Как осужденную Любовь Соболь выпустили в Турцию, какие спортивные перспективы у коммуниста Рашкина, зачем КПРФ антиваксеры и кого теперь пиарит Венедиктов, размышлял Илиас Меркури в программе Владимира Соловьева «Полный контакт».
Соловьев: Ну, рассказывай, дорогой друг, как ты довел нас до жизни такой? Ты почему Соболь отпустил?
Меркури: А почему нельзя было?
Соловьев: У нее долги!
Меркури: И что?
Соловьев: Перед государством.
Меркури: А где это было зафиксировано? Я не знаю. Любой житель Тверского района, имеющий долги более 30-40 тысяч, если попытается куда-то, в Турцию или Кипр, ему скажут: «Подожди, куда ты собрался»?
Соловьев: Правильно. У нее многомиллионные долги.
Меркури: А Соболь подошла к сотрудникам аэропорта Внуково с браслетом на ноге и говорит: «У меня браслет».
Соловьев: Браслет у нее сняли в зале суда. А почему у нее сняли браслет?
Меркури: А почему не снимать? Она сидит с 22:00 до 06:00 дома.
Соловьев: Объясню. Потому что нам сказали, что решение о том, что она должна сидеть, еще не вступило в силу, а вступит потом, а браслет сняли сразу. Нелогично.
Меркури: Если убрать Соболь. Если добить Яшина. Тогда что будем обсуждать? Некого! Уехала отдыхать, что такого.
Соловьев: Ковалев С.А. был одним из авторов Конституции, второй главы. Во второй главе написано, что гражданам РФ нельзя препятствовать их выезду и возвращению на территорию РФ. Исходя из этой логики, давайте никого не тормозить.
Меркури: Думаете, кого-то тормозят?
Соловьев: Я просто хорошо знаю.
Меркури: Лукашенко сейчас опять стал не очень дружелюбным. А то все через Белоруссию спокойно. Не только мигранты убегают в Латвию. А прекрасные наши российские преступники через Белоруссию. А что такого?
Соловьев: Статья 27 часть 2. Каждый может свободно выезжать за пределы Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации имеет право беспрепятственно возвращаться в Российскую Федерацию.
Меркури: Вы сейчас занимаете позицию Соболь?
Соловьев: Я занимаю позицию очень простую, равенство всех перед законом. Если у нас можно было Навальному принести домой загранпаспорт с двумя судимостями, если можно было разрешать путешествовать, несмотря на все, если у нас регулярно через границу бегут все эти граждане, несмотря на то что на них наложены дикие санкции, они должны деньги, тогда зачем вы тормозите простых граждан с 50 000 рублей долга?
Меркури: Мне кажется, она должна это в теории, а на деле это не оформлено никак. У погранслужбы стоят маяки. «Ты куда собралась? Не надо, иди обратно». А ей сказали: «Пожалуйста, езжай». Они пытаются сейчас не комментировать. Пара сообщений была: «Покинула Россию Любовь Соболь в разгар лета». И чего? Уехала и уехала, приедет. Ребенок здесь, в Москве.
Соловьев: Одна уехала отдыхать? Она женщина свободная, имеет право делать все, что хочет.
Меркури: Она официально освободилась совсем недавно. Она опубликовала в телеграмме, что с мужем все закончилось. У них там семейная идиллия новая образовывается, она не имеет к политике никакого отношения. Яшин покинул Россию, поехал в Болгарию? И что? Он покинул Россию, репрессии здесь. Возвращаются, и ничем не занимаются. Бездельники. Это ужасно, когда из ничего пытаются создать что-то.
Соловьев: Илиас, для меня подход простой, я не понимаю, почему в нашей стране, если ты оппозиционер, закон к тебе относится гораздо мягче, чем если ты обычный рядовой гражданин.
Меркури: Есть этому объяснение. Многие из них медийные персоны. И сотрудник, которому все равно кроме собственной ипотеки, видит перед собой медийную персону. А от начальника нет сигнала, что делать. И что с ним делать? Пошел вон. От греха подальше это называется. А простой гражданин, который не медийный, за него не будет заступаться Меркель, «Эхо Москвы» и так далее, то да: «Ты куда пошел, сейчас тебе покажу, кто здесь власть. У кого погоны, а у кого нет». Так это все происходит. И так это было всегда. Вы упомянули Навального, он издевался над ФСИН, когда это было еще не модно. Я по поводу браслета не зря сказал. Навальный с этим браслетом передвигался по метро, когда не должен был. А оказалось, у нас очередной пробел в законе. Но закон эволюционирует, меняется. Я думаю, вся процедура, что делать с потенциальными преступниками – решат, примут меры. У нас они создают сайты. Вмешиваются в процесс выборов. Сайт то блокируется, то не блокируется.
Соловьев: А зачем блокировать сайт, если они все говорят на «Эхо Москвы», что хотят?
Меркури: Так задумано. Плюрализм мнений.
Соловьев: Главное, чтобы «Газпром-Медиа» не забывал деньги платить, да?
Меркури: У каждого олигарха должно быть свое СМИ на территории РФ.
Соловьев: Ты намекаешь на формулу Березовского? Зачем покупать СМИ, если можно купить главного редактора?
Меркури: Она не злодейская, а очень конструктивная фраза. Очень точная.
Соловьев: Еще трагедия дикая у коммунистов? Удар за ударом.
Меркури: У коммунистов нет никакой трагедии, вся трагедия – Грудинин. Опять из этого пытаются создать политический скандал, а там бытовуха. Человек был в браке 40 лет, потом жена ему надоела, нашел помоложе. Новая жена стебала старую, этот тоже недалеко ушел от издевательств. Отказался от старшего сына. Человек – икона морали. В прошлом успел побыть единороссом. Теперь он коммунист. И вся верхушка тащит его по всем инстанциям. Бессмысленно. Есть у человека офшор, что тогда? Они отрицают очевидное. Это комерс. Со всеми нюансами с того времени, когда у всех отнимали земли рэкетиры, но у Грудинина она осталась на месте. И Совхоз он сохранил. Человек-глыба. А почему про это не говорят? Как он себя спасал, к кому он обращался? Молчит. И этот человек полез в политику. Кто-то скажет, что это не самый худший кандидат, у КПРФ есть и похуже. Вот убийца у них там завелся, забил до смерти отца двоих детей. Это КПРФ современности. А Рашкин? Сегодня говорит: «Я строитель». Неделю до этого: «Я не строитель». Вчера сделал заявление, что прошел через все виды спорта.
Соловьев: По альпинизму он заявлял, но доказали, что это вранье.
Меркури: Вчера он назвал все виды спорта. И эти коммунисты идут в Государственную Думу.
Соловьев: А что за сон он свой описывал?
Он забыл борьбу отметить, потому что ездил на велосипеде играть в футбол, и там боролся за первые места. Видишь, боролся – значит, борьба еще.
Меркури: И бальные танцы, и спортивная гимнастика. Уникальный человек.
Соловьев: Вот, кто был первым мужчиной, кто соревновался в художественной гимнастике? Это же он?
Меркури: Был бы он моложе, шансов бы было на этой Олимпиаде безгранично. Не знаю, пустил бы его туда наш олимпийский комитет. Нам пытаются показать, что выборы, выборы скоро. Нет, выборы пройдут спокойно. ЕР победит, как бы не старались «Эхо Москвы», есть реальная жизнь.
Соловьев: Я не вижу никакой проблемы в том, чтобы Соболь ездила отдыхать. Я вижу проблему двойных стандартов. Соболь никто, и звать ее никак. Клеветница, которая официально была признана законом. И за это бешенные штрафы.
Меркури: Опять обижаете Соболь. Там нет перспектив никаких. Когда ее никто не знал, она входила в координационный совет оппозиции.
Соловьев: Ее же там ненавидят? Ее Яшин и Волков ненавидят?
Меркури: И денег не дает. Они все друг друга там ненавидят. Это банка с пауками. Самый сложный характер у Волкова, и он не будет платить Соболь за то, что она там делает. Причесалась и пошла разоблачать что-то. Все устали от этого, и Волков тоже. Он хранитель общака Навального, он финансировать это перестал.
Соловьев: Их стали от денег отрезать? Стало ясно, что они не эффективные? Как я понимаю, сейчас западные спонсоры пытаются деньги перенаправить на другие проекты?
Меркури: Пусть они их кормят, пиарят. Могут начать вещать на литовском или латышском языках. Это бессмысленно. Это никого не интересует. Мы это проехали, спасибо тому, кто был к этому причастен, кто помог разобраться в этом бардаке. Теперь мы спокойны. Сейчас август. Можно представить, если бы все они гуляли по Москве, покоя бы не было. Спасибо большое, что навели порядок. Соболь – никто. У них шанс только один – договариваться на каком-то уровне с властями. Свою какую-то борьбу пусть ведут и изображают оппозиционеров. И Яшин, и Соболь. А беглых что обсуждать? Кто может уехать из страны и поливать страну грязью, и говорить, что когда то вернется в свободную страну. Это бред, это сумасшедшие люди.
Соловьев: У них есть трибуна «Эхо Москвы».
Меркури: У них будущего нет никакого. Предатель – он и на Луне предатель. У нас есть Навальный.
Соловьев: О нем уже забыли.
Меркури: Его даже свои не упоминают. Просто забыли. А нам говорили: «Нас миллионы». Вот если миллионы, бери плакат – выходи. Никого нет. Нигде. Последний, кто иногда вспоминает Навального, – это Венедиктов.
Соловьев: Нет, он сказал, что лидер оппозиции теперь – Соболь. Соболь – настоящий политик. Венедиктов ненавидит Волкова.
Меркури: Соболь пытается договориться с Москвой. Если Венедиктов такое говорит – значит попытки идут. И что с ней делать? Она не умная, там нет интеллекта. Это что за политик? А Яшин? Посмотрите, о чем он говорит, снимает странные ролики. Называет себя политиком. Если политик придёт к власти, он должен руководить каким-то процессом. Какими процессами может руководить Соболь или Яшин? Это позор. О них нельзя говорить, куда более опасный прецедент с коммунистами. Они еще антиваксеры поголовно.
Соловьев: При том Зюганов привился.
Меркури: Конечно. Просто народ дурят. У нас основная проблема – КПРФ.
Соловьев: КПРФ стали антиваксерами, потому что у них провалилась любая политическая повестка, они пытаются собрать неважно кого. Они знают, что определенное количество людей против прививки, и оно выше количества людей, которое они рассчитывали получить на этих выборах голосов.
Меркури: Они не будут голосовать. Антиваксеры не будут голосовать за КПРФ. Они посмотрят на коммунистов, и скажут: «Зачем они нам нужны»?
Соловьев: Коммунисты исключили убийцу из своих рядов?
Меркури: Нет, зачем.
Соловьев: Жалко Зюганова, на глазах Рашкин сжирает его партию.
Меркури: С другой стороны, это все-таки системная оппозиция.
Соловьев: Конечно.
Полный эфир:
