Рассматривая серию видений, возвещенных трубным звуком семи ангелов, стоящих пред Богом—серию, начавшуюся после снятия седьмой печати—нельзя не вспомнить о другом ряде трубных звуков раздававшихся семь дней и в последний день семь раз, который предшествовал падению гигантской крепости, мешавшей дальнейшему ходу воинств Божьих в древние дни.
Вспоминаются также трубы употреблявшихся при скинии в субботы, новолуния и праздники Израильские. Употребление труб в то время проливает немалый свет на цель, с которой введены трубы в видении Апокалипсиса.
И так, во-первых, можно основательно предполагать, что подобно тому, как последовательный ряд трубных звуков священников, ходивших вокруг Иерихона, возвещал падение этого нечестивого города проклятого Богом за его грехи, так и звук, слетевший с усъ ангелов и повторенный также семь раз, означал существование великого могущества противного Богу, но которое в свое время должно быть разрушено Его высшим могуществом. А во-вторых, мы можем заключить, что подобно тому как каждый звук тарана означал известное время, чему Израиль должен был внимать, что бы в один и тот же обозначенный момент поднять громкий крик, от которого должны были рухнуть стены крепости или—как звуки серебряных труб упреждали народ о его неделях, месяцах и годах, так и голоса труб, слышанные Апостолом, повторявшееся один за другим и предшествовавшие каждый сцене суда, были как бы стрелкой божественного хронометра, означающей для имеющих уши что бы слышать ход времени в важной драме этого периода. Таково, очевидно, было одно из главных значений трубного звука, ибо там сказано, что в те дни, когда возгласит седьмой Ангел, когда он вострубит, совершится тайна Божия, как Он благовествовал рабам Своим пророкам».
Итак мы хорошо сделаем, если обратим особенное внимаше на это таинственное и вместе назидательное биение великих пророческих часов, дабы «зная время» и то «что время восстать от сна», мы могли бы иметь «чресла препоясанные» и «светильники горлице», «подобно рабам, которые ждут господина своего» ибо «ныне ближе к нам спасение наше, чем когда мы уверовали».
В этом духе станем вместе с видевшим откровение на острове Патмосе и наблюдая сцены, проходившие перед его глазами, постараемся объяснить видения во-первых при помощи аналогичных символов в других пророчествах и во-вторых при помощи того света, который дает нам история.
«Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю, и третья часть дерев сгорала, и вся трава зеленая сгорала». Мы смотрим на это миниатюрное изображение Римской Империи с ее материком и островами, морями и реками, горами и островами, которые расстилались перед глазами Апостола. И вот над третьей частью этой великой территории разражается страшная буря, черная от туч несущих град с северной стороны, и молнии низвергающаяся на землю и зажигающие города и села, деревья и пастбища. Страшное уничтожеше жизней сопровождаешь ее, кровь мешается с градом и огнем; опустошение, произведенное повсюду, ужасно; «огонь пожирает — пламя пылает, земля перед ними как сад Эдема, а после них как безлюдная пустыня».
Картина, представляющаяся нам слишком ясна, чтобы ее не понять. Символы эти хорошо известны. Нельзя перечислить все случаи, когда огонь и буря, молнии, гром и град употребляются в Ветхом Завете, чтобы изобразить пророчески разрушительный характер вражеских набегов и действие судов Божьих, причем деревья и трава представляют народы, долженствующее пострадать. Но среди массы таких мест я укажу на следующее, где символически язык совершенно ясен; пророчества, которые вполне сбылись и потому символы разъяснились, Ис. 30:27-32; 33:9-14;34:5-9; Иез. 21 гл; Ам. 7:1-4. Таким образом, становится ясно, что труба первого Ангела возвещает страшную войну, грозящую главным образом «земле» в отличие от сцены суда, которая следует далее. «Второй Ангел вострубил, и как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море; и третья часть моря сделалась кровью. И умерла третья часть одушевленных тварей, живущих в море и третья часть судов погибла». Вулкан, извергающий потоки лавы и тучи камней и пепла, потрясается в своем основании, падает в Средиземное море и на берегах и островах этой "третьей" части империи становится видно его разрушительное действие. Корабли загораются в море и в гавани и освещают воды своим пламенем. Кровь указывает на потерю жизни. Во всей этой картине морского опустошения все живущее разрушается, все обитаемое уничтожается.
Опять символический язык Ветхозаветных пророчеств объясняет нам значение этого видения. Большая горящая и разрушающая гора изображает подавляющее, разрушительное могущество. Так могущество Мидян изображалось как "орудие Господне" и должно было разрушить всю Вавилонскую Империю Ис. 13: 2,4,5). Сам Вавилон описан у Иеремии 51:25, почти теми же словами, как в нашем тексте "гора губительная, разрушающая всю землю", "низрину тебя со скал и сделаю тебя горою обгорелою".
Въ другом месте сила, противоставшая Зоровавелю в деле восстановления храма, названа «великою горою». (Зах.4:7).
Теперь, когда мы установили значеше символов по аналогии с символами Ветхозаветных пророчеств уже исполнившихся, нам остается обратиться к истории и узнать, передает ли она факты, соответствующие сценам видения. Ответ прямой и ясный. Когда окончился период зловещего покоя, «угрожающей наплыв варваров, до тех пор державшихся на границе», устремился на Римскую Империю т. е. на ту «третью» часть ее, которая образовалась вследствие разделения Империи в 311 году между Константином, Лицинием и Максимилианом, когда первому досталась западная часть, т. е. Галиция, Испания, Британия, Италия и Африка. (Эллиот т. I, стр. 328—336). Первым спустился из Альп на равнины Италии Аларих, король Вестготов и стал главным властелином Восточного Иллирика вследствие помешательства Императора Аркадия. Его поход, как онъ говорил впоследствии одному итальянскому монаху, был направлен «по какому то тайному и сверхъестественному побуждению к вратам Рима» и, по словам историков, каждый шаг его сопровождался грабежом, пожаром и кровопролитием. Почти в тоже время с севера Германии вторгается Радагаций с ордами вандалов, шведов и бургундов «подобно грозной туче с Балтики», как описывает Гиббон, сперва в долины Швейцарии и Италии, а потом в плодоносные провинции Галиции и Испании. «Пожирающее пламя войны», пишет он, «расстилалось от берегов Рейна на большую часть семидесяти провинцш Галиции. Картина мира и довольствия вдруг сменилась видом пустыни, и дымящиеся развалины одни только клали различие между одиночеством природы и разорением человека".
«Переход через Рейн» прибавляет он, «может считаться падением Римской Империи и переходом её в страны, расположенные за Альпами». Затем в 410 году Аларих, исполнив свое назначение, умер в Брушиуме на южном берегу Италии и похоронен в русле реки и тайна эта скрыта благодаря убиению двух заключенных, строивших ему могилу. Как чудно соответствует история Апокалипсическому видению! Возможно ли языком символов картиннее, яснее и выразительнее описать грядущие собьтя.
Далее появляется вандал Гейзерих, который в 429 году, ведя свои орды из Испании в Африку, взял и сжег сперва Гиппо, потом Карфаген, таким образом отбирая провинцию от Западной Империи. Затем его флот, выходя из порта только что названного города, овладел всем Средиземным морем. Сицилия, Сардиния и другие западные острова, все, что заключалось «в третьей части моря» было завоевано им, той части, которая простиралась от Гибралтара до берегов Адриатики. Таким образом были ограблены им берега Испании, Галиции и Италии. Когда пилаты спрашивали его, какого держаться направления, «предоставляю решение ветрам» отвечал Гензерих; «они направят нас к виновным берегам, обитатели которых прогневали божественную справедливость».
Два раза собирался римский флот с великими приготовлениями, чтобы противостоять вандалам. Но в гавани Карфагена и Балы они были совершенно разбиты, так что, по словам пророчества, было уничтожено не только все живущее в третьей части моря, но и «третья часть кораблей» также.
Можем ли мы сомневаться в том, что именно эти факты столь важные для Римской Империи были показаны Апостолу в видениях и картинах, следовавших после голоса первых двух труб ангельских. Периоды, когда они произошли, употребление в Писании символов для их изображения и свидетельства историков часто не веровавших даже в христианство, способствуют утверждению той истины, что ключ истории один помогает открыть замок пророчества.