительно-трудовом лагере (ИТЛ). Проводит в заключении менее года, но с его отправкой «по этапу» медлят. СССР задыхается без инженерных кадров и 18 сентября 1931 года коллегия ОГПУ пересматривает дело, отменив поездку Афанасию Осиповичу в дебри магаданских лесов. «Лагеря» заменяют Харьковским паровозным заводом имени Коминтерна.
Будущий танковый профиль предприятия определил организованный в 1912-ом так называемый «тепловой цех». Занятый разработкой и производством дизелей, главной страстью Фирсова. С мая 1923 года с огромным скрипом и скандалами завод имени Коминтерна занимался переделкой лицензионного гусеничного трактора «Ганомаг WD-50», купленного у Германии.
Получился знаменитый советский «Коммунар». Двигатель вместо дефицитного бензина потреблял дрянной керосин, многие детали из цветных металлов заменили чугуниной, силовую установку и раму неимоверно усилили. Получилась неубиваемая выносливая машина для советских реалий. Работающая в суровом климате, под неопытными и технически неподготовленными трактористами. СССР мог гордиться, харьковские конструкторы получили первый опыт проектирования гусеничной техники.
Успех решено было закрепить проектированием и серийным производством первого советского танка. В декабре 1927 года поступил соответствующий госзаказ. Называлась будущая боевая машина Т-12. Тогда же на заводе сформировали специализированную конструкторскую «танковую группу» под руководством молодого и талантливого Ивана Алексеенко. Но скоро стало ясно: перепроектировать хороший трактор и создать танк — две большие разницы.
Испытания Т-12 в начале апреля 1930 года закончились полным провалом, двигатель проработал всего 33 минуты, проехал два километра. Сломалась трансмиссия. Москва дала уточняющие параметры машины, новый индекс среднего танка стал «Т-24». Снова провал, загорелся на испытаниях двигатель.
Злополучный свинарник.
Заметив неимоверные трудности в создании собственной боевой машины, высшее руководство страны начинает размышлять о целесообразности лицензионного производства иностранных моделей. Это куда дешевле, чем преодолевать огромное количество «детских болезней» любого технически сложного изделия. Тем более военного назначения. Да и время было дешевое, очень подходящее: вовсю бушевала Великая Депрессия. Лицензионную бронетехнику готовы были продать даже заклятые враги СССР — англичане и американцы.
Так и поступили. В середине 1930 года, изящно перебив сделку полякам, СССР покупает у американского инженера-предпринимателя Джона Уолтера Кристи два танка «М1931». Которые не заинтересовали военных США. Весной 1931 года боевые машины прибывают… но без башен и обязательных для налаживания производства инженеров. Сделка так и осталась до конца незавершённой.
Харьковский паровозный завод получает государственный заказ: разработать на базе танковых шасси Кристи собственную машину. Так в 1932 году появился БТ-2 (быстрый танк). Но рождался он в неимоверных инженерных муках. Почти всегда опытные образцы едва могли покинуть территорию завода. После… замирали как вкопанные. Никогда не доехав до первой «контрольной точки», заводского свинарника.
Этот сельскохозяйственный объект стал настоящим проклятьем. Предметом тогдашних «мемов», насмешек и очень злых шуток. Каждое совещание с «танковой группой» у директора предприятия начиналось с вопроса: «Опять до свинарника не доехали?». За несколько месяцев разговоры и шутки специалистов дошли до кабинетов Главного броневого управления Наркомата обороны СССР. Когда неимоверно вылизанный вручную БТ-2 смог добраться до свинарника и проехать несколько километров… на всех уровнях это «чудо» восприняли знаком свыше. Отмечали даже …
Хотя тучи грозовые клубились над головами танковых конструкторов. Программа производства 1931-го года была сорвана. Из заявленных шести машин еле удалось собрать… всего три. Одна из них на параде 7 ноября вспыхнула факелом (хорошо не перед трибуной), две остальные из центра Харькова своим ходом до заводских ангаров не доехали.
Завод взорвал громкий скандал. Руководитель танкового КБ по доморощенному «Т-24» конструктор Алексеенко — уволился. Конструктора-адаптатора над «американцем Кристи» отозвали в Москву за срыв работ. Директор завода Иван Бондаренко, в полной растерянности, завалил Москву протестами. Требуя дать вводные для дальнейшей работы. По вектору собственных разработок или модернизации БТ-2. Дело дошло до Самого.
Именно в этот момент на Харьковский паровозный прибыл «зэка» Фирсов, отбывать свои пять лет. 6 декабря 1931 года он возглавил танковое конструкторское бюро… сразу запустив процесс неимоверными (и положительными) темпами. В 1932 году РККА получила 396, в 1933 году — 224 БТ-2. Рекламаций на неисправности… не поступали, танчики катались без поломок, как заговорённые.
К 1935-му году появился знаменитый БТ-7, «прыгающий шедевр» советской пропаганды перед войной. Машины на гусеничном ходу развивали 50 км/ч, на колёсном — 70 км/ч. Разогнавшись и прыгнув с трамплина, БТ-7 пролетал 30 метров. Приземлялся и мчался дальше по полигону. Абсолютный рекорд «прыжка» — 42 метра. Про свинарник уже не вспоминали, с приходом Фирсова «проклятье» было снято полностью. Хотя модель была изначально «сырой» в инженерном плане…
Многозадачный многостаночник.
Помимо разработки БТ-5 и БТ-7, вылизывания последнего агрегата до армейских требований, Афанасий Фирсов запускает конструкторские разработки сразу в нескольких направлениях. Многие из которых станут частью будущего Т-34. Главный из них — танковый дизель В-2. Прошедший много модернизаций, но до сих пор гордо стоящий под броневыми плитами российских машин Т-72 и Т-90 последних модификаций.
А родился легендарный мотор в октябре 1932 года, когда Харьковский Паровозный получил госзаказ на изготовление 12-цилиндрового дизеля БД-2 («быстроходного дизеля») мощностью 400 л. с. (в танковом и авиационном вариантах). Первый харьковчане показали в конце 1934 года, немедленно получив Орден Ленина. Главный конструктор по двигателю Константин Челпан утверждал официально и неофициально: без Фирсова он бы не справился с задачей. В рукописи «Воспоминание о танкостроителях и дизелестроителях» главный конструктор В-2 Василий Васильев вспоминал:
«Официальная советская историография связывает создание знаменитого танка Т-34 исключительно с именем главного конструктора Михаила Кошкина, сменившего в декабре 1936 года репрессированного Афанасия Фирсова. Но основы для создания Т-34, его первичный технический облик, основные боевые характеристики были заложены именно при Фирсове».
Это правда. В конце 1935 года на столе Афанасия Осиповича лежали технически проработанные эскизы. Принципиально нового танка. Ничего подобного мир ещё не знал: противоснарядное бронирование с рациональными углами наклона, длинноствольная 76,2 мм пушка, дизельный двигатель В-2, масса до 30 тонн. Против каких соперников он проектировался? Таких ещё в природе не было…
В 1935 году прошли мирового масштаба Большие Киевские манёвры. Долгие перегоны, манёвры, настоящая боевая работа показали: у танков БТ слишком много слабых мест. К лету 1936 года войска получили почти семь сотен новых танков БТ-7. Все они сразу показали жуткую проблему с коробкой передач, она массово выходила из строя. Завод завалили рекламациями и угрозами. Заместитель начальника УММ Густав Бокис докладывал:
«…Директор завода Бондаренко с целью дискредитации быстроходной машины открыто называл ее «вредительской»…
Автобронетанковому Управлению стоило огромных усилий потушить конфликт внутри конструкторского и инженерного коллектива завода, несколькими постановлениями (вплоть до правительства) заставить строить танк БТ и дальше. Уже на конвейере исправлять недочёты. На всё это накладывались смена станочного парка Харьковского Паровозного завода, острейшая нехватка инженеров, малый опыт конструкторов, организационный бардак и самое главное … низкая производственная культура рабочих.
Поиск виноватого
был недолгим. Кто ещё мог сделать «вредительскую машину», как не осуждённый уже разок — вредитель? По фамилии Фирсов, купеческий сынок. Летом 1936 года его отстраняют от руководства КБ. Став к кульману, Афанасий Осипович продолжил бороться за БТ-7. В течении месяца им и самородком Александром Морозовым была разработана (немедленно уйдя в цеха) более надёжная, новая коробка передач. Именно с ней БТ-7 показал очень впечатляющие боевые результаты в Испании.
Александр Александрович Морозов, будущий главный конструктор завода №183 в самые страшные военные годы, создатель танков Т-34-85, Т-44, Т-54, Т-64 … всю свою жизнь считал Фирсова своим учителем. За те девять месяцев, которые он проработал плечом к плечу с ним, получил бесценный опыт конструирования (кстати, Морозов не имел высшего технического образования). Стал фанатично радеть о новом танке, будущей «тридцатьчетверке».
Тем временем сам Фирсов проектирует «огнемётный БТ-7», снабжает танк дымовыми приборами. Встречает и полностью вводит в курс дела нового руководителя танкового КБ — Михаила Ильича Кошкина. Которого потом назначат в создатели Т-34. Кошкин включается в работу очень активно, даже пишет несколько писем о возвращении Фирсова на руководящие посты… Тщетно.
Ничего не помогло, 14 марта 1937 года Афанасия Осиповича берут под арест. Предъявив обвинение об участии во «вредительской организации». Военная коллегия Верховного Суда СССР 10 декабря 1937-го приговорила его к высшей мере наказания. Расстреляли заслуженного конструктора в тот же день. Место захоронения неизвестно до сих пор. Реабилитация произошла через 20 лет, «за отсутствием состава преступления».
Список героев,
которые успели перед войной разработать «Танк Победы», не ограничивается только Афанасием Фирсовым. Волна репрессий прокатилась по Харьковскому Паровозному, словно стальными гусеницами их боевых машин. Кошкин сначала не справлялся с огромными проблемами завода. Разработка новых машин двигалась крайне медленно, имевшиеся ломались. Инженеры были парализованы ужасом, работяги выбрали удобную стратегию для собственной безответственности.
На партийных собраниях митинговали, обвиняя в браке… «вредительские инженерные решения». Не желая признавать собственную низкую дисциплину и культуру производства. Танк — это не чугунный «Коммунар», а очень деликатная и сложная машина. Многие операции и циклы приходилось придумывать с нулевой отметки, но пролетарии (в общей своей массе) такие подходы не приветствовали. Слабый писк оставшихся в живых инженеров тонул в громком гуле «сознательного рабочего класса».
Был расстрелян создатель дизеля В-2 Челпан. Чтобы «вредительскую заразу» вырвать с корнем, оптом берут рядовых конструкторов-дизелистов, главного инженера завода Ляща, главного металлурга Метанцева и многих других. Михаил Кошкин в ужасе, заваливает НКВД и московские наркоматы просьбами «разобраться персонально и по справедливости», он не находит в чертежах никакого «вредительства».
25 мая 1938 года арестован и вскоре расстрелян директор ХПЗ Бондаренко. Десять лет лагерей получает первый разработчик прототипа Т-34, военный инженер 3-го ранга Дик. Но… эти люди успели. Кошкину не пришлось проводить глубоких инженерных расчетов, «тридцатьчетверка» была готова на 90%. Его заслуга тоже велика: он смог обуздать «пролетарский гнев» митинговщины, доказать немалую вину рабочих в нарушении технических регламентов, заставить трудовой коллектив работать с полной отдачей. Как сам всегда делал…
Неоценимую помощь Кошкину оказал Алексей Морозов, спокойно доведя Т-34 до ума. Когда в лучах славы покинул (в 1953 году) должность генерального конструктора завода №183 Нижнего Тагила, сменивший его конструктор Леонид Николаевич Карцев рассказал в своих воспоминания:
«После… моего письма (с просьбой увековечить память о Кошкине) в Нижний Тагил приехал корреспондент «Комсомольской правды»,… и опросил всех бывших харьковчан… После Нижнего Тагила корреспондент поехал в Харьков. Когда он пришел к Морозову, тот сказал ему: «Ни я, ни кто-либо из моих сотрудников ничего о Кошкине рассказать не можем».
О Фирсове харьковчане тоже продолжали молчать, впервые разомкнув уста только после его официальной реабилитации в 1957 году. Но место на пьедестале славы создателя Т-34 уже было занято Михаилом Кошкиным. Достойным человеком, вне всякого сомнения… Но историческую справедливость тоже нужно восстановить. Не получилось. Вокруг Афанасия Фирсова уже сложился негласный заговор забвения.
До конца 1980-ых его имя в печати и исследовательских работах не упоминалось. Ситуация немного поправилась с началом XXI века. Личность выдающегося конструктора была полностью восстановлена благодаря архивным исследованиям, его вклад в отечественное танкостроение получил высочайшую оценку. Немало сделали для этого десятки его учеников и последователей. Вечная память и поклон, Афанасий Осипович…