Радмир отложил ножны с мечом на скамью, преграда исчезла. И тут меня как волной окатило. Чем ближе я ощущала жар исходящий от его тела, тем сильнее нарастало чувство беспомощности. В палатке стало тесно, словно великан занял всё пространство, оставив для меня маленький островок. От смущения я опустила ресницы, но снова взметнула их. Интересно, каково быть его женой при здравой памяти? Ну... в смысле, когда всё-всё помнишь.... Как бы он ко мне относился? А где бы мы жили, о чём разговаривали? Будь у нас дом, каким бы он был? Не по палаткам же всю жизнь скитаться? Чему бы он научил наших детей? Мне бы хотелось чтобы силой наш сын был бы похож на него, а веру в Светлого Бога перенял от меня. Мы бы заботились друг о друге и непременно были бы счастливы... Но тут вмешался мой разум и я вспомнила о бабушке, о том к чему она меня готовила.
"Сначала Дар, потом любовь!".
Как же стыдно стало за свои дурные мысли! Ну почему нельзя совместить Дар прорицания и желание быть рядом с великаном?
Радмир приподнял мой подбородок. Мои мечтания и метания рассеялись. Уголки его губ не спеша разъехались.
— А ты забавная... — произнёс он мягко.
Его глаза улыбались и увлекали в тягуче-синие бездны. Он наклонился близко-близко! От могучего раскалённого дыхания и неуловимой нежности пробирала дрожь. Несколько мгновений мы задышали в унисон, а потом, словно ниоткуда возникло на двоих одно дыхание. Удивительно как в воине со стальным нравом соединяются настолько разные сущности. Как можно лишать жизни одних людей и одновременно вдыхать её в других? Я не выдержала, резко отвернулась и вновь робко на него взглянула.
— Бабушка сказала, если меня сделают женой до того, как проснутся способности, не видать мне Дара прорицания как своих ушей.
Светлый Боже! Ну наконец-то мы сможем поговорить о том, что я пытаюсь донести до него все эти дни!
— В пекло всё, — задышал он часто. — Мне нужна ты.
— Но я смогу помогать людям, — прошептала я, ненавидя себя за свои слова и коря на чём свет стоит. — Ты же сам говорил, что мой Дар и тебе поможет. Если, конечно, ещё не всё потеряно...
Великан сразу отстранился.
Его лицо сделалось непроницаемым, словно он вспомнил что-то, и теперь ничего важнее его воспоминания в мире не существовало. Я смотрела в его глаза, мысленно пытаясь вернуть их притяжение, но они не отзывались. Так стало жалко себя. В сердце кольнуло и я глубоко вздохнула.
— Пойдём, — сказал Радмир и поднялся.
Одной рукой подхватив со скамьи свой меч и вышел из палатки. Я молча засеменила за широким шагом великана. По подпрыгивающему дощатому настилу, не проронив ни слова, мы добрались до костра. Нас встретила обыденная предобеденная суматоха.
— Война войной, а обед по расписанию! — выкрикнул суетившийся возле котла Олаф.
На установленном над костром вертеле шкварчало мясо. Воины рассевшиеся вокруг облизывались истекая слюной в предвкушении чудесного пиршества. Удивительно, как быстро они переходили от ярости к веселью. Характер кочующего племени коренным образом отличался от нрава деревенских мужчин. Наши парни были тихими и покладистыми земледельцами, чтобы вывести их из себя нужно было постараться. Воины Радмира необузданно веселились, да и вообще, к любому делу приступали энергично и жизнерадостно. Меня это одновременно пугало и завораживало.
За несколько дней, проведённых во временном лагере, я ни разу не встретила ни одной женщины. Только воины и помощники по хозяйству. Всю женскую работу выполняют мужчины. Бабушка считает, что дом без женщины, всё равно, что водяная мельница без воды. Вот бы она удивилась, если бы увидела, как слажено тут все выполняют свою работу. Все заняты делом. Олаф колдует с поварёшкой у огромного котла. Байл и второй парнишка, что ухаживал за лошадьми, теперь выносят к костру мешки с деревянной посудой.
Радмир вручил меня Олафу, а сам куда-то исчез. Предвкушая сытный и вкусный обед, подходили другие воины и усаживались перед огнём. Даже меня захватил радостный дух всеобщего приподнятого настроения. Ну что ж, поесть и я бы не отказалась. Но как только увидела между палаток прикованного к столбу пленника Бьёрна, всё веселье как ветром сдуло. После обеда обязательно прокрадусь и тайком накормлю бедолагу. Неизвестно сколько ему ещё жить осталось. Глазами поискала Радмира, от него и след простыл. Почему-то подумалось, что всем моим мыслям о великане не суждено сбыться. Поделом мне. О чём размечталась? О том, что воин, с юности привыкший к походам, почитающий клинок своей женой, примет всерьёз ведунью из леса? Да и как из меня ведунья? Вон и Олаф розовощёкий справедливо заметил, что Дар поступками доказать нужно... Нет поступка – нет Дара.
Только уселась на пустующее недалеко от костра бревно, как поднялся шум. Голодные воины, получив в руки чашки с ложками, принялись наперебой обсуждать ночное происшествие и какого наказания заслуживает предатель, не много ли чести оказывают ему, подарив лёгкую смерть. Мне так хотелось спокойствия и тишины, что не дождавшись обеда, я поднялась и пошла из лагеря прочь.
Дошла до западной смотровой башни. Кроме сторожевых на вышке, за мной никто не следил. Поймала себя на мысли, что если бы охранников не было, мне всё равно не убежать: ни еды, ни лошади, ни знания местности.
Дошла до первых деревьев, и углубилась в лес, влажный, полный птичьего щебета и пересвиста. Солнечный свет перемешивался с бархатом лесного мрака, цеплялся за ветви столетних вечнозеленых великанов. Я перешла по камням ручей. Звуки, издаваемые голодными мужчинами, до меня долетать перестали. Весь остальной, суетливый мир как бы остался за лесной границей. И теперь уже даже самые стойкие солнечные лучи и те, рассеивались в зелёной густоте, и мало-помалу стали блекнуть. Каким же родным мне показался этот лес! Без труда начала различать растительность. Она здесь ничем не отличались от нашей: подорожник, крапива, кровохлёбка, полынь, да душица. Сквозь зелень невысоких кустарников без труда узнала краснеющие плоды брусники. Насобирала всё, что понадобится Байлу. Ещё бы солодку найти, тогда бы выздоровление в разы быстрее пошло...
В поисках заветной травы, вскоре вышла на открытую местность. Прислушалась, не показалось ли? Нет, не показалось! Где-то неподалёку кто-то разговаривал. На всякий случай спряталась за широким стволом сосны. Мало ли, у кого ещё имеются планы напасть на лагерь Радмира.
Замерла. Каково же было моё удивление, когда один из голосов оказался мне хорошо знакомым. Принадлежал он Радмиру! Почему-то мне тут же захотелось вылететь из укрытия и высказать всё, что думаю о нём думаю. Сколько ж можно изводить бедную девушку? Ни поговорить нормально, ни объясниться. В конце концов, не я себя похитила, не я привезла себя в лагерь чужаков и не я сама себя обесчестила. За одно это он обязан хотя бы извиниться! А не обижаться как ребёнок, не желать со мной знаться, только потому, что отказалась его поцеловать. Но любопытство взяло верх. Чего это они секретничают? И я заставила себя притормозить, прислушалась.
— Если кошка долго ждёт мышку у норки, то у обоих есть шансы на успех, — раздался приглушённый голос Радмира. — Я верю в свои силы.
— И я в тебя верю, — послышался размеренный мягкий тембр Вещего. — Ты знаешь, что стал для меня больше, чем сын. Я поклялся исполнить волю твоего отца. И вместе мы вернём Южный Резуон законному наследнику. Но сейчас я должен предостеречь тебя: нельзя недооценивать врага. К тому же... — Вещий умолк и через мгновение продолжил: — Мы не знаем, кого Эдвард взял в союзники. Ему до восточных территорий рукой подать. Пойми, мы не отступаем. Мы возьмём своё, но сделаем это так, как никто не ожидает. И в итоге замок будет наш!
Я застыла, вслушиваясь в каждое слово. Опять они собрались нападать на Кровавого Эдварда, и теперь уже, видимо, отступление не предвидится. Что ж за судьба у меня такая – тайком узнавать о готовящихся государственных переворотах? День ото дня не легче... А что это за новость про законного наследника... Если Король захватил власть незаконно, то кто же тогда должен править?
— Когда руны советуют выдвигаться? — через мгновение спросил Радмир.
— Боги открывают дорогу сегодня ночью.
— Я тебя понял, — собрано ответил великан. — Сделаю как ты говоришь.
Голоса умолкли, и послышались удаляющиеся шаги. Я выдохнула. Слава Светлому Богу, не заметили. После подслушанного разговора почему-то стало нарастать чувство сильного беспокойства, словно приближалось что-то ужасное. С их слов поняла, что предстоит ещё одно путешествие верхом на лошадях. Нет, против животных я ничего не имею. Мне нравилось заглядывать на королевскую конюшню: угощать коней припасённой морковкой, ласково гладить горячие вздрагивающие бока, а иногда, расчесывать щёткой гриву. Я наблюдала за грациозностью животных, вглядывалась в тёмные омуты круглых глаз. Всегда думала, что они понимают гораздо больше, чем нам кажется. Но на этом взаимный обмен любезностями оканчивался. Если бы Радмир насильно не усаживал меня дважды в седло, сама бы я ни за что не села на лошадь верхом. Неужели мне вновь придётся испытать эти мучения? Ну уж нет.
По-хорошему меня не отпустят, значит, придётся убегать. Я принялась составлять план. Пока лагерь будут в суматохе собирать, проберусь к запасам. Возьму лепёшек, наструганной сыровяленой дичи и воды, чтобы хватило дня на три. Незаметно проскользну мимо охраны и со всей мочи побегу в сторону, откуда мы приехали. Доберусь до таверны, про которую говорил Байл, а там Светлый Бог даст, найду дорогу к дому. Дальше тянуть некуда, хватит с меня военно-полевой жизни. Я даже взбодрилась от этих мыслей. Сделала шаг назад и, как назло, наступила на сухую ветку. В этот самый момент за спиной раздался хруст. Опомниться не успела, как меня грубо схватили за локоть.
БУКТРЕЙЛЕР СМОТРЕТЬ
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 1 ЧАСТЬ 1
ПРЕДУДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 1 ЧАСТЬ 2
ПРЕДУДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 1 ЧАСТЬ 3
ПРЕДУДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 2 ЧАСТЬ 1
ПРЕДУДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 2 ЧАСТЬ 2
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 2 ЧАСТЬ 3
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 2 ЧАСТЬ 4
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 2 ЧАСТЬ 5
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 3 ЧАСТЬ 1
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 3 ЧАСТЬ 2
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 3 ЧАСТЬ 3
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 3 ЧАСТЬ 4
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 3 ЧАСТЬ 5
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 4 ЧАСТЬ 1
ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ ГЛАВА 4 ЧАСТЬ 2