Вы умеете играть в карты?
Еще сто или двести лет назад ответ был бы очевиден. Да, сейчас карточная игра перестала быть необходимостью, но когда-то умение тасовать, блефовать и выигрывать было способом сделать карьеру, быстро разбогатеть, а иногда и отыграть свою душу у дьявола.
Сегодня обсудим, почему карты были способом социализации и социальным лифтом, как с ними боролись и что из этого вышло.
...
Предполагается, что первые игральные карты появились в Восточной Азии. Звучит разумно, так как именно Китай – родина бумаги, а карты печатаются на ней. Но оказывается, что карты существуют даже дольше бумажной промышленности – игроки использовали тонкие таблички из дерева, бамбука или даже слоновой кости. В Японии же в качестве карт использовали раковины мидий. Любопытно, что и прямоугольная форма карт прижилась не сразу – в Индии карты, например, были круглыми.
Постепенно восточноазиатскую игру переняли арабы, но так как Коран запрещает рисовать где бы то ни было людей, карты стали различать по небольшим геометрическим рисункам в уголках. Так появились масти.
Считается, что в Европу карты попали в 14-ом веке. И почти сразу же их начали запрещать: в архиве города Берн хранится указ от 1367 года о запрете игральных карт. О влиянии игры на умы начинают писать рассказы и поэмы – и, что интересно, пишут их не барды или менестрели, а монахи!
Но не пройдет и двухсот лет, как карты перестанут быть запретной игрой, которой надо стесняться. Даже аристократы уже не будут возражать, чтобы на парадном портрете они изображались за игрой.
В Россию карты попали не во времена Екатерины Второй, как часто считается, а гораздо раньше – в правление Федора Иоанновича. Но уже в 1649 году, в главном документе эпохи – Соборном Уложении – игра в карты если не запрещается, то сурово наказывается как серьезное преступление – клеймением каленым железом или вырыванием ноздрей. А вот при Петре I репутация карт улучшается – их даже начинают производить две государственные мануфактуры. А вот истинного расцвета игра достигнет при Екатерине Второй.
Тогда была мода на все французское и в Россию проникла именно французская колода. Считается, что у каждого персонажа в колоде есть своя история и значение. Так, король треф ассоциируется с Александром Македонским, бубновый король – с Цезарем, король червей – это великий предводитель франков Карл Великий, а пиковый валет – его рыцарь Ожье. Пиковая дама изображена в образе Афины Паллады, а дама червей – Елены Прекрасной.
С времен правления Александра I производством карт может заниматься только государство. Такое ограничение продержится вплоть до 1917 года. Стоили они недешево – по 5 рублей за колоду, а весь доход перечислялся в фонд императрицы, занимавшийся содержанием детей-сирот.
В 1913 году была выпущена специальная серия игральных карт, приуроченная к широкому празднованию 300-летия дома Романовых. Члены императорской семьи нарисованы в образах князей, бояр и царевичей, одетых по моде 1613-ого года. Сам Николай II изображен королем червей и одет в костюм царя Алексея Михайловича.
Кстати, откуда такие названия – черви, трефы, бубны и пики?
Проведем аналогию с английскими и французскими названиями
Черви
Казалось бы, кто любит скользких червей? Тем более, что в английском эта масть называется куда более благозвучно – hearts («сердца»). Дело в том, что черви – красная масть, получившая свое название от ярко-красного или, как говорили раньше, червонного цвета. А цвет так назывался, потому что добывали его из кошенили – особого рода червей.
Бубны
По-английски diamonds – бриллианты. И действительно, ромб напоминает огранку драгоценного камня. Но в Россию название бубнов закрепилось с первых завезённых карт, где масть изображалась бубенчиком.
Трефы
В Англии, которая приняла испано-итальянскую колоду, трефы обозначаются как clubs – дубинки. А вот российские карты пришли из Франции, где trèfle – это клевер, чьи лепестки и нанесли на колоду.
Пики
А вот здесь все одинаково везде. И пики, и spades имеют остроконечное окончание.
Как на картах появились король, дама и валет?
Как вы помните из начала статьи, карты пришли в Европу из Азии, где изображение людей было запрещено. Но европейцы решили добавить то, что было знакомо каждому – королевские титулы.
Король раньше был главной и самой сильной картой, но после Великой французской революции и учреждения республики, такое положение вещей уже не устраивало пришедших к власти якобинцев. И главной картой стал туз.
Дама же или Королева всегда была фигурой таинственной и отчасти демонической. Вспомним хотя бы Пиковую Даму у Пушкина. Но схожие сюжеты, когда именно карточная Дама становилась значимым персонажем в произведении, мы можем увидеть и у Льюиса Кэрролла в «Алисе в стране Чудес», где Красная Королева, а в оригинале Дама Червей, приказывает отрубать всем головы.
Интересна и судьба Валета. В разных типах колод он становится то между королем и королевой, то после них. В английском языке валет зовется Knave. Это же слово используется в повседневном языке для обозначения жулика, обманщика, шулера. Некоторые лингвисты даже предполагают, что валет, будучи придворным имеет одинаково близкую связь и с королем, прислуживая ему, и с королевой, будучи ее любовником. В 19-ом веке Валета переименовали – первые буквы KN смешивались с K (Королем) и вводили игроков в заблуждение. Карта стала называться Jack и встала рядом с хэллоуинской страшилкой Jack-o-Lantern и детской игрушкой Jack-in-the-Box.
Кто играл в карты?
Если честно, то все. Удивительно, но нет в истории более общей и объединяющей вещи, чем игра в карты. В них играли все – и пьянчуги в кабаке, и высшее дворянство, и мелкие чиновники, и крестьяне, и титулованные особы.
Не найдется в литературе произведения, где не было бы хоть вскользь упоминания картежной игры. «Пиковая дама» у Пушкина, бретер-дуэлянт в «Евгении Онегине». Губительная сила карт, от которой сходят с ума, в «Маскараде», игра как обычный досуг скучающих офицеров в «Герое нашего времени» Лермонтова. Исповедь зависимого от игры человека, во многом списанная с личного опыта, в «Игроке» Достоевского. Даже предложение руки и сердца в «Анне Карениной» Толстого один из героев делает на ломберном столе.
Гениями карточной игры восхищались во всех слоях общества. Так, в польской сказке можно прочитать о крестьянине, который обыграл в карты дьявола и забрал у него свою душу обратно – невиданный для народных сказок поворот событий. В высшем обществе к заядлым игрокам относились скорее снисходительно. Кто-то ими восхищался, кто-то выражал легкое неудовольствие, но никто не готов был осудить игрока, хотя карты время от времени были вне закона. Они разоряли дворянские гнезда, разлагали армию и становились причиной самоубийств. Игру запрещали, наказывали штрафами и понижениями в должности, но ничего не помогало – играли все.
Играли в карты и писатели...
Так, Пушкин регулярно проигрывался в пух и прах, что было одной из причин, почему Наталью Гончарову не хотели выдавать за него замуж. Даже после смерти поэт оставил карточные долги, которые выплачивал император. Но и не играть он не мог. «Лучше умереть, чем не играть!" – говорил он.
Однажды даже поставил четвертую главу «Онегина», проиграл, но, к счастью, потом выиграл обратно.
Заядлым игроком был и Достоевский. Можно даже сказать, что у него была зависимость: он выносил из дома мебель и проигрывал, занимал деньги даже у недоброжелателей, умолял жену высылать еще и еще, а однажды даже был заперт в отеле за долги. Впечатлениям от такой жизни посвящен роман «Игрок», который и сам стал ставкой, но уже не в карточной игре.
А вот Некрасов играл на удивление хорошо, часто выигрывал и на эти деньги содержал журнал.
Афанасий Фет, будучи военным, тоже не избежал картежной игры, но был стеснен в средствах. Современник вспоминает эпизод, когда Фет, вопреки правилам, наклонился за упавшей на пол купюрой (это считалось недостойным, ибо упавшие купюры считались мелочью и доставались лакеям), а один из присутствовавших там дворян сжег сторублевую купюру у него перед носом, чтобы показать, что ему-то на игру денег не жалко.
Как и писатели, играли и их герои. Николай Ростов проигрывает Долохову усадьбу, Германн сходит с ума от мистических трех карт, так и не узнав их секрета, младший Кроули из романа «Ярмарка тщеславия» попадает в долговую тюрьму. А уж сколько в романах и рассказах описания безобидного винта или пасьянса!
...
Итак, мы видим, что картежная игра это не просто развлечение – это способ показать свой статус, завести знакомства, возвыситься. К картежникам никогда не относились плохо, кто-то их даже почитал за мистических героев, обладающих тайным знанием. Но при этом в карты можно было и проиграть. И потерять не только наличные деньги, но и все имение. Карты объединяли людей – в них играли все: и крестьяне, и дворяне, и мужчины, и женщины. Играли как именитые писатели, так и безымянные герои сказок.
Остаётся только удивляться тому, как несложная, казалось бы, игра из пятидесяти четырех карт и четырех мастей покорила мир и плотно вошла в мировую культуру!
#сквозь_призму_истории
P. S. А ровно через неделю поговорим о самой популярной книге на тему карт и карточной игры...
Уже догадались, о чем речь?
Пишите в комментариях :)