Моя студенческая молодость пришлась на конец 80-х – начало 90-х годов. Время было интересное – уже не социализм, но еще не капитализм, а так, немножко махновщина.
Но в ВУЗе, где я учился, еще действовали старые порядки и после отлично сданной сессии профком выдал мне путевку на юг, в профсоюзный санаторий под Туапсе с 70-процентной скидкой. Правда, дело было в феврале, после сдачи всех экзаменов, но в молодости разве на время года обращаешь внимание? Главное – на море! А какие могут быть погоды на югах в феврале после нашего уральского колотуна? Да самые распрекрасные, конечно!
В полупустом вагоне компания подобралась веселая – пара пенсионерок, отбывший свой срок наказания в северной колонии Петя из Сальска, да я. Выбора не было – коротать время пришлось с Петей: карты, пиво, водка (если повезет купить не очень дорого).
Но где-то за Куйбышевом в вагон подсели новые пассажирки- девушки: одна пожилая (как мне тогда казалось) дама лет 35 и «разведенка» хохотушка Наташа, который на вид было чуть больше лет, чем мне. Правда, Наташа работала в небольшом городке директором Дома учителя и там эта должность налагала на нее определенный стиль поведения. А вот в вагоне она расслабилась и с удовольствием участвовала во всех наших мероприятиях. Особенно обрадовался новым попутчицам Петя – он за свои 6 лет отсидки так истосковался по женскому полу, что даже не стал рассматривать варианты. Он просто отвел меня в тамбур перекурить и честно обрисовал ситуацию: Наташка еще молодая, будет ломаться и требовать ухаживаний, а вот та, что постарше, дама понятливая, опытная, с ней у него все быстро наладится. Так что, предложил он мне, бери себе Наташку, а я уж займусь второй. Я не возражал – для меня другого варианта то и не предполагалось и, идя на переговоры с Петей, я даже приготовился отстаивать свой выбор кулаками. К счастью, не пришлось…
Так что в вагоне у нас после этого тамбурного саммита установилась дружественная обстановка всеобщего взаимопонимания. Пенсионерки пили свои бесконечные чаи, а мы на первой же крупной станции успели затариться вином и водкой в изрядном количестве. Девчонки – «пожилая» и Наташка – развернули свои припасы и пир начался!
К вечеру Петя со своей избранницей уже успели пару раз уединиться в соседнем пустом купе, а мы с Наташкой все хохотали, все глубже проникаясь друг к другу симпатией. Прониклись и эту ночь мы провели на одной полке в великодушно оставленном нам Петей и его дамой купе. Наутро мне сначала было неловко, но Наташка, словно не было наших ночных горячих объятий, быстренько привела себя в порядок, накрыла на стол, достала припасенное домашнее сало и соленые огурчики, Петя приволок добытую у проводников бутылочку самогона и мир опять засиял добрыми и светлыми красками…
Поезд приходил в Туапсе поздним вечером, поэтому мы с Наташкой еще пару раз повторили свои ночные утехи. Петя к тому времени уже вышел, его дама тоже решила задержаться у него в гостях, а Наташка держала путь дальше, в Сочи. Прощались мы скомкано, торопливо, она только сунула мне в карман свой домашний адрес и телефон и вдруг из хохотушки превратилась в обычную женщину с не очень счастливой судьбой…
Конечно, я ей не звонил… Разумеется, для меня этот дорожный эпизод стал всего-навсего мимолетним увлечением.
А вот в тот ее городок меня судьба все-таки занесла лет через 20 – по служебным делам. К тому времени я уже был счастливо женат, дочка заканчивала школу, жена руководила семейным бизнесом, а я служил в одной важной структуре. Уж не знаю, что за сентиментальный всплеск заставил меня захватить тот сохраненный клочок бумаги с адресом и телефоном Наташки, но вечером, в гостиничном номере, я его развернул. Оказалось, что ее дом был совсем рядом и я решил прогуляться по тихим вечерним улочкам городка.
Вы будете смеяться, но во дворе дома я встретил Наташку – чуть пополневшую, чуть постаревшую, но точно ее! Она гуляла с детской коляской и казалась очень счастливой, так что мне не пришло в голову ничего более умного, чем подойти и, словно мы расстались всего пару часов назад, сказать: «Наташа, привет! Вот и я!».
…Сколько всего промелькнуло в ее глазах за те несколько секунд, что она вглядывалась в меня. А потом передо мной опять оказалась ты самая хохотушка Наташка двадцатилетней давности – она бросилась мне на шею и прошептала: «Как хорошо, что ты приехал, Ваня!»…
На столе в кухне ее квартиры мы сидели за столом, на котором среди всего прочего на почетном месте стояла тарелочка с салом и домашними солеными огурчиками. «Помнишь?» - зардевшись, шепнула Наташка. Я все вспомнил. И все понял, когда с работы приехали ее молоденькая дочка с зятем и весело, совсем как прежняя Наташка, закричала: «Мама, как у Вани дела?». Сначала я чуть не поперхнулся там самым огурчиком, но глаза Наташки все сказали без слов…
Да, это была моя дочь, и это был мой внук… Это были мои родные люди, о которых я ничего не знал… Я скоро распрощался, пообещал зайти завтра, а сам рванул в ближайший ресторан, где напился в одиночестве. Добравшись до номера в гостинице, я, раздеваясь, нашел в своем кармане незаметно вложенный туда конверт с фотокарточками Наташи, ее дочки и внука. А еще там лежала записка: «Спасибо тебе за все! Ты, сам того не зная, сделал меня счастливой на всю жизнь»…
На следующий день я уехал, быстро решив все свои вопросы. Я не знал, что делать. Не знаю и сейчас… Но эти три фотокарточки и записка по прежнему хранятся в моем бумажнике…