Если на Ветлан и в Чердынь мы ехали под впечатлением от романа Иванова, то в Соликамске нас интересовал, конечно, соляной промысел. В этом городе сохранился солеваренный завод конца XIX - начала ХХ века. Именно в Музей истории соли мы и отправились в первую очередь.
Соликамск нам показался каким-то неуклюжим, раскинутым на большой территории: то город, то промзона, то роща, потом снова жилые дома. Вот и Усть-Боровской солеваренный завод находится сейчас формально в черте города, хотя раньше это было отдельное село Усть-Боровское. В 1878 году купец Александр Васильевич Рязанцев начал строительство здесь соляного завода. В то время Прикамье уже славилось своей солью-"пермянкой". Кстати, у Рязанцева предки из Хлынова. "То есть Вятки" - пояснила экскурсовод, не соотнеся, что мы как раз приехали из Кирова/Вятки/Хлынова.
Место для бурения скважин находилось по приметам: по растениям, которые растут в соленой почве по поведению скота и т.п. Конечно, далеко не с первого раза удавалось попасть в место, где есть достаточно концентрированный солевой раствор. Над скважинами сооружали башни, раньше на заводе их было несколько.
В скважину помещали матичную трубу. Удивительно, но она была из цельного дерева: просто выдалбливали середину у толстой сосны. Со временем под постоянным воздействием рассола дерево практически каменело. Затем в эту трубу помещали другую, более тонкую, и продвигали ее еще глубже по телескопическому принципу. Все это кажется просто нереальным, но мы видели эту матичную трубу своими глазами, а еще в формате виртуальной реальности на планшете экскурсовода наблюдали, как отсутствующий сейчас насос качает рассол.
Далее рассол по деревянным трубам отправлялся в соляной ларь, где отстаивался, лишняя вода сливалась.
И затем соль шла в варницу, где при высокой температуре вся лишняя вода выпаривалась. Варка соли - тонкое искусство: соль могла и подгореть, поэтому важно постоянно мешать и следить за температурой. В варнице было настоящее пекло и соляные пары, и в таких условиях тут работали люди целыми днями.
Но это еще не все. Готовую соль вручную таскали в амбар по нескольку пудов в огромных мешках на деревянной подставочке за спиной. Причем делали это и женщины. Соль из мешков засыпалась носильщикам на затылок и разъедала уши, которые краснели и увеличивались. И вот когда рабочий сользавода, например, на ярмарке в Нижнем Новгороде заходил в какой-нибудь трактир тратить деньги, заработанные каторжным трудом, и снимал картуз, его сразу узнавали: вот пермяк - соленые уши.
Правда, у рабочих Усть-Боровского был и некоторый соцпакет: завод обязался обучать детей в школе и нести расходы на медицинское обслуживание. Но могло ли это компенсировать непродолжительную и, на мой взгляд, безрадостную жизнь? Была ли в то время у жителей села возможность заработать другим, более легким способом?
Пока я об этом думала, мы перешли к последнему экспонату музея под открытым небом. Это был амбар, располагавшийся на берегу реки, чтобы соляные мешки можно было сразу отгружать на барки. Интересно, что барки не сплавляли обратно против течения: на ярмарке их продавали на дрова, а в следующем сезоне рубили новые. Амбар несколько лет назад горел из-за неисправной электропроводки, и обугленные бревна напугали Варю, поэтому я держала ее за руку и не сделала ни одного кадра.
После амбара нас завели в бывшую заводскую контору. Это прекрасное здание в 2005 году тоже пережило пожар и еще не до конца восстановилось. В первом зале конторы размещается экспозиция об истории добычи соли в России. Тут нужно отметить, что соль таким дедовским способом - из подземного рассола - добывать уже не выгодно. Сейчас в основном ведется добыча каменной соли шахтным методом. Поэтому производство соли-"пермянки" потихоньку сошло на нет. Теперь в этих местах добывают калийные соли, применяющиеся в производстве удобрений.
Насчет других залов конторы, вероятно, у руководства музея нет четкого понимания, чем их заполнить. Здесь представлено что попало: от предметов крестьянского быта (куда ж без них), до космонавтики и пестрой коллекции солонок, подаренных гостями музея.
Но в целом нам экскурсия очень понравилась, и теперь для завершения солевой темы надо было посмотреть Людмилинскую соляную скважину. Эта скважина в конце XIX — начале XX в. находилась на территории Троицкого солеваренного завода. Названа она в честь жены владельца завода И. В. Рязанцева. Завода нет с 1923 года, а матичная сосна цела, и из скважины все еще потихоньку подтекает соленая водичка.
Конечно, нельзя было не погулять в центре города, хотя дождливая погода не очень располагала. Доминантой центральной площади Соликамска выступает Соборная колокольня. Эта башня не имеет аналогов в русской архитектуре, поскольку ее нижняя часть (подклеть) значительно больше, чем сама башня. Это кубическое основание башни - самостоятельное просторное здание, которое использовалось для различных административных целей (городское управление, суд, училище).
Сам Троицкий собор конца XVII века примечателен своими богато украшенными крыльцами.
Неподалеку находится и ярко декорированная Богоявленская церковь конца XVII века.
А не доходя до нее можно увидеть другой интересный памятник - Дом воеводы. Здание строилось в период 1673-1688 гг. и является самым старым сохранившимся каменным зданием Урала. Дом воеводы побывал и приказной избой, и канцелярией воеводы, и больницей, то есть в принципе был гражданским объектом, но время было такое, что на всякий случай стены все-таки построили толщиной в 2 метра и с бойницами. По легенде, в здании имеются подземные ходы, ведущие к ближайшим церквям и к реке. Но такая легенда есть чуть ли не про каждое старое здание, а много ли подземных ходов было на самом деле найдено?
Больше ничего в Соликамске мы особо не видели, только немного прогулялись по местности в районе нашей гостиницы. А на следующий день по пути домой мы решили заехать в Березники - крупный промышленный город, обслуживающий месторождение калийных солей и печально известный своими провалами. Они-то нас и интересовали.
Провалов в общей сложности было с десяток, они образовывались с 1986 по 2018 годы. Народная смекалка дала им всем названия: Кроха, Малыш, Большой брат, Дальний родственник, Котя 1-2-3 (или вместе: Три кота, Трикотаж). Шутки-шутками, но вот мне передвигаться по Березникам было немного страшно: кажется, что сейчас, как в американских фильмах, земля разверзнется под ногами, и надо будет цепляться за край обвала кончиками пальцев.
Мы выбрали Гимназиста (образовался перед школой) и группу провалов на тему котов (там рядом улица Котовского), потому что они в черте города и можно подъехать. Но, конечно, мы знали, что подойти близко к провалам нельзя, поскольку они огорожены. Было интересно, что вообще можно увидеть. Дрона у нас нет, поэтому через забор из колючей проволоки мы увидели несколько многоэтажек в зоне провала. Если смотреть вблизи, на домах четко прослеживаются трещины от оседания грунта.
Интересно, что "зона отчуждения" вобрала в себя и частный сектор. Вот так вы стараетесь, строите дом, сажаете деревья, разбиваете клумбы, а потом вас отселяют в какую-то квартиру. Причем одной стороне улицы повезло больше, другой меньше (кому как - решайте сами).
За колючей проволокой оказалась и церковь (смотрите над ржавой машиной). Прямо Зона из "Пикника на обочине".
Вот так мы дополнили свои уральские впечатления почти постапокалиптическими пейзажами и можно было отправляться домой - на твердую хлыновско-вятско-кировскую землю.