Сильный ветер пригибал ветки деревьев к земле, мелкий дождь влажной пеленой ложился на лицо. Трепещущий огонёк за стёклами фонаря скудно освещал туманную дорогу. Отбросив учтивость, Бартал и Алва выкрикивали в сумраке имя приезжей, не слыша ответа.

Через два часа поисков снизу раздался крик Синдри. Алва и Бартал поспешили к нему. Уже приближаясь к тёмной массе, распластанной на камнях, Алва знала, что увидит. И, подойдя, кроме сына, она заметила мистера Смита, с дьявольским блеском в глазах кружащего около женщины в своём тёмном пальто. Подошедший Бартал, взглянув на неё, резко отпрянул: горло женщины было разорвано, грудная клетка и живот выворочены. И весь этот кровавый ужас не вязался со спокойным удивлением на лице женщины: видимо, она умерла раньше, чем ей нанесли эти жуткие раны. Окровавленная голова подтверждала это предположение.

- Русалки… - дрожащим голосом сказал Синдри. – Они вернулись…

Он с ужасом смотрел на мать. Её зелёное лицо постепенно покрывалось восковой бледностью. Его отец вздрогнул.

- Не говори глупостей! – одёрнул он сына. – Она просто упала со скалы.

- А горло ей порвали птицы? – со спокойной иронией спросила Алва, указывая на кровавую рану.

- Вы мне не говорили, что здесь водятся дикие звери, - удивлённо сказал мистер Смит, пожирая глазами окровавленные подробности.

- Да нет тут диких зверей, - раздражённо сказал Бартал. – Птицы, тюлени и гринды - вот и все дикие звери. А, да, ещё овцы. Надеюсь, вы не думаете, что её загрызла овца?

Он недовольно посмотрел на мистера Смита, лицо которого, казалось, было озарено каким-то дьявольским светом. Тот хмыкнул.

- Нужно сплавать за полицией, - сказал Синдри. Он уже пришёл в себя, только был всё ещё бледен.

- И что это даст? – Бартал махнул рукой. – Десять лет назад они ничего не сделали, не сделают и сейчас.

- Эта женщина иностранка, - спокойно сказала Алва. - Её наверняка будут искать. Не дело, если выяснится, что её убили, а мы ничего никому не сказали.

- Никто её не убивал! – снова раздражённо возразил Бартал.

- Вот и пусть это будет официально отмечено и зафиксировано, - по-прежнему спокойно сказала Алва. – И хорошо бы, чтобы её забрали в Торсхавн: её родные наверняка захотят её похоронить у себя. Да и священник не помешает.

- А, кстати, - встрепенулся Бартал. – Надо предупредить отца Фолкора, чтобы прочитал заупокойную.

- Она была датчанка. А значит, скорее всего, лютеранка. Католический священник ей не поможет, - сказала Алва, глядя на мистера Смита.

- Да какая разница? – махнул рукой Бартал. – Покойнику всё равно, кто и на каком языке его проводит к богу.

Алва пожала плечами, по-прежнему глядя на мистера Смита. Тот, как ребёнок, получивший новую игрушку, с затаённым восторгом не прекращал кружить около растерзанной женщины. Он не обращал внимания на слова Синдри и Бартала и на внимательный взгляд Алвы. Казалось, он готов был накинуться на тело и утащить его куда-нибудь. Алва, не сводя взгляда с мистера Смита, тихонько поговорила с Синдри. Тот с серьёзным видом слушал её, кивая головой. Затем быстро вскарабкался по камням наверх и скрылся среди серых туч.

- Ну что? – спросил Бартал. – Покойница никуда не убежит, а мне пора заниматься делами. Алва, ты идёшь? – Он повернулся к жене.

- Иди, я тебя догоню, - сказала она.

Бартал посмотрел на неё, на мистера Смита и неторопливо пошёл вслед за сыном.

Наступившая тишина отвлекла мистера Смита от созерцания трупа. Он поднял глаза на Алву и насмешливо спросил:

- Боишься, что я надругаюсь над трупом?

- Да, - прямо сказала Алва, не отводя глаз. – Я думаю, и на это вы способны. Но вас я не боюсь.

- Значит, вот какого ты обо мне мнения? – Он задумчиво оглядел её. Алва спокойно стояла перед ним, сложив перед собой большие руки. – А, всё равно. – Мистер Смит махнул рукой и медленно пошёл по берегу, фальшиво насвистывая какую-то мелодию. Алва мрачно смотрела ему вслед.