Любовь, предавшая себя. Глава 59.
Проводив гостей, Халима-апа с облегчением вздохнула, сняла платок, расстегнула верхнюю пуговицу платья.
- Уф, дочка, как я устала. Не к душе мне этот Самат, не пара он нашей Эльмире. Бука какой-то, за шуганный, слова не может ладом сказать. Ради такого недоразумения мне приходится пластаться, беляши жарить. Скажи мне, разве можно сравнить его с нашим Мишей?
- Мама, не сравнишь, конечно. Он интереснее Самата. Потом, он же артист, умеет в каждой компании быть своим. Вот и к тебе быстро нашел подход. Он веселый, общительный. Самат тоже не плохой человек, серьезный, образованный, умный. Нашей Эле такого и надо. Два актера в одной семье, это слишком много.
- Что ты понимаешь? Василий тоже образованный и умный. Что ты тогда от него ушла. Неприятно, что у него ребенок на стороне? Так не он первый, не он последний. Алименты платить будет. Люди поговорят, да и забудут. Вижу ведь переживаешь, ночи не спишь.
- Не будет он платить алименты. Девочка уже нашла отца своему ребенку. Оказывается, она беременна от своего друга, которого проводила в Армию. Мать вызвала его, в пятницу они расписываются.
- Так, в чем тогда дело? Возвращайся, пока зовет. Сегодня сколько раз звонил? Почему ты трубку бросаешь, не разговариваешь с ним? Смотри, дочь, надоест мужику кланяться, останешься одна.
- Мама! Я уже не помню, любила ли я Васю. Скорее всего, хотела любить. Замуж за него пошла с охотой. Хотелось быть самостоятельной, жить своим домом, рожать детей. Мы жили хорошо. Тяжелую работу делал Вася. По дому я справлялась сама. Нравилось прибираться, стирать, гладить, кормить мужа, водиться с дочкой.
Потом началось. Следы губной помады на воротнике, запах чужих духов, женский носовой платок в кармане. Меня это задевало, но не на столько, чтобы унижаться и требовать объяснения. Просто после каждого такого случая на некоторое время уходила спать на диван. Ты же знаешь, не люблю я выяснять отношения.
Помнишь, мама, год назад я заболела по-женски. Тебе сказала, что воспаление матки у меня. Я тогда обманула. Вася принес мне заразу. Знаешь, мама, как мне было плохо. Я чувствовала себя самой грязной, непотребной женщиной. Мне казалось, что все относятся ко мне с брезгливостью. Стыдно было поднять глаза на людей. До сих пор не могу до конца избавиться от этого чувства.
Мама! Он на коленях ползал. Тогда тоже говорил, что всего один раз было, что напился в незнакомой компании и не помнит, как в кровати с этой женщиной оказался. Он так плакал, так переживал, просил простить ради дочери. Простила, но не забыла.
С тех пор Васю просто терпела. Мне холодно с ним, мама. Представляешь, я радовалась, когда он пьяный приходил. Ложится и спит, не трогает меня. Без сна не потому, что рассталась с мужем, а от того, что боюсь, не заразил ли он меня. Мама, у меня задержка. Боюсь идти на прием. Что делать, если я беременна, да в придачу больна?
Халиму-апа словно кипятком окатили. Она вся сникла, сгорбилась, сварилась.
- Дочь, зачем я дожила до таких дней? Растила вас, ждала лучших дней, когда вы станете самостоятельными. Надеялась, на старости отдохну. Видно Аллах приказал мне до конца жизни водиться с детьми. Не будет мне покоя, нет, не будет. Софья еще мала, ты второго родишь, Эльмира с ребенком вернется. Большая задержка-то?
- Нет. Однако, до того, как уйти, я с Васей две недели не спала. Значит срок где-то около четырех недель. Мама, ты что, не против, чтобы я рожала?
- Спросила тоже мне. Конечно, против, но что я могу поделать, ты все равно не послушаешься. Терпеть буду, помогать буду, не обещаю, что полюблю этого ребенка. Скажи-ка мне, ты почему не рассказывала про проделки этого рыжего недоумка?
- Что толку, мама! Ты бы сказала, что со всяким может такое случиться, что надо простить. Еще много чего. Поэтому и не сказала.
- Ну да. Так бы и сказала. Теперь не скажу, живи спокойно. Умные люди говорят, что ни случается, все к лучшему. Аллаху виднее, какая жизнь судьбой предназначена, ту и проживешь. Жизнь, она разная. У кого-то сладкая, как малина. А у кого-то кислая, как вишня в нашем саду. В понедельник иди на прием. Чем гадать: больна, не больна, лучше знать правду. Потом посмотрим.
- Альбина подсела к матери, обняла ее.
- Спасибо, мама. Так боялась тебе все рассказать. Думала, что заставишь меня избавиться от ребенка. Мама, я знаю, мне тяжело придется. Помню, как ты ночами вязала шали, как шила, кроила, перешивала, чтобы твои дочери были одеты не хуже других.
Мы с Элей всегда были самые модные, мы первые в этом городе надели брюки. Мама, помнишь, ты нам сшила брючный костюм из синего сатина с алыми розами: брюки клеш, сверху короткая безрукавная кофточка типа болеро? Помнишь, мы втроем пошли на луга?
Нужно было переходить через речку по узкому мосту. Навстречу шла лошадь, впряженная в телегу. Мы подождали, пока она пройдет. Лошадь дошла до конца моста, остановилась около нас, заржала и встала на дыбы.
Ты тогда сказала: «Ох девки, от вас даже кони шарахаются, женихов в цветастых штанах точно не найдете». Нашли вот, да таких, что кони ржут.
Продолжение. Начало читайте здесь: Глава 1.
Продолжение читайте здесь: Глава 60.