РЕПОРТАЖ С ГОРШКОМ В РУКЕ 41
Дорогие читатели!
Приглашаю вас в младшую группу (от 3 до 4 лет) одного не совсем обычного московского детского сада. Вы познакомитесь со всеми её маленькими и такими разными обитателями, а также с воспитателями и другими работниками садика, с родителями и, конечно же, с проблемами. Куда ж без них…
Разумеется, все имена и названия изменены, любые совпадения случайны.
Группа готовилась к утреннику.
По сценарию стихотворных «монтажей» не было. Но одни родители очень хотели, чтобы их дети, как всегда, выступали со стихами.
Другие, уверенные в том, что их дети ничем не хуже первых, тоже жаждали видеть их на сцене, «а то вечно дают одним и тем же».
Поэтому решили, что все желающие готовят дома с родителями любое понравившееся стихотворение. На свой выбор. Выступить дадут всем.
Утренник был только для двух младших групп, без посторонних гостей и комиссий, камерный, поэтому ни у родителей, ни у детей не спрашивали, какие они готовят стихи, и не репетировали их в группе. Всем – и детям, и родителям, и воспитателям – хотелось сюрприза.
Праздник прокатился, как по маслу. Дети хорошо отыграли свои сценки, спели, станцевали. Начали читать стихи.
Как всегда, с большими стихотворениями выступили Женя, Влада, Нина, Ия. Читали уверенно, осознанно, с выражением. Умнички.
Не отстали и мальчики. Очень хорошо выступили Мирон, Игорь, Ваня, Саша.
Ну, это, так сказать, штатные исполнители. Первый состав.
Но и те, кто раньше не очень уверенно выступал с двумя-четырьмя строчками общего «монтажа», в этот раз порадовали сольным выступлением с целым, любовно выбранным стихотворением.
Очень порадовал Стасик. Вертлявый и неугомонный, он, не сходя с места, без запинки отбарабанил три четверостишия. Глаза у него блестели, он был так рад, ему ужасно нравилось выступать! Правда, он очень торопился, он вообще торопыжка, но, тем не менее, прочитал всё отчётливо и ни разу не сбился. С удовольствием поклонился на три стороны и ускакал со сцены под заслуженные аплодисменты.
Алик вышел неуверенно, читал своё стихотворение, не поднимая глаз, еле слышно, к концу строчек просто беззвучно шевеля губами.
И это было странно, потому что сцены он раньше не боялся, речь у него хорошая, он не лишён некоторого артистизма и во время ролевых игр, например, произносит свои реплики с соответствующими интонациями. И с большим удовольствием.
А тут отчитал, как дьячок на клиросе, глотая окончания, и поскорее ушёл. И выглядел подавленным. Мама, сидевшая в зале вместе с папой, осталась очень недовольна.
Потом оказалось, что стихотворение это, «Белая берёза под моим окном…» выбрала и учила с ним Анжела. Мама ожидала триумфа, а Алик выступил так тускло… И мама высказала претензии воспитателям: почему не отрепетировали с ребёнком, чтобы читал поживее, с выражением? Что за наказание? Даже наученный такой опытной гувернанткой, и то не смог прочитать как следует! Нужно было воспитателям подключиться, проверить, подработать! А то запустили ребёнка вместе со старой нянькой, свалили всё на только что пришедшую Анжелу.
Мама не скрыла своего раздражения и от Алика. Папа, правда, его подбодрил. И родители ушли, несмотря на просьбы Алика забрать его после утренника. Некоторых детей забирали. Нет, родителям нужно на работу, тебя заберёт Анжела.
Оля нараспев прогундосила простенькое стихотворение Агнии Барто, как всегда, дыша открытым ртом и облизывая сохнущие губы.
Никита тоже выступал со стихотворением этого же автора. Дрожащим голосом он рассказал трагическую историю про Зайку, которого бросила хозяйка, и, разревевшись на последних словах, кинулся со сцены к маме и уткнулся в неё, сладко рыдая.
Семён вышел бодро, отбарабанил два четверостишия про пожарную машину, поклонился и, довольный, вернулся на свой стульчик.
Игнат, торопливо ковыляя на х-образных ножках, выскочил на середину и, улыбаясь от уха до уха, на одном дыхании, пренебрегая знаками препинания, выпалил про лошадку, на которой он, причесавши ей предварительно шёрстку и хвостик, отправится в гости. Его распирало от радости. Он долго не хотел уходить со сцены, вертелся во все стороны, кланялся, сверкая глазами и зубами.
Степанида вышла в беленьком платьице с кармашком, коротеньком, как носили дети в пятидесятых-шестидесятых годах, и серьёзно, отчётливо прочитала четверостишие про арбуз.
Толик в сером костюме-тройке с бабочкой, как заправский артист, обольщая публику блеском глаз и ямочками на щеках, с выражением исполнил своё, надо сказать, немаленькое стихотворение, поклонился, приложив руку к груди, и ушёл очень довольный.
Артём, которому ещё ни разу не доверяли даже двух строчек в общем выступлении, тоже подготовил с мамой стихотворение про Мишку косолапого. Артём был в чёрных шортах, белой рубашке, галстуке-бабочке, очень торжественный.
Декламировал он не очень внятно, запинаясь и путаясь, но с большим энтузиазмом, а главное – очень старательно изображая все действия, производимые Мишкой: по лесу идёт… шишки собирает… шишка отскочила… прямо в лоб… ногою топ!..
Закончив своё выступление, Артём не поторопился, как другие дети, уходить со сцены, а сполна насладился аплодисментами и похвалами. От похвалы он прямо расцветал.
Егор, которого регулярно водят на занятия к разным специалистам и с которым постоянно занимаются родители, в результате чего его речь медленно, но развивается, тоже подготовился к выступлению. Он с большой натугой и с ещё большим старанием медленно продекламировал:
- Гуси, гуси!
Га-га-га!
Есть хотите?
Да-да-да!
И это было очень большим достижением! Егору долго аплодировали, и он стоял на сцене такой счастливый!
Зина, Костик и Прохор сидели в зале со своими мамами в качестве зрителей.
Ксюша тоже, потому что Тарас «пока ещё не готов» выступать на сцене, ему же обидно, если сестра будет выступать, а он - смотреть на неё из зала. Вот как только Тарасик «будет готов», тогда они будут выступать вместе.
Тимур тоже был нарядный и торжественный – в новых джинсах, белой рубашке, галстуке-бабочке. Он твёрдым шагом вышел на середину сцены, чётко развернулся, подошёл к краю, вскинул голову…
Громко и отчётливо продекламировал:
- Муха села на ваенье.
Потом сдавленно захихикал и, давясь, закончил:
- Вот и всё стихотвоенье!
И, хохоча, убежал со сцены.
Все недоумённо молчали. В зале, с того места, где с полугодовалым Рустамчиком на руках сидели мама и отчим Тимура, а также пожилая женщина, оказавшаяся бабушкой, и ещё одна, молодая, сестра нового мужа мамы, раздались бурные аплодисменты, крики: здорово!.. Молодец, Тимур!.. Всех уделал!.. Во прикол!.. – и довольное ржание четырёх взрослых глоток.
После небольшой заминки утренник покатился дальше и вскоре благополучно закончился.
В раздевалке толпились родители. Некоторых детей забирали домой, некоторых переодевали в повседневную одежду.
Новый папа Тимура тряс на руках Рустамчика, расхаживая с ним вдоль стены с развешанными рисунками и аппликациями, и громко напевал ему что-то гортанно-протяжное.
Женщины галдели около одевающегося Тимура. «Прикол», которым их ребёнок «уделал» всех, привёл их радостное возбуждение. Они продолжали веселиться, перекрикиваясь с отцом Рустама.
- Послушайте, ваше поведение просто неприлично! – не выдержала мама Нины, и её тут же поддержала мама Игоря:
- Вы же не во дворе на лавочке, вы на детском утреннике! Как можно себя так вести?..
- И неужели вы не могли подобрать для ребёнка нормальный стишок? – спросила мама Егора. – Зачем вот это… я даже не знаю, как назвать… Что вы, собственно, хотели этим сказать?
- Ничего не хотели сказать. Это же прикол, шутка! Вы что, шуток не понимаете? Прикольно же!
- Очень неуместная шутка!
- Не смешно совсем!
- Можно же было выучить с ребёнком хорошее маленькое стихотворение! Барто, Маршака, да полно детских стихов!
- А так ваш сын будет думать, что «Муха села на варенье…» - это стихи!
- Ага, и наши заодно!
- Да чего вы привязались! Вот все ваши «нормальные» стихи выучили! Выходят, и как под копирку: бу-бу-бу!.. Аж уши вянут! А тут хоть посмеялись!
- То есть, по-вашему, это смешно?
Женщины, стоявшие теперь рядом с коренастым черноволосым мужчиной с Рустамом на руках, засмеялись чему-то своему.
- А помните, как мы гуляли и в палатку зашли, пивка взять? Тимурка пальцем тычет в витрину и говорит: мне вот такое пиво! Продавщица аж поперхнулась: деточка, какое тебе пиво, ты маленький совсем! А он говорит: я такое уже пил! Она чуть в обморок не свалилась! Я говорю: нам четыре банки вот этого пива, а ему вон то, которое через две банки стоит! И подмигиваю ей. А это квас! А банки ж похожие, коричневые. Мы, когда пиво пьём, Тимурка тоже просит. Мы ему квас покупаем. Он спрашивает: пиво? Мы говорим: пиво, пиво, пей, как большой! Он и рад!
- Ужас!.. – возмутилась мама Егора, - вы хоть соображаете, что вы делаете?
- Чему вы ребёнка учите? А главное, зачем?..
- Ему нужно книжки детские читать, стихи, сказки…
- Мы-то соображаем! А вы все не лезьте не в своё дело! Своих воспитывайте! А наш воспитанный! И сказки знает. О!.. Ну-ка, сына, расскажи тётям сказку про Курочку-рябу! Ну, давай: жили-были…
- … дед и баба!
- и была у них…
- … Куячка-яба!
…………………..
- … мышка бежала, хвостиком…
- … махуя!
Мама торжествующе обвела взглядом присутствующих. Остальные родственники со смешками переглядывались.
- Что мышка сделала? – переспросила мама Тимура, видимо, «на бис».
- Махуя, - отчётливо повторил Тимур.
Его взрослые родственники, дождавшись кульминации, заржали в полную глотку.
- Да что же это такое?!. Вы где находитесь?..
- Прекратите немедленно!
- Здесь же рядом другие дети!
- Зачем вы учите ребёнка непристойностям??.
- Да ещё демонстрируете это в саду? Как вам не стыдно?
- Вы же взрослые люди!
- Я, например, не хочу, чтобы мой ребёнок был в одной группе с таким… и с такими родителями!
- Ну, и забирайте своего из группы, няню ему наймите! Гувернантку! Ха-ха-ха!..
И весёлое семейство, хохоча и подталкивая вперёд Тимура, гордо удалилось. Возмущению оставшихся не было предела.
Утром все родители собрались в раздевалке, обсуждали, кипели возмущением, ждали маму Тимура. Она пришла раздражённая, с Рустамом на руках. Ни с кем не поздоровавшись, кое-как помогла Тимуру переодеться и, не обращая никакого внимания на обращённые к ней слова других родителей, сунула его в группу и громко сказала:
- Иди, сына! Если кто будет обижать, вечером скажешь!
И ушла с независимо поднятой головой.
Родители хотели было написать заявление заведующей и даже в опеку, но дело застопорилось уже на первых строчках. На что конкретно жаловаться? Так возмутившие их слова и поведение, будучи изложенными на бумаге, как-то сразу потеряли свой смысл и уже не казались столь вопиющими.
Получалось, просто это родители с низким культурным уровнем и своеобразным чувством юмора. Что, конечно, огорчительно, но ненаказуемо.
У всех остался очень неприятный осадок в душе.
Дорогие читатели! А у вас бывали в садике подобные инциденты? Как вы их решали?
Дорогие читатели! О том, как проходит жизнь в группе «Дюймовочка», вы сможете узнать в следующих публикациях.