Максим и Фёдор разошлись. Дальше Рокотов поехал домой на троллейбусе, а его друг на метрополитене. Максим сидел у окна и смотрел на город. Люди спешили, кто куда. В Москве все куда-то торопятся. Наверно за деньгами. В ином случае по делам любовным, к любовникам и любовницам. Максим подумал, что к законным супругам люди вряд ли так спешат. Его рассмешила эта мысль так, что он невольно улыбнулся. Он был самоуверен, но опыта в делах любовных у него было мало. С шестнадцати лет он имел связь с ровесницей Василисой из дома напротив, которая оказалась редкой дурой и настоящей тигрицей. Василиса ревновала его к каждому столбу. Она завалила егэ, так что не могла поступить ни в один более-менее приличный институт. Ей пришлось продолжить учёбу в колледже, где она постигала бухгалтерское дело. Максим с Василисой редко были близки – мешало частое наличие близких в квартире его и её. Однажды они занялись сексом на природе в лесу в Ногинском районе, что кончилось тем, что Василиса поймала клеща. Полгода назад они расстались. Был день рождения подруги Василисы, на котором она застукала в подъезде Макса целующего её подругу. Тот был сильно пьян и не помнил, не ведал, что творил. На другой день он попытался попросить прощения у Василисы, но та сказала, что прокляла его. Через какое-то время Максим почувствовал облегчение от избавления этой тяжёлой близкой связи, первой любви. Да и была ли это любовь? Разве что влечение. Он припомнил все закидоны Василисы, как она трепала ему постоянно нервы и понял, что стал, наконец, счастливым человеком. Ему нравилось в данный момент жизни быть свободным. Из-за этого он и не подкатывал пока к Жёлудевой, предполагая, что с ней будет так же тяжело, как и с Василисой. Любовь была красивее Василисы и вероятно требовательнее той в несколько раз. Девятнадцать лет - молодая кровь требовала выхода сексуальной энергии. Максим часто думал о близости с женщиной. И сидя в троллейбусе, он вообразил Жёлудеву в пшеничном поле, бегущей за солнцем. Она была голой с венком из жёлтых одуванчиков на голове. Он будто бежал за ней следом. Люба обернулась и улыбнулась ему, обнажив белоснежные ровные зубы. Максим представил, как от неё исходил сладкий запах ванили и мёда, как он касается её волос и лица пальцами. Её пухлые губы двинулись навстречу его губам, когда его фантазию убил голос, объявивший его остановку.
Спустя две недели в майские праздники в парке Лосиный остров собрались любители реконструкции. Среди них были Максим и Фёдор. Реконструкторы были одеты в кольчуги и шлемы подобно русским воинам во времена Древней Руси. Они были вооружены тупыми мечами, копьями и щитами. Одетые в старые русские одежды музыканты играли на дудках и гуслях на поляне. В палатках продавались сувениры на исторические темы. Зеваки наблюдали за любителями истории. Кто-то фотографировал происходящее на телефон, кто-то вёл видеосъёмку. Все желающие соревновались в стрельбе из лука. Нужно было сбить яблоко, установленное на столбе. Выиграл бородатый мужчина зрелого возраста в голубой русской рубашке косоворотке. На большой поляне была разыграна сцена битвы русских витязей с отрядом татаро-монголов. Максим лихо одолел двух врагов, а Фёдор с трудом справился с одним. Супостаты с позором бежали с поля под довольные визг и аплодисменты зрителей. Закончилось всё пикником с жареными сосисками и газировкой. Реконструкторы постарше пили водку и коньяк из белых пластиковых стаканчиков. Обсуждали последние новости и историю. Максим и Фёдор выпили по бутылке пива. Ближе к вечеру друзья переоделись, сложили всю свою амуницию в большие рюкзаки, закинули их за спины и двинулись в сторону автобусной остановки.
- Жаль нельзя оказаться в тех временах, - делился своими мыслями с другом Максим. – Вот, где была настоящая жизнь – не то, что сейчас скукота.
- Тогда люди долго не жили, - возразил Фёдор.
- И что? Лучше так, чем жить серой никчёмной жизнью.
- И чем бы ты занимался в том времени?
- Был бы воином, дружинником. Возможно, дослужился бы до боярского чина. А лучше всего быть князем.
- Чего в этом хорошего? Одни интриги и войны.
- Война – это же здорово! Как я хочу попасть на войну!
- А, если убьют или покалечат?
- Ты мыслишь, как жалкий трус.