Но как же он сможет присутствовать на твоей операции? — спросила мама. — Просто почувствуй его присутствие, — ответил я. Это был первый раз, когда я по-настоящему почувствовал присутствие кого-то еще, кроме себя. Я не мог сказать, спал ли я или находился в глубоком трансе, но мне казалось, что я видел, как он идет, держа в руках мой конверт с моим именем. Он стоял у двери и, прежде чем уйти, он обернулся и окинул взглядом комнату, будто искал что-то.
Потом он протянул ко мне руки... И я проснулся в больнице. Рядом с кроватью стояло ведро. В нем лежал мой скомканный костюм, аккуратно расправленный отворот пиджака, аккуратно сложенные манжеты и воротник рубашки, мой расчески и даже туфли рядом с туфлями. Все, как и прежде, до того, как я уснул. Но я знал, что это был лишь сон. Просто сон. Моя жена сидела рядом со мной и плакала.
Она снова и снова спрашивала меня, о чем я думал. — Я знаю, что ты хочешь сделать, — сказал я, глядя на нее. — Ты хочешь, чтобы я уехал из города. Ты хочешь, чтобы мы жили все вместе в небольшом домике в сельской местности, где нет соблазнов. И не будет никакой работы. Нет никакой карьеры. Ничего такого, что могло бы отвлечь от наших отношений. Кроме того, ты боишься, что кто-нибудь увидит мои письма. Это все твои фантазии. На самом деле тебе нужно успокоиться. Я люблю тебя. Мне не нужно уезжать никуда.
Мы просто должны забыть обо всем этом. Давай уедем сегодня к тете в Хайленд. У нее есть небольшой дом около церкви. Там совсем нет соседей и тихо. И она живет одна. А если что-то случится, она может поехать в отпуск куда-нибудь. Ее муж работает, но я думаю, он не сможет.
