***
– Когда все идет хорошо, всегда жди ошибки. Только так можно сохранить баланс. Уберечь себя своей готовностью, – Михаил поднял глаза на Дмитрия. – Верно, Дмитрий?
– У меня не было вариантов. Он появился внезапно. Либо я, либо он. Но разве это важно сейчас? Надо решать, что с Ольгой делать. Она роет и роет. Так она скоро выйдет и на меня.
– А может, ты просто стал мнительным? С чего бы ей тебя подозревать? Ты же все подчистил, улик нет. А то, что она с тобой не здоровается, ну так, извини, вы изначально не особо ладили. Но я приму твои опасения к сведению. Думаю, через месяц – два мы её просто переведем. Но для начала надо, чтобы она уткнулась в глухую стену и поняла, что ничего не найдет.
– Стена? Она изувечила одного из подозреваемых.
– И что? Это лишь подозреваемый. Сейчас ей можно это простить, как и тебе, между прочим. И ещё. Убийцу, который два раза им помешал выйти на след, так и не нашли. В идеале, конечно, вам надо сработаться и вместе выйти на этот след. Этот неуловимый снайпер меня очень напрягает.
– Мне нужно больше полномочий.
– И послушания, и дисциплины. Это основные критерии в нашей работе, не забывай. Ольга слишком сложный для тебя соперник. Едва она поймет, что ей угрожают со спины, она исчезнет и нанесет удар из-за угла. Это слишком опасный соперник. Пусть она будет на нашей стороне.
– Это игра с огнем, святой отец.
– Хочу напомнить, что инквизиция всегда использовала огонь в своих целях. Он нам необходим. Что насчет остальной работы?
– Я выявил около сотни еретиков. Почти у всех есть переписки в социальных сетях. У некоторых есть контакты с оккультными организациями.
– Хорошо. Если в социальной среде есть переписка, нам подходит. Это ведь первый удар. Нужно пробовать бить по всем участкам. Средний возраст?
– От двадцати до тридцати.
– Надо ещё молодых набрать. От восемнадцати. И добить до двух сотен. Я хочу показать, как мощно мы работаем. Двести человек пока хватит. Когда ты сможешь начать арестовывать?
– Мне нужно два дня, чтобы дойти до двухсот.
– Хорошо. Возрастных не трогай. Основной упор делай на молодежь. Среди них меньше всего наших последователей.
Михаил отметил, как при слове «молодых» блеснули у Дмитрия глаза. Нехорошо. Лишний энтузиазм не всегда подходит.
– Я слышал, ты переусердствовал с одним из недавних заключенных?
– Та смерть была случайностью.
– Нет, она не была случайностью, она была следствием твоей ярости. Это надо искоренять. Мне не нужен помощник, не контролирующий свои эмоции.
– Но она оскорбила веру, превознося древних оккультных мракобесов, этим стала творить богохульственные вещи.
– А ещё это случилось после того, как ты поговорил с Ольгой. Не думай, что я не знаю, что творится в моей обители. Неужели я похож на идиота? Если ты не можешь выместить свою злость на ней, то не стоит срываться на заключенных. Контроль и дисциплина – это главное. Понимаешь?
– Да, – Дмитрий вздохнул, – понимаю.
– И ещё. Я могу доверить тебе набор новых послушников?
– Можете, – улыбнулся Дмитрий.
– Хорошо. Подготовь мне также список военных для работы в оперативной группе. Я думаю, нам стоит иметь небольшой отряд, готовый в любую минуту выехать на особо опасные точки сопротивления.
– Что-то вроде ОМОНа?
― Да. Антон и Ольга, по факту, являлись отдельными оперативниками, нам же нужна группа. И она должна быть опытная, без всяких ненужных размышлений. Ольге я теперь это доверить не могу, хотя она, по факту, отобрала бы идеально. Поэтому решил, что этим займешься ты.
–Это работа на неделю.
– Надо быстрее.
Когда Дмитрий ушел, Михаил откинулся в кресле. Как же всё стало быстро двигаться вперед. Создавалось ощущение, что он попал на какой-то фантастический поезд, несущий его к заветной цели. Всего за пару недель после принятия нового закона он сделал больше, чем за весь предыдущий год.
Ведь теперь именно они занимаются поиском еретиков. Без полиции, без участковых, без всех этих ненужных формальностей, которые так тяготили их деятельность. И это правильно, ведь только церковный, точнее, инквизиторский или, ещё правильнее сказать, Божий суд может решать, кто истинно верующий, а кто нет. Другой вопрос, что приходится порой отпускать задержанных, ведь по закону сажать можно лишь тех, кто связан с оккультизмом и сектами. А по факту – надо брать всех, кто лишен веры. Но пока это лишь будущее.
Михаил выдвинул ящик стола. Там лежала папка с его речью, которую он должен был произнести завтра на пресс-конференции при вступлении в новую должность. Главный инквизитор – как же долго он шел к этому! Теперь в его руках все гончие, вся власть. Он и суд, он и каратель, он и закон. Божий, естественно. Новый шаг в новую эру, не меньше.
Михаил открыл папку и начать читать. Десять страниц пламенной риторики, обосновывающей появление четвертой полноценной власти в стране. Немного нудно, но вполне терпимо, хотя он бы составил несколько иначе. Люди не особо любят подобные речи. Необходимо давать что-то более близкое. А высокопарность уже не в моде.
И опять же, храмовник снова и снова натыкался на мысль, что именно он должен возглавить церковь. Он молод, он силен. Он хочет и может поменять, приспособить, усилить и довести святых людей до всей полноты власти. Да, епископ не глуп. Но он далек от потребностей народа. От того, что необходимо этой стране. Все новое его пугает. Старики просто жаждут власти. Но не перемен.
Михаил перелистнул ещё страницу и почувствовал, как нему снова подбирался сон. Он улыбнулся. Ничего, скоро он сможет спать спокойно. Надо просто ещё немного потерпеть и все эти сны в кабинете будут казаться ему чем-то очень далеким.