Зачем тебе сладкая ложь?! Не та, что в упаковке. А от души? Где она, эта душа?
Федя тщательно вытер ладони о халат, подышал.
– Что ты сделала?
– Я сбила Натыро с ног и огрела по голове. Он лежал без сознания. Я только на счет «три» тихонько позвала тебя… И помчалась на улицу. На всякий случай взяла такси.
А почему не позвонила? Я бы тебя остановил.
– Это не я. Ты же сам велел не звонить. А что? Я похожа на сумасшедшую?
Ну да…
– Ты был прав. Нечасто мне удается ощутить себя сумасшедшей.
Федя смутился.
Сумасшедшая… Недолговечная… Фея. Карнавальный наряд…
Валя любил запахи – их вкус, их образ. Он без труда запоминал и их названия, и вкусы их веществ.
Сейчас он вдыхал слабый аромат кухонных трав, чувствуя, как тепло разливается по телу.
Два года назад, когда он женился, кулинарные изыски, которыми потчевала его очаровательная Катя, показались ему верхом совершенства. Теперь он жалел, что все это великолепие не сохранится надолго. Нет, он не мог припомнить, чтобы гостила у него племянница, но у него и в мыслях не было, что она не вернет утраченного. Забегая вперед, скажем, что на днях мы уже могли встретиться в кафе неподалеку от ее дома.
Каким образом Валентина перетянула Катю к себе, мы не знаем, но так случилось.
Катя жила теперь в однокомнатной квартире рядом с Колокольней, работала в частной фирме, устраивала частные вечеринки, на которые охотно приглашала студентов и художников, имела выходы на арт-бизнес. К ней валом валили за модными новинками из Парижа, Нью-Йорка, Лондона. Катя жила в режиме постоянной гонки: она то и дело искала новые сферы приложения своих талантов и знаний.
Однако квартира Валентины была идеальной для отдыха, и Катя полюбила ее.
Именинница вальяжно расположилась за чашкой кофе в большом фойе, рассматривая развешенные на стенах картины.
Она тоже выглядела далеко не уставшей, но ее день был расписан на месяцы вперед.