Заговор, государственный переворот и антиконституционный захват власти. Кто и зачем?
Текст: Елизавета Миняйленко
Больше материала на Telegram-канале Politcloud.
В ночь на 18 августа 1991 года в результате военного переворота Михаил Горбачёв был отстранен от власти на три дня. Пока он отдыхал на мысе Форос в южном Крыму, группа из восьми человек, называвшая себя «Государственным комитетом по чрезвычайному положению в СССР» (ГКЧП) направила эмиссаров к Михаилу Горбачёву с требованием, чтобы тот немедленно объявил чрезвычайное положение в Советском Союзе,
а затем добровольно передал власть ГКЧП. Получив решительный отказ, члены ГКЧП поместили М. Горбачёва под домашний арест на его же вилле. Затем лидеры переворота, не вдаваясь в подробности, объявили советской общественности о введении чрезвычайного положения.
Членами ГКЧП были должностные лица Центрального комитета Коммунистической партии, несогласные с социально-экономическими инициативами М. С. Горбачёва. Они представляли все звенья огромного советского военно-промышленного комплекса: вице-президент СССР Геннадий Янаев (в тот период он исполнял обязанности Президента), председатель КГБ Владимир Крючков, министр обороны маршал Дмитрий Язов, премьер-министр Валентин Павлов, министр внутренних дел Борис Пуго, заместитель председателя Совета обороны страны Олег Бакланов, председатель Союза сельхозпроизводителей СССР Василий Стародубцев и президент Ассоциации государственных предприятий Александр Тизяков.
Катализатором попытки совершить государственного переворота стало одобрение Горбачевым нового союзного договора с девятью из пятнадцати советских республик. Это должно было привести к радикальной перестройке государственно-территориального устройства Советского Союза. Договор, который должен был быть подписан 20 августа 1991 года, утвердил бы республики в качестве автономных государств
с преимущественным правом в экономической политике и правом приостанавливать действие законов центрального советского правительства. Ограничивая власть центральных органов СССР над советскими республиками и советским обществом, новый договор представлял непосредственную угрозу для интересов членов ГКЧП, а также для традиционных советских политических институтов: армии, КГБ и коммунистической партии.
В качестве оправдания своих действий ГКЧП заявил, что М. С. Горбачёв болен и не может выполнять свои обязанности. Первоначально местонахождение президента СССР было неизвестно, хотя Г. Янаев заявил, что Михаил Горбачёв проходит «лечение» на юге страны.
Провокаторы государственных переворотов обычно заявляют,
что у свергнутой политической системы было достаточно проблем,
что и обусловило необходимость в быстрой смене руководства, что
их радикальные действия позволят излечить «недуги страны». ГКЧП считал, что захват власти был необходим, учитывая экономический и политический кризис, в котором находился Советский Союз. В официальном обращении членов Комитета к советскому народу подчеркивалось, что реформы М. С. Горбачёва зашли в тупик, а на смену первоначальному энтузиазму и надеждам пришли упадок веры, апатия и отчаяние. Более того, было отмечено, что все демократические институты, созданные народной волей, теряли вес и эффективность прямо на глазах граждан.
Так, члены ГКЧП, очевидно, оправдывали захват власти тем, что пост президента стал слишком влиятельным, особенно в свете дополнительных полномочий, которыми Верховный Совет наделил М. С. Горбачёва за предшествующие полтора года. Однако хотя на бумаге Михаил Горбачёв действительно обладал почти «диктаторскими» полномочиями до «Августовского путча», на деле к тому времени у него было мало реальной власти. Представление, что М. С. Горбачёв почти стал «диктатором» Советского Союза, можно с уверенностью считать удобным предлогом для членов Государственного комитета по чрезвычайному положению.