24-й выпуск рубрики "Пятничные рассказы от Олди". Сегодня -- городская мистика с нотками иронии. Рассказ входит в роман в новеллах "Пентакль", написанный в соавторстве Г. Л. Олди, Андреем Валентиновым и Мариной и Сергеем Дяченко.
***************************************************
Предыдущие выпуски "Пятничных рассказов от Олди": "Она и ее мужчины", "Восьмой круг подземки", "Цель оправдывает средства", "Мечта", "Страх", "Будни", "Диета", "Город", "Хоанга", "Сын Черной Вдовы", "Принц тварей", "Скороход его величества", "Смех дракона", "Мы плывем на Запад", "Спасатели", "Принцесса без дракона", "Старое доброе Зло", "Дуэль", "Турнир в Блезуа", "Проклятие", "Оборотень в погонах", "Аттракцион", "Пойдём в подвал?"
***************************************************
ГЕНРИ ЛАЙОН ОЛДИ
ХАРИЗМА НЮРКИ ГАВРОШ
-- Вам не кажется, что "Нюрка Гаврош" -- это слишком?
-- Ни капельки.
-- Но для практикующей ясновидицы или, скажем, народной целительницы требуется более... э-э-э... более звучный псевдоним. Матушка Анна, например? Госпожа Анна?
Нюрка улыбнулась. Она знала, что ее улыбка -- озорная, ехидная, по сей день мальчишеская -- неотразима. Уже внуки пошли, Антошка, рыжий башибузук, весь в бабку: шпанёнок, белокурая бестия, но если растянет рот в ухмылочке -- туши свет, сливай воду. Плачьте, девки, гибель ваша растёт. Жаль, что видятся большей частью "по фотоаппарату". Дети в прошлом июле перебрались в Германию...
Ведущий ждал ответа.
Прямой эфир, время ограничено.
-- Матушки, бабушки... Вы полагаете, титул "ясновидицы Анюты" даёт стопроцентную гарантию? Даже если Анюта сама придумала себе звания, титулы и орду благодарных клиентов? Я -- Нюрка Гаврош, и я не обещаю людям больше, чем могу. Чудеса не по моей части. Поймите, ради Бога, народный целитель и знахарь -- это один и тот же человек. Но первое предназначено для наивных дураков, которым вывеска важнее результата, а второе -- для больных, всерьез желающих излечиться. Гадалка может угадать или предугадать...
-- И ошибиться?
-- Разумеется. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Но настоящая гадалка никогда не назовет себя вслух ясновидицей. Если, конечно, перед нами не шарлатанка, собравшаяся подороже торгануть котом в мешке. Я не размахиваю перед вами крестом и святыми образами, спекулируя на вере. Я не разлагольствую про оттенки ауры, мороча головы истеричным дамочкам. И не обещаю удачи на веки вечные. Я просто говорю: придите, и попробуем. Глядишь, кое-что и получится.
Ведущий кивал, вставлял дурацкие комментарии и вопросы, но в целом плыл по течению. Нюрку это вполне устраивало. Пробить эфир на "4-м канале" оказалось сложнее, чем она предполагала. Значит, требовалось за полчаса с хвостиком отработать все карты из колоды. Главными козырями здесь был напор, столь удивительный у маленькой пожилой женщины, хорошо подвешенный язык и ироничная агрессивность, привлекающая скептиков. Из скептиков, особенно из больных или неудачливых скептиков, зачастую выходят самые верные, самые преданные клиенты, если знать, как вести себя с этим зверинцем.
Толп у парадного подъезда не ожидалось, но хороший приварок к пенсии не повредит.
Жена клоуна, променявшего манеж сперва на эстраду, а там и на утренники--свадьбы-юбилеи, в прошлом Снегурочка, Коза-Дереза, Маленькая Баба-Яга, Отличница Настя, Карлсон и Малыш поочередно ("в дубль" с Элкой Потаповой, закадычной врагиней!), Анна Павловна Гаврошенко умела работать с публикой любого возраста. С детьми всегда рядом обретаются суровые мамаши, кого тоже надо развлечь и раскрутить на "хлопаньки"; впрочем, все мы остаемся детьми до седых волос, согласные верить и идти следом.
Стань оригинальной. Сделай недостатки -- достоинствами. "Метр-с-кепкой"? -- мал золотник, да дорог. Белые овечьи кудряшки? -- седина не так заметна. Не потакай, а увлекай, уноси по течению. Гони пургу, заполняя паузы не беканьем-меканьем и словами-паразитами, а жестами, взглядом, мелкими, сосредоточенными действиями. Приглядывайся тайком: кто чего хочет и на каких условиях?
Три года назад муж стал ездить по окрестным деревням, устраивая черноземной "понтяре" лекции "Очевидное-невероятное" с бонусом в виде гаданий, прозрения, излечения фурункулов и снятия "грешной пыльцы". Когда Толик начал регулярно, помимо гонорара и добровольных пожертвований, привозить домой жирных курочек, мешок-другой гречки или трехлитровую банку меда, -- Анна Павловна серьезно задумалась. Гастролировать не хотелось, тяжела на подъём сделалась, но по нынешним временам любая копейка к месту.
Так родилась Нюрка Гаврош, гадалка и знахарка.
-- Кто обучил вас гаданию на картах?
-- Жизнь.
-- Э-э... И всё?
-- А какого ответа вы ожидали? Ссылок на прямую линию от Кассандры и графа Калиостро?! Ну посудите сами... Спроси я вас: "Молодой человек, кто обучил вас вести передачи в прямом эфире?" -- и что вы мне ответите? Небось, политех заканчивали или инъяз, а вот ведёте же, и неплохо ведёте...
Ведущий покраснел, теряя лицо. Против любимого Нюркиного приема -- любую тему мигом перевести в лоб на собеседника, благожелательно задав пакостный вопросик -- пасовали многие. Главное, спрашивать наверняка. Здесь ведь ясно: никакого специального образования у нынешней телебратии нет. Бей, Нюрка, без промаха. И еще: к уксусу обязательно требуется сахарок. Чуть-чуть похвали, брось сахарную косточку -- и мил-дружок твой до гроба.
Льстить умеют все.
Бранить-подкалывать тоже дано большинству.
Но чтоб в одном флаконе... Это вам не коробок спичек, тут уметь надо.
-- Да, Анна Павловна, я понимаю вас... жизнь -- лучший учитель...
Ничерта он не понимает. Выкручивается. И это хорошо. Зрители видят, как он выкручивается, зрители на её стороне. А кто не видит по причине душевной близорукости, тот слышит, как ведущий с ней соглашается. Тоже недурственно.
-- Ага, у нас есть звонок в студию!
Отвечая на интерес басовитого гражданина по поводу наличия у "госпожи Гаврош" соответствующих лицензий, Нюрка позволила себе на минутку расслабиться. Легко и приятно говорить правду отставному бюрократу. Все бумаги были в полном порядке. Комар носу не подточит. Частный предприниматель, единый налог, справка от Минздрава, на всякий случай -- из горотдела культуры, от Леньки Жердеца, друга детства... Кабинет она оборудовала на дому, по собственному вкусу, отведя для этих целей гостиную. Такой замечательный вопрос следовало бы придумать заранее, и уговорить кого-то из знакомых брякнуть в студию.
Учтем на будущее.
-- А теперь, Анна Павловна... Нет, обождите, у нас еще один звонок! Ну, это последний, время передачи на исходе... Здравствуйте, вы в эфире!
-- Я счастлив по самые гланды.
Ведущий поперхнулся. Нет, положительно, сегодня был не его день.
-- Представьтесь, пожалуйста.
-- У нас мало времени. Зачем расточать эфир зря? Я хочу спросить Анну Гаврошенко, -- голос, искаженный помехами, звучал скучно и надтреснуто, словно заговорил цоколь дома, отведенного под снос. -- Нюрка, коза-дереза драная... Ты почему не прописалась в ковене по месту жительства? Думаешь отделом культуры отделаться?
Голос уныло хихикнул, получая удовольствие от сомнительного каламбура.
-- Зря ты так думаешь, мадам Гаврошенко. Рекомендую не тянуть, во избежание.
Отбой.
Короткие гудки долбят прямой эфир.
Нюрка демонстративно пожала плечами -- какой-то остряк-самоучка выкобенивается! -- и украдкой подмигнула ведущему. Столбняк, мол, дело хорошее, мальчик мой, но пора заканчивать.
Давай, пускай рекламу прокладок. Ангельских, с крылышками.
Очень хотелось курить.
История с розыгрышем, или как там следовало понимать звонок о "прописке в ковене", продолжилась во вторник, днем. Нюрка только что отпустила клиентку, вдову полковника Башмета, однофамильца знаменитого альтиста. Став женщиной сугубо штатской, вдова сперва приобрела запасной надгробный памятник с надписью золотом "Самой себе с любовью", установила сокровище на 30-м кладбище, после чего сильно заинтересовалась будущим, шастая к гадалкам. Предыдущие шесть гадалок вдову не устроили: с ними не складывалось разговора "за жизнь", главным образом о "самой себе с любовью". А с Нюркой сложилось, под чаек со смородиновым вареньем и густой кагорец, до которого вдова была большая охотница.
Короче, проводив ценную клиентку до дверей и вернувшись в кабинет, Анна Павловна обнаружила у рабочего стола некоего мерзавца. Мерзавец крутил в пальцах даму бубен, минутой ранее олицетворявшую вдову, и похабно ухмылялся.
Незваный гость заслуживал отдельного описания. На бритой голове его красовался петуший гребень, лиловый с прозеленью. В левой ноздре трепыхалось колечко, в хряще уха -- матросская серьга; такие серьги при гнилом царизме вешали матросам, впервые пересекшим экватор. Нижняя губа по центру была проколота лабреттой -- гвоздиком с плоским замком, снабженным цепочкой. Кожаный куртец, болтавшийся на узких плечах жертвы пирсинга, изрезали бритвой в местах самых неожиданных. На фоне этой одежки-мученицы прорехи в джинсах смотрелись вяло, можно сказать, обывательски.
-- Позвать мужа? -- осведомилась Нюрка, женщина неробкого десятка.
-- Здравствуйте, любезная Анна Павловна, -- гнусный панк-вторженец собрал всю колоду карт воедино и принялся её тасовать с умелостью необыкновенной. Затем вытряхнул на стол даму треф и ткнул в даму обгрызенным ногтем, словно хотел что-то подчеркнуть. -- Нет, мужа звать не надо. Ибо супруг ваш третий день как уехал в очередной вояж, менять очевидное и невероятное на кур и гречку. Хотите знать, что привело меня в сию обитель греха?
-- Может, милицию?
-- Зачем? Менты приходят, если кто-то кое-где у нас порой. А в нашем случае все обстоит совсем иначе, -- он с большей силой отчеркнул линию на трефовой даме. -- В нашем общем случае. Вы меня понимаете?
"Нет, не вор. Хуже. Псих. Лучше его не раздражать..."
-- Вам повестка, дражайшая Аннушка. Извольте, блин, получить.
"Как он попал в комнату? Через окно? Там решетка..."
Машинально Нюрка протянула руку и взяла бумагу, протянутую панком. Желтоватый, грубый бланк. В большой палец что-то укололо, больно, до крови, -- и панк ловко отнял "повестку" обратно. Оторвал корешок, где расплылось маленькое красное пятнышко, которое, удлиняясь, становилось похожим на подпись с завитушкой в конце.
Хищно дёрнув окольцованным носом, гость спрятал добычу.
-- Вот, -- с поклоном он снова предложил "повестку" хозяйке дома. -- Так, хорошо. Теперь опять верните ее мне. Сами, сами верните, отбирать на втором круге запретно. И еще раз возьмите. Всё. Финита ла мюзикл. Прощайте, скалистые горы...
Обогнув Нюрку, он нога за ногу выбрался в коридор. Щелкнул английский замок.
-- Не беспокойся, душенька, я захлопну. Ты, душенька, о другом беспокойся. Эх, взяли душу за душу, быть душе с душком...
Дверь лязгнула, отсекая идиотскую песню.
Именно обыденность происходящего, чудовищная, сногсшибательная обыденность привела Нюрку в ступор. Явился, вручил, убрался вон. Нелепый курьер, мальчишка на побегушках. Полностью уверенный, что "дражайшая Аннушка" в курсе, все понимает, все сделает, как надо. А если не сделает, то наверняка в здравом уме и трезвой памяти, осознавая степень ответственности...
Казенные формулировки на вкус отдавали кислой медью.
Женщина опустила взгляд. Медь и вовсе усилилась до оскомины:
"Предписывается явиться... для прописки... в ковене по месту жительства... Грековская 38... суббота, 18 мая, в 00.00... с собой иметь..." И печать: грифон присел на задние лапы, а над макушкой зверя вьется надпись: "ООО "Харизма Ltd".
Нюрка с наслаждением скрутила дулю и ткнула "нашим ответом Керзону" в окно. Вот я вам, шутникам, поеду на Грековскую в полночь! Вот я вам, заразам, доставлю удовольствие! Не на ту нарвались, сволочи! На мне где сядешь, там и слезешь...
-- Это ты, Нюра Палковна, зря, -- сказал панк из-за решетки окна. Он встал на цыпочки, чтобы хозяйка увидела его чудесный гребень, и внятно продолжил. -- Дуля твоя приметная, слов нет, так что благодарствуем за угощение. А с остальным... Зря, слово чести. Лучше не ерепенься.
-- Ах ты!.. ах ты дрянь!..
-- Дешевле выйдет. Это я тебе, как петушок с высокой спицы. Пройди регистрацию, и царствуй, лежа на боку. Усекла?
Гребень качнулся и сгинул.
"Надо было меняться. Когда Раиса предлагала съехать с первого этажа в высотку на Кулиничах, надо было соглашаться. Пусть "распашонка", зато кухня большая, и восьмой этаж... Муж к субботе не вернется, нечего и ждать... Боже, о чем я думаю!"
Болонка Плюха, любимица Нюрки, вылезла из-под дивана и потупилась, чуя вину.
-- А ты чего не лаяла, дура?
Болонка тявкнула, прося прощения.
До вечера пятницы ничего особенного не происходило, и это мучило Нюрку больше всего. Тишина, покой, благолепие. Повестку она убрала в во вьетнамскую шкатулку, любимую, с перламутровыми гребцами на крышке, время от времени заглядывая внутрь: не исчезла ли? Нет, гадкая бумажонка преспокойно лежала на дне. Звонить никто не звонил; то есть, конечно, звонили клиенты, подруги, по международке объявились дети, дали трубку Антошке, тот рассказал бабушке о ниндзях-чебурашках...
Тишина давила, ожидание мотало нервы.
Нет, не пойду.
Никуда не пойду, пусть подавятся.
В пятницу, срезая дорогу домой через Молодежный парк, Нюрка встретила знакомого панка.Мерзавец шел в компании благообразного, совсем молоденького попа -- в рясе, в скуфейке, с крестом на груди. Батюшка удрученно кивал, соглашаясь, а панк выговаривал ему высоким, пронзительным голосом. Слов Нюрка не разобрала, но встреча ее смутила.
Она кивнула панку, и тот ответил небрежным кивком.
-- Вы понимаете, инок... -- бубнил поп.
-- Все я понимаю, отец Власий. Больше, чем вы думаете...
Через час объявился клиент, записанный на полвосьмого. Плотный, хорошо одетый бычок средних лет. Просил "раскинуть" на бизнес. Когда карты уже ложились на стол, бычок вдруг спросил о регистрации. Нюрка сунула ему "мандат" отдела культуры, лицензию Минздрава, потом -- остальные документы, но клиент расстроился и молча засобирался домой. У самого выхода честная гадалка, плохо понимая, что делает, ткнула бычку повестку: вот, дескать, в субботу, все чин чинарем...
-- Ага, -- клиент удовлетворенно почесал бритый затылок. -- Тогда запишите меня на следующий понедельник. Да, попозже, я много работаю. Если с регистрацией возникнут проблемы, перезвоните мне. Вот визитка. Чтоб даром не ходить...
Ночью Нюрка спала плохо. Суббота прошла, как с похмелья: муторно, маетно. А ближе к полуночи Анна Павловна, изумляясь самой себе, заказала такси.
-- Ну что, так и будем в молчанку играть?
Вопрос таксиста выдернул Нюрку из оцепенения. Оказывается, она уже минут пять тупо пялилась из окна такси, как баран на новые ворота. Верней, ворота были старые. И стена вокруг ворот была старая, обшарпанная. Штукатурка местами обвалилась, обнажив щербатый кирпич кладки. Желтый свет фонаря косо падал на чугун створок, отбрасывая во двор узорчатую тень. Дальше начиналась темнота, и в этой темноте мерещилось тайное шевеление. Кусты ветром колышет? Ветра, вроде, нет... В глубине двора смутно вырисовывались очертания приземистого дома, где приглашающе светился прямоугольник окна. Единственный во всей округе.
А еще на стене имелась табличка: Грековская, 38. Фонарь освещал табличку нехотя, из барского сострадания, отчего цифра "38" казалась непомерно выпуклой, словно надутой изутри.
Звук шагов всколыхнул пустынную улицу. Нюрка вздрогнула, но под фонарем объявились двое банальных милиционеров с собакой. Патруль остановился, прикуривая. Черный с подпалинами "немец" уселся на тротуар, строго рыкнул на одинокое такси -- и вдруг завыл. Тоскливо и обреченно, чего никак не следовало ожидать от здоровенной служебной псины. Патрульный дёрнул поводок, и "немец" послушно заткнулся.
У Нюрки немного отлегло от сердца. Раз милиция патрулирует, значит, не совсем глушь. Будет хоть кого на помощь позвать. Да и такси она отпускать не собирается.
-- Подождите меня здесь. Скоро обратно поедем.
-- Это сколько угодно, -- с удовлетворением пробасил таксист, принимая мятый червонец.
Нюрка выбралась из машины, оглушительно хлопнула дверцей, и решительно направилась во двор. Мимоходом глянула на часы. Без пяти двенадцать. Это хорошо.
Опаздывать она не любила.
Темнота за воротами была пожиже, чем казалось с улицы. Из-под ног метнулась кошка, чуть не обеспечив поздней гостье инфаркт миокарда. Бледно-желтая дорожка света лежала на трех корявых ступеньках. Нюрка поднялась, толкнула мерзко скрипнувшую дверь. Узкий коридор, тусклая лампочка под проволочным колпаком; пятна копоти от спичек, прилипших к потолку. Стены испещрены похабщиной и лозунгами "Металлист -- чемпион!". На удивление, вместо ожидаемой кошачьей мочи, запах здесь царил приятный. Пахло освежителем воздуха "Жасмин с лимоном" и ароматным табаком "Captain Black": будучи в кураже и при деньгах, Нюрка сама иногда курила эти сигарилло.
За высокой дверью в конце коридора бубнили приглушенные голоса.
"Вот сейчас заявлюсь к незнакомым людям посреди ночи, выяснится, что они про ковен ни сном, ни духом..."
Нюрка обреченно вздохнула и постучала.
-- Входите, не заперто!
На японском столе с резными драконами и собирателями риса, беззаботно болтая ногами, сидел знакомый панк. Шумно отдуваясь, он хлебал кофе из хрустального бокала. Нюрка прямо обрадовалась: по крайней мере, знакомое лицо. Сегодня гребень у панка оказался лиловым с золотистыми прожилками. Пирсинг усилился: витая змейка свисала с подбородка на ворот искромсанной лезвием кожанки. Только сейчас Нюрка приметила, что искромсана кожанка отнюдь не как попало, а, можно сказать, художественно искромсана. Бритвенные порезы складывались в замысловатый узор, который был по-своему изящен.
"Зато джинсы на этот раз целехоньки..."
Кожаные заплаты в виде молний Нюрка решила не считать.
За вторым столом -- обычным, двухтумбовым -- восседала блондинка размером с гиппопотама, в небесно-голубом платье с рюшами. Она сосредоточенно тарахтела по клавишам компьютера, игнорируя посетительницу. Рядом с клавиатурой возлежал гроссбух устрашающей полноты, под стать блондинке, и высилась шаткая стопка папок с бумагами.
-- Здравствуй, моя Нюрка, здравствуй, дорогая! -- осклабившись, фальшиво затянул он, распахнув свои грабли якобы для объятий. Кофе при этом едва не выплеснулось на равнодушную блондинку.
На запястье фигляра противно запиликали электронные часы.
-- О, полночь! -- обрадовался панк. -- Вы дьявольски пунктуальны!
-- Заходите, присаживайтесь, -- отвлеклась на секундочку блондинка. -- Кофе хотите? Правильно, после этого кофе до утра не заснешь... Ай! Инок, сгинь!
Это панк, свесившись со стола-японца, ущипнул блондинку за пышные телеса.
"Инок?!"
-- Иннокентий Иннокентьевич! -- ответил красавец на немой вопрос. -- Можно просто Кеша. Инок -- только для Валюхи, по субботам. Правда, Валюха-попрыгуха? Ладно, приступим.
Он стал серьезным, извлек из-за пазухи некую распечатку и принялся сверяться.
-- Гаврошенко Анна Павловна, 48-го года рождения?
-- Д-да...
-- Адрес... ну, у вас я был, адрес правильный... Паспорт?
Нюрка продиктовала по памяти номер и серию, и Валюха отбила на клавиатуре лихую дробь. Проверять блондинка не стала: то ли знала данные Нюркиного паспорта заранее, то ли доверяла.
-- Нуте-с, продолжим экзекуцию...
Вопросов было много. Большей частью стандартные, канцелярские, как при трудоустройстве: образование, предыдущее место работы, номер лицензии Минздрава, номер диплома курсов народых целителей и экстрасенсорики, ИНН (хорошо, что догадалась все бумаги с собой захватить!), семейное положение... Но встречались и уникальные, бьющие по нервам:
-- Галлюцинациями не страдаете? Неврастения? Паранойя?
-- Нет.
-- Мандеп?
-- Что?!
-- Маниакально-депрессивный психоз?
-- Нет!
-- Шизофрения? На учете в психдиспансере не состояли?
-- Нет!!!
-- Как предпочитаете работать: с явлением, или без?
Разумно решив, что из двух зол надо выбирать меньшее -- "Только явлений мне не хватало!" -- Нюрка кратко отрезала:
-- Без!
-- Толковое решение, -- покивал Иннокентий, распушив гребень. -- К чему вам лишние хлопоты, верно? Зодиакальный сдвиг при работе учитывать будем?
-- Разумеется! -- без зазрения совести выпалила Нюрка. Сказались профессиональные навыки.
-- Прекрасно. Просто замечательно! Валюха, в базу внесла?
-- А ты как думаешь, обормот?
-- Вот и все, Анна Павловна. Сейчас мы выпишем вам регистрационный номер -- и вы свободны. Езжайте домой, отдыхайте, а с понедельника -- труба зовет! Приступайте к работе. Уже, так сказать, официально. Под патронатом.
-- А... договор? Расписаться где-то надо? -- оторопела Нюрка.
-- Кровью?!
Глаза Иннокентия полыхнули адским огнем, верхняя губа, дрожа, поползла вверх, готовясь обнажить клыки. Нюрка охнула, попятилась, но сволочной Инок гнусно заржал самым что ни на есть жеребячьим образом. Валюха тоже прыснула в кулачок.
-- Нюра, Нюра, до чего ты дура! -- Инок, кривляясь, приставив пальцы к голове на манер рожек. -- Езжай домой, на такси разоришься. Вот, держи.
В руках у Нюрки оказался грязноватый прямоугольник бумаги, где корявым "врачебным" почерком значилось: "Гаврошенко Анна Павловна. ООО "Харизма Ltd". Регистрационный номер NSQ127418/3-а." Дата. Витиеватая подпись. Знакомая печать с грифоном.
Всё.
-- Если возникнут вопросы -- предъявите, и вопросов не станет.
-- Спасибо, -- машинально поблагодарила Нюрка.
-- Спокойной ночи. Отдыхайте.
-- До свиданья.
Нюрка шла к ожидающей ее машине, не замечая, что пританцовывает на ходу. Сейчас она чертовски походила на веселую ведьму, возвращающуюся домой с ночного шабаша. По земле ступала -- как по воздуху шла. Но со стороны Нюрка себя не видела, а больше смотреть было некому. Таксист читал газету "Совершенно секретно", бормоча "Так их, гадов! Так!..", и оторвался от текста, лишь когда Нюрка громко хлопнула дверцей, усаживаясь на заднем сиденье.
-- Назад, домой! -- скомандовала она.
И сладко потянулась, хрустнув позвонками.
Нюрке было хорошо. Легко и спокойно. Впервые за последнюю неделю.
-- Доброе утро. Я был у вас в прошлую пятницу. Мы договорились на вечер понедельника. Помните? Ну и ладушки. Как с регистрацией?
Сперва Нюрка под настроение хотела ответить памятному бычку, что это не его собачье дело. Но вовремя передумала. Сухо, с достоинством, сообщила, сверившись с оставленной визиткой:
-- Все в порядке, Борислав Олегович.
-- И номер у вас теперь есть? -- дотошный бизнесмен вцепился мертвой хваткой.
Если он так дела ведет, то откуда проблемы с бизнесом?
-- Есть. Но это, как вы понимаете, не телефоный разговор, -- хорошо получилось, веско. Бычок аж засопел с уважением. -- Если желаете, могу предъявить вам номер при личной встрече.
-- Что вы, Анна Павловна! Вы у меня на полном доверии! -- странным образом сдал назад клиент. -- В восемь пятнадцать вас устроит?
Нюрка выдержала солидную паузу, якобы сверяясь с расписанием.
-- Устроит.
Она первой повесила трубку.
Бычок явился минута в минуту. Выглядел клиент еще более устало, чем в прошлый раз. Туфли забыл почистить, отметила Нюрка. Легкий налет пыли поверх глянца итальянской кожи сразу бросался в глаза. И золотая булавка на галстуке потускнела. Даже пышные усы, цветом похожие на пшеничный батон "Нарезной", уныло обвисли.
-- Неудачи в бизнесе, Борислав Олегович? Бывает. Хотите узнать причину?
Разумеется, хочет. Это у него на лбу написано.
-- Узнайте, -- тяжкий вздох колыхнул усы. -- В долгу не останусь. Только без этих штучек. Алмазный, яхонтовый, позолоти ручку...
-- Ручку будете жене золотить, -- резко, с раздражением, ответила Нюрка, и по взгляду бычка поняла, что нашла верный тон. -- Присаживайтесь. Время -- деньги.
Последняя, очень оригинальная сентенция тоже нашла путь к сердцу бычка.
Из шкафа явилась запечатанная колода карт. Вскрыв обертку, Нюрка плавно поводила над колодой руками, отгоняя флюиды-невидимки. На клиентов это производило нужное впечатление. Затем ловко, одной левой, перетасовала. Здесь главное -- не переусердствовать. Иначе получится престидижитатор Акопян, фокусник, а не гадалка. Она быстро научилась добиваться нужного эффекта. Сосредоточенный взгляд, скупые, без лишней показухи, движения пальцев и кисти. Важная работа, а не дешевый трюк. Правая рука Нюрки покоилась на резном шаре из хрусталя, легонько оглаживая сверкающий бок.
Это она сама придумала.
Шар нравился всем.
-- Вы -- Король Червей, Борислав Олегович, -- перст судьбы уперся в грудь клиента. -- А окружают вас...
Расклад был ясней ясного. Король пик -- враг-недоброжелатель. Пиковая Дама -- ничего хорошего, да еще и рядом со своим Королем. Шестерка Крестов -- бесполезная дорога. Туз Пик при бубновой десятке -- ссора. Второй, внешний круг тоже предвещал сплошные неприятности. Здесь важно дать парус на горизонте, подарить надежду, иначе бычок в петлю полезет... Нюрка Гаврош вгляделась внимательнее. Ярая атеистка, она едва не перекрестилась, когда Дама Червей из второго круга отчетливо подмигнула гадалке, указывая взглядом на Крестового Валета. Анна Павловна самым постыдным образом заслонилась рукой и увидела стрелочки. Уйму стрелочек -- красных, черных, рябеньких, -- соединивших карты между собой.
Изумленная, испуганная, она еще не поняла, что говорит, а клиент слушает.
-- Берегитесь Короля Пик, Борислав Глебович! Он -- ваш партнер по бизнесу. На днях у вас намечена крупная сделка в другом городе. Вы поедете туда напрасно. Не бойтесь ссоры с Пиковым Королем. Пусть рвёт и мечет, пусть откажется от контракта -- в итоге вы выиграете. А удача идет к вам от Крестового Валета. Постарайтесь не упустить.
-- Ах он стервец! Гадюка вареная! -- бормотал клиент, потрясенный глубиной Нюркиного прозрения. -- А Валет Крестов -- это кто?
-- Вы своему вице-президенту доверяете? Николаю Степановичу?
И какой, спрашивается, черт за язык дернул?! Сейчас имя-отчество не совпадет, клиент насторожится, потеряет доверие...
-- Кольке-то? Ну... в определенной степени...
-- Он вас хоть раз подвел?
-- Ну... Валет Крестов? Колька?!
Уходя, бычок сиял и цвел махровой гвоздикой. Долго, искренне благодарил, обещал в точности следовать всем советам. Расплатился с лихвой, просил записать его на начало июня.
-- Если сбудется, -- сказал Борислав Олегович напоследок, -- я вам ручку все-таки позолочу. Дверную.
Пошутил, значит.
Совсем другой человек стал.
В четверг заявилась Алевтина Вольдемаровна, дама одних с Нюркой лет, львица местного бомонда. С диагнозом: бессонница, мнительность и внезапные мигрени.
-- Ах, Нюрочка, -- хрипло ворковала Алевтина, затягиваясь длиннющей сигаретой с ментолом, -- у меня хроническое переутомление! Голова просто раскалывается. "Асканели" больше не помогает, пришлось перейти на "Хеннеси"... если бы не ваши снадобья!.. Нет ли у вас чего-нибудь сильнодействующего?
Как назло, запасы безобидных травок, приобретенных в аптеке на углу, у Нюрки подошли к концу. Как назло, Алевтина увязалась за целительницей. Завидев в дверях Анну Павловну, знакомый провизор Костя не нашел ничего лучшего, как громко осведомиться: "Вам как всегда? Сбор номер три?" Продавать "секрет" ушлой Алевтине было нельзя ни в коем случае. На Нюрку снизошло вдохновение.
-- Нет, Костя. На этот раз так просто не отделаемся, -- она со значением покосилась на "львицу". -- Мне нужен элеутерококк, сушеные можжевеловые ягоды, радикс алтей, золотой корень, корень валерьяны, настойка боярышника, экстракт крушины...
Когда-то слышанные, но, казалось, прочно забытые названия сами всплывали в памяти. Список поверг юного провизора в изумление, а Алевтину -- в благоговейный трепет, граничащий с экстазом.
Дома Нюрка зашторила окна, зажгла четыре сандаловых свечи по углам и принялась смешивать в центре стола "сильнодействующее средство". Уверенность не покидала ее: правильно, все правильно... Когда светская львица, непривычно тихая и восторженная, удалилась с драгоценным пузырьком в сумочке, Нюрка начала приходить в себя.
Что это на нее нашло?
Уверенность сидела на диване, болтала ногами на манер панка Инока и посмеивалась. Уверенность знала, что пришла надолго.
И впрямь, теперь Нюрка точно знала ответы на многие вопросы. Таисии Георгиевне просто жизненно необходимо подарить невестке на день рожденья импортные сапоги "Salamander"! Дорого? Выбирайте, дорогуша, что вам дороже: мир и согласие в семье, или сапоги для Даши! Венец безбрачия, говорите? Ну, венец мы вам, голубушка, снимем, это пустяки (тем паче, что никакого венца на голубушке и в помине нет!) -- но и вам, Оксана, необходимо быть активнее. Вот, возьмите адресок. Очень, очень перспективный клуб, где вы наверняка сможете познакомиться... Помилуйте, Яков Самуилович, разве это проблемы?! Вот у Дениса Аркадьевича -- проблемы. Как, вы не знаете Дениса Аркадьевича? Сейчас я вам расскажу, и вы забудете об этих глупостях!.. Порча? Сглаз? А ну, прекратить скулёж! Да-да, это я вам говорю! Грубиянка? Зато честная. Нет на вас ни порчи, ни сглаза. Вы не доверяете мнению специалиста? Тогда убирайтесь вон! Ах, доверяете? И никаких "просто"! Или доверяете -- или нет. Вот и чудненько.
А теперь слушайте меня внимательно...
В принципе, Нюрка прекрасно знала цену своим чудесам. Цена оставалась прежняя: пшик с маслом. Но если раньше она действовала по принципу "хуже не будет, а поможет -- хорошо", то теперь... О-о, теперь она была убеждена: поможет! обязательно! -- и передавала эту убежденность клиенту.
Словно вирус уверенности кипел в Нюрке Гаврош, заражая всех вокруг.
-- Бим, побрейся, что ли...
Это была их старая клоунская игра. Жили-были Бим и Бом, два весёлых буффа... По идее, муж сейчас должен был, скорчив смешную гримасу, ответить глупой репризой вроде "Как прикажете, мэм Бом!" или "Лениво мне, Бомка!" Нет, не ответил. Вяло махнул рукой, словно рассекая духоту, и задремал в кресле. Жирная августовская муха ползала по спинке кресла, рядом с мужниной щекой, поросшей неопрятной седой щетиной. Беда, подумала Нюрка. Совсем беда.
В голову лезла полузабытая песенка:
"Бом увел жену у Бима, ненавидит Бома Бим..."
Беда с мужем явилась на свет ровесницей Нюркиных успехов. Погодки, можно сказать, друзья детства. Вечный лидер в семье, что было непросто, учитывая характер Анны Павловны, муж в одночасье скис и опустился. Бодрый, подтянутый, обаятельный, хохмач и душа общества, он вдруг из разряда "настоящих мужчин" перебрался в унылую шеренгу старичья. Казалось, его тяготит востребованность жены. Ездить по деревням он перестал, редкие приглашения на утренники и школьные праздники отвергал. Голубовичи пригласили тамадой, на свадьбу младшенькой -- сказался больным. Когда к Нюрке приходили клиенты, отсиживался в спальне, бездумно листая газеты. На финансовом положении семьи это не отразилось: Нюрка сейчас зарабатывала за двоих, и курицу можно было легко купить в магазине, а не везти из Волчьих Дундуков, от глухой бабки Зины, которой "у грудях полегчало".
-- Бим... побрейся, а?..
Еще он стал закладывать за галстук. Сперва тайком, а дальше -- открыто. Хуже нет, когда пьёт человек с крепкой головой. Такому больше надо, чтобы рухнуть наповал. В минуты притворной трезвости, когда муж старался не подать вида, что последние сто граммов были лишними, Нюрка ловила на себе его взгляд исподтишка. Ты же шарлатанка, говорил взгляд. Ты -- рыжий Бом. Почему они верят тебе, а не мне? Почему они вообще верят?!
Я -- Нюрка Гаврош, отвечала она таким же молчаливым взглядом.
Я не знаю.
Врать было трудно. Конечно, знала. Ночь, Грековская 38, "Харизма LTD"...
Анна Павловна теряла мужа. Теряла живого, еще не очень старого, родного человека. Сколько раз она предлагала своему Биму умыть его через дверную скобу? Отшептать от порчи? Снять сглаз и дать попить травок? Не сосчитать. Муж молчал и смотрел.
Так смотрел, что лучше бы отвернулся.
-- Не буду я бриться. Незачем.
В сердце Нюрки закипел чайник. Огромный синебрюхий чайник со свистулькой, давным-давно забытый на огне. Пар ударил в рассудок, ошпаренные мысли кинулись наутёк. Свисток оглушил, забил уши ватными пробками. Бешеная, кипящая, маленькая женщина шагнула к креслу:
-- Ах ты...
Смысл был сейчас неважен. Муж оторопел, машинально вставая навстречу этому хриплому, бессмысленному, страшному выдоху. Выше Нюрки на голову, широкоплечий, он выглядел в этот момент сутулым и пришибленным недорослем.
-- Подойди к окну. И гляди в оба.
Хлопая дверью, сквозняком летя через подъезд, в домашнем халате выскакивая во двор, Нюрка чуяла, что Бим стоит у окна. Спиной чуяла. Позвоночником. И чайник в сердце надрывался парным свистом. Если бы она хоть понятие имела, что собирается делать...
-- Нюрочка? Доброе утро...
Соседка Вероника выгуливала древнего пуделя Артемона. Патриарх собачьего рода, Артемон давно пережил свой век, и это знали все. Ходить пёс мог плохо, с лестницы его сносили на руках, а по двору водили, прихватив под брюхом специальным полотенцем, поддерживая за поводок и дополнительную опору. Иначе ноги не держали бедную собаку. Клочья белоснежной в прошлом шерсти вылезли, обнажив младенчески-розовые проплешины.
Пудель тряс головой, равнодушный ко всему.
-- Здравствуйте, Верочка. Привет, Артюша!
Нюрка присела рядом с псом. Легко погладила лысеющую голову, заглянула в печальные собачьи глаза. Безумие, бред психопата, но из влажной глубины на нее смотрел уходящий муж. Шарлатанка, смотрел он. Почему они верят тебе, смотрел он. Да, я здесь, у окна, торчу как дурак. Ну и что?
Чайник взорвался вместе с сердцем.
-- Пойдем гулять, Артюша? -- тихо спросила Нюрка Гаврош, чувствуя, как из нее во все стороны летят синие стальные осколки, как освободившийся ухарь-свист пригибает деревья во дворе. -- Гулять, а? Верочка, давайте я с ним пройдусь...
Во дворе еще долго вспоминали, как умирающий пудель Артемон, заливисто лая, носился за ведьмой Нюркой от гаражей к песочнице, от забора до подъезда, и, глядя на это небывалое зрелище, психопат-ротвейлер Дик обмочился от страха.
Вернувшись домой, она застала мужа у окна.
-- С завтрашнего дня начинаешь помогать мне с клиентами, -- задыхаясь, бросила Нюрка в родную спину. -- Я одна не справляюсь. Понял, Бим?
-- Понял, Бом, -- ответила спина.
Муж пересек комнату, мимоходом прижался к Нюрке плечом и отправился в ванную.
-- Бом, куда ты дела мою бритву?! -- через минуту заорал он. -- Вечно у тебя ни арапа не найдешь...
Она шла в магазин за продуктами и улыбалась. Все было хорошо. Муж очухался, сейчас с клиентом работает -- любо-дорого посмотреть. Кашпировский с Чумаком в одном флаконе! Погода была праздничная, солнце подмигивало с неба, прохожие улыбались обаятельной маленькой женщине. Сейчас купим сыра, пряного "Радамира", муж этот сыр любит, майонеза возьмем "Европейский", зелени, и такие сырные трубочки сварганим -- пальчики не оближешь, а с локтем откусишь!
-- Какие люди! На ловца и зверь бежит...
Сегодня гребень у Иннокентия был синий в лимонную крапинку.
-- Анна Павловна, ты бы в офис заглянула? Разговор есть.
-- Опять в полночь?
Хорошее настроение стремительно таяло, как пломбир на сковородке.
-- Зачем в полночь? В отличие от посторонних лиц, сотрудников мы принимаем с десяти до семнадцати, по будним дням. Обеденный перерыв с часу до двух. Надеюсь, повесткой вызывать не придется? Покеда, бабанька!
Иннокентий подмигнул Нюрке, подражая Шарапову из "Места встречи", и двинулся дальше походкой развинченного киборга.
В глазах потемнело -- то ли солнце за тучку зашло, то ли ясность бытия по затылку шарахнула. Дура ты, Нюрка, ох, и дура! Простофиля распоследнняя. Зарегистрировали, говоришь? В базу внесли? И с тех пор пруха тебе пошла косяком? Верно говоришь, как на исповеди. А думала ли ты, глупая баба, чем за фарт свой, за везение-наитие платить станешь? Что этот ковен, или как его, с тебя имеет? Какие налоги за хлопоты берет, какой валютой?! Пожалуй, неспроста твой благоверный захандрил, расхворался, запил, уж и на тот свет одним глазом косить начал. А ты поперек пошла.
Перебежала дорожку.
Чай, за полтинник перевалило, бабанька. Пора бы и умишком кой-каким обзавестись. Ведь известно: "Ежели в каком месте чего прибавится, то в другом непременно убавится". Ломоносов, кажется, сказал. Со школы запомнилось.
Выговор влепят? С занесением? Премии лишат?
Ой, вряд ли! Не та контора.
Никогда ни в Бога, ни в чёрта, ни в сглаз-приворот, ни в рога-копыта не верила, а тут аж испарина прошибла. Ноги подкосились; хорошо, скамеечка рядом оказалсь -- рухнула не нее Нюрка, глаза закрыла, сидит, отдышаться пытается. Мысли в голове тараканами бегают, мечутся, выход ищут.
Не отдам.
Мужа не отдам.
Сама вляпалась, сама и расхлебаю.
Брать такси она не стала. На престарелом, дребезжащем трамвае добралась до цирка, оттуда долго шла пешком, успокаивая нервы. Казенные пятиэтажки, в народе именуемые "хрущами", в этом районе города мирно соседствовали с частным сектором, где, в свою очередь, роскошный особняк с презрением топырил балконы над косой развалюхой.
День был серый, как тамбовский волк.
Свернув на Грековскую, Нюрка замедлила шаг. Автозаправка. Дом под сносом. Какой-то завод, огорожен бетонным забором с "колючкой" по верху, клином уходит вглубь, в невидимые, гулкие пространства. Частный стоматологический кабинет доктора Артемчука. Над входом -- зуб в соломенном канотье приплясывает на кривых, мощных корнях. Счастливая улыбка зуба доверия не вызывала. Ага, вот и номер 38.
Двор выглядел скучно, дом выглядел скучно. Вишневый запах хорошего табака в коридоре испарился, вместо него пахло пригоревшей манной кашей. Постучавшись и дождавшись ответа, Нюрка вошла в знакомое помещение.
-- Здравствуйте, Анна Павловна, -- сказал клерк за японским столом. Строгий костюм с маленькими, полувоенными лацканами, шелковый галстук, манжеты ослепительно белой рубашки схвачены запонками с агатом. На голове -- фетровая шляпа. Хоть сейчас бери на рекламный щит: "Мы приумножим ваши сбережения!"
-- Добрый день...
Нюрка обращалась в основном к знакомой бегемотихе Валюхе, на всякий случай игнорируя строгого клерка. Но клерк не стерпел, сдернул шляпу, хлопнул фетром о столешницу и заорал обиженным козлетоном:
-- Нюрок! Подруга дней моих суровых! Ты чего, блин?! Забурела?!
-- Инок?!
Знакомый гребень убил все сомнения.
-- Для тебя, подруга, Иноккентий Иноккентьевич. В лучшем случае -- Кеша. Точно что встречают по одежке...
-- Кончай балабонить, -- одернула блондинка шута горохового. Глядя на Валюху, Анна Павловна вдруг поняла обострившимся чутьем: кто здесь главный на самом деле. Главный, несмотря на жирные телеса, кукольное личико и безвкусное платье с рюшами. Легко встав от компьютера, блондинка буквально пролилась между столами, по пути отвесив подзатыльник бывшему панку, и оказалась перед гостьей.
От Валюхи тянуло такой приветливостью, таким искренним благорасположением, что Нюрка машинально заулыбалась, и каждый её зуб, включая протезы, также заулыбался отдельной улыбкой, словно на вывеске стоматолога Артемчука.
-- Вы ценный работник, Анна Павловна. Мы очень довольны вами. Замутить человека, не расположенного к обволакиванию, особенно члена семьи -- не каждый способен на это даже после курсов повышения квалификации. Мои поздравления.
-- Замутить?!
-- О, простите! Профессиональный жаргон. Скоро вы вникнете, и станете говорить на сленге ковена похлеще меня. А пока мы хотели бы предложить вам работу по совместительству.
-- Как мне в свое время! -- гордо надулся Инок, став похож на индюка. -- Валюндра, кофейку сочинить?
-- Поверьте, Анна Павловна, это увлекательное и высокооплачиваемое дело. Учитывая, что ваш труд на сей раз будет финансировать "Харизма", и собственных источников, а не скупердяй-клиент...
Когда кофе был выпит, комплименты окончательно расточились, а суть будущей "работы по совместительству" выяснилась и пришлась Нюрке по сердцу, она решилась.
-- Я хотела спросить. Поймите правильно, это очень важно для меня. Скажите... Зачем я вам понадобилась?
Валюха рассмеялась, как мать, в сотый раз отвечающая ребенку-почемучке:
-- Вы все это спрашиваете, Анна Павловна. Все, до единого человека. А я, честно говоря, хотела бы узнать другое. Почему вы стремитесь залезть подаренной игрушке в нутро, разломать, испортить и потом счастливо заявить: "Я так и знала!" Даже если при этом выясните, какой доход получил с продажи игрушки магазин, какую прибыль получил завод-производитель...
-- Нет, всё же... Деньги? Вы не попросили и копейки с моего рубля. Идею розыгрыша я давно отвергла. Что, что такого я принесла в ваш колхоз? У меня ничего нет!.. у меня ничего не было...
-- Уверена, Нюша? -- необидно хмыкнул Инок. -- Или прибедняешься?
-- Уверена. Я обычная честная шарлатанка. Ну, обаяние. Напор и контактность. Опыт общения с самой разной публикой... жизненный опыт...
При каждом ее слове Инок бросал кусочек рафинада в кружку с горячей водой. Когда Нюрка закончила, он помешал в кружке ложечкой и отхлебнул приторно сладкой воды.
Блаженно зажмурился, словно нектар пригубил.
-- Вслед за жабой в чан живей сыпьте жир болотных змей, -- забормотала Валюха безумным шепотом, и Нюрку пробрал озноб, -- зев ехидны, клюв совиный, глаз медянки, хвост ужиный, шерсть кожана, зуб собачий вместе с пястью лягушачьей...
Она прервала монолог, громко вздохнула и подытожила с безраздельной скукой:
-- Чтоб для адских чар и ков был отвар у нас готов. "Макбет", акт IV, сцена первая. Три ведьмы у котла. Нет, не пугайтесь, Анна Павловна, ведьмы не по нашему профилю. Что, говорите, у вас было? У вас, рядовой сотрудницы "Харизмы LTD", общества с ограниченной ответственностью и безграничными амбициями? Что вы положили в общий котел? Вместе, значит, с пястью лягушачьей? Думаю, не так уж мало. Вот оно и вернулось сторицей.
-- Вы альтруисты? Не верю.
-- Правильно. И всей харизмы, которая кипит в нашем общем котле, не хватит, чтобы убедить вас в этом. Но на остальное...
Блондинка наклонилась к собеседнице, и Нюрка еще раз почувствовала, как легко попасть во власть этой бегемотихи, если Валюха того захочет.
-- На многое хватит. Вы уж поверьте. На очень многое. И вам, и нам, и кое с кем поделиться останется. Просто помните: обаяние плюс обаяние -- это не два обаяния. Обычно куда больше выходит, чем два. Такой уж странный товар. Или, если угодно, средство производства.
-- Можно еще кофе? -- спросила Нюрка.
* * *
-- Моя лечебная практика проходит по тонкой, едва различимой грани между знахарством и официальной медициной. Как народные целители в прошлом, я снимаю порчу и сглаз; как современные профессионалы-медики, ставлю диагноз...
-- У нас звонок от слушателей! -- голос ведущей радиоканала "Сегодня" лучился радостью. -- Представьтесь, пожалуйста! Вы хотели что-то сказать целителю Парамону?
-- А ты азартен, Парамоша...
-- Что? -- бас целителя треснул, сорвался в нервный шепот, едва не опрокинув второй микрофон. -- Что вы имеете в виду? Почему вы меня преследуете?!
-- В ковене пропишись, доктор Айболит. По месту жительства. И не тяни. Это тебе не радио, у нас всякое лицо на виду.
-- У нас кончается время эфира...
-- Диагноз ставишь, Парамон? А я клизму ставлю. На два литра, с вазелином и конопляным маслом. Очень способствует при сильных запорах. Ты целитель, ты в курсе. Адью!
Нюрка Гаврош положила телефонную трубку и с удовлетворением откинулась на спинку кресла. Парамон, конечно, дурак и шарлатан. Но обаяния -- уйма. Зубодробительное, можно сказать, обаяние. Она минутку подумала, не перебрала ли с финальным "Адью!", и наконец решила, что в самый раз.
Надо было хорошенько отдохнуть.
Предстояла неделя трудной работы с Парамоном.
***************************************************
Рубрика продолжится через неделю очередным рассказом. Если вы еще не подписались на наш канал -- подписывайтесь, чтобы его не пропустить.
Книги Олди на авторском сайте «Мир Олди»: https://oldieworld.com/
Книги Олди на «Author.Today»: https://author.today/u/oldie
Книги Олди на «ЛитРесе»: https://www.litres.ru/genri-layon-oldi/
Книги Олди на «Литмаркете»: https://litmarket.ru/genri-layon-oldi-p147/
Добро пожаловать!