Когда 30 января 1933 года Гитлер пришел к власти, большинство немцев вообще не знали, кто это такой. Они думали, что это очередной политик, который врет как все политики, и раздает направо и налево обещания, про которые забудет сразу после избрания. Однако Гитлер оказался не таким простым человекам. Вспоминает жительница Берлина Доротея Гюнтер. В 1933 году ей было 19 лет.
*****
«.... 30 января, в день назначения Гитлера рейхсканцлером, мы пошли гулять с моим другом Вольфгангом. По улицам Берлина ходили группы с флагами, и нас заставляли отдавать честь флагу, поэтому мы ушли с центральных улиц гулять во Фридрихсхайн. Вольфганг, в то время не принадлежавший к гитлерюгенду, издевался над Гитлером за то, что тот носил фуражку, как почтальон, – ее укрепляли стальной лентой из-за страха перед покушением. Никто из моего окружения вообще не увлекался фюрером. Я и не поняла, что в тот день случилось столь значительное событие, как назначение Гитлера рейхсканцлером. Для меня это был просто ещё один хороший день.
27 февраля мы с сестрой и родителями были на карнавале. Это традиционный немецкий карнавал Rosenmontag («Розовый понедельник»), его еще называют «бешеным понедельником», потому что вся Германия в этот день танцует. По традиции мы отмечали Rosenmontag в одном из самых больших баров на Потсдамской площади. Мы с сестрой не пропускали ни одного танца. И вот кто-то кричит, что снаружи пожар. Мы выбежали посмотреть, оказалось – это горит Рейхстаг. Всё небо светилось красным, было очень страшно. Никто еще не подозревал, как быстро измениться наша жизнь всего через несколько месяцев.
В мае 1933 мы с Вольфгангом пошли гулять в зоопарк. Прошли мимо Берлинского дворца по Курфюрстенбрюке на Унтер-ден-Линден. Рядом с Государственной оперой мы увидели пламя и толпу, которая громко выкрикивала какие-то слова. Когда мы к ним подошли, то увидели, что они бросали в огонь книги. Солдаты СА (Sturmabteilung – штурмовики НСДАП) стояли вокруг костра, рядом с ними стопками лежали книги. Они брали книги, громко читали название, потом говорили, чем плох этот автор, например, что это был еврей, пацифист или кто-то еще, затем бросали в костёр со словами «Мы предаём вас огню». Я была ошарашена, так как многие из тех книг я читала, и любила их.
А в последующие несколько недель всё вдруг изменилось. На улицах появилось много людей в военной форме. Нам стали запрещать здороваться друг с другом словами «Guten Tag». Вместо этого мы были обязаны говорить «Heil Hitler», и поднимать правую руку вверх.
Однажды Вольфганг и мои родители встретились на улице, и вместо традиционного рукопожатия мой отец поднял руку и что-то невнятно пробормотал. Мама тоже это сделала, и это выглядело очень нелепо. Вольфганг весь покрылся красными пятнами, но тоже сделал приветствие.
Когда мы попадали на улицы, где нацисты шли маршем, то в обязательном порядке мы должны были кричать «Heil Hitler», и поднимать правую руку вверх. Если кто-то делал это недостаточно быстро, то к нему подбегал штурмовик и бил в спину, требовал поднять руку.
А в конце 1933 года меня заставили вступить в BDM («Bund Deutscher Mädel), гитлерюгенд для девушек, в подразделение «Glaube und Schönheit» («Вера и красота») для девушек от 17 до 21 лет. В BDM было правило – «молодёжь руководит молодёжью», но чтобы стать руководителем, нужно было иметь высшее образование. У меня было начальное высшее образование, поэтому меня заставили туда вступить, и назначили руководить отрядом из 120 девушек.
Сначала мы ничем особым не занимались. Нам даже не обязательно было надевать форму BDM. Мы просто встречались, читали вслух книги и стихи, пели и играли в разные игры. Форму одевали только тогда, когда ходили на переклички. Но однажды нам приказали всегда ходить в форме.
Мне стали передавать «обучающие письма», я должна была зачитывать их, и мы должны были обсуждать их. Главным посылом всех писем был принцип «Один народ, одна партия, один фюрер», и многие из нас в это искренне верили.
Однажды мой отряд выстроился напротив моего дома на Липпенерштрассе. Я должна была как командир отдать последние приказы, попрощаться и распустить отряд по домам. На балконы вышли соседи, они смотрели на то, как я командую. Но вдруг я поняла, что не могу вспомнить команду роспуска. Не могу же я сказать: «До свидания, идите домой». Я же не могу так опозориться перед соседями.
И вот я бегаю перед строем, и в панике пытаюсь вспомнить команду. В какой-то момент я увидела перед собой лицо Дилли. Она уже прошла курс подготовки лидеров BDM, и я могла отдать ей приказ принять командование. Что я и сделала. Дилли была вне себя от гордости, она вышла вперед и чётко произнесла: «Rührt euch!». Девочки побежали по домам.
А я с той минуты больше не хотела быть в BDM. Я придумала историю, что скоро выхожу замуж, и мне надо больше личного времени, чтобы научиться готовить еду мужу, и ухаживать за младенцами. И меня отпустили.
У меня появилось много свободного времени, и я действительно научилась хорошо готовить. Что касается замужества, то до него было ещё далеко, но об этом никто не узнал.