17 мая 2019
Наконец-то установились теплые майские дни, и уже в пятницу на работе мне захотелось снова выехать на природу, но именно с мангалом, чтобы запечь мясо, пожарить сосиски и маршмеллоу. Я начала думать, как бы это осуществить с детьми, ведь если ехать далеко, то и весь провиант с мангалом придется нести на себе: машины-то у нас нет. Я начала перебирать в уме все близлежащие места, где можно было бы поставить и разжечь мангал, и вспомнила про Петровский пруд, который находится на нашем же Петроградском острове. Мы с бывшим мужем когда-то ездили на него жарить шашлыки. Несмотря на то, что он находится в черте города, там достаточно тихо и зелено, чтобы можно было бы хорошо отдохнуть. Вот туда я и решила выехать с детьми в эту субботу.
Вечером после работы я заранее купила курицу, грибы, маршмеллоу, сосиски, мангал и угли. И спросила детей, хотят ли они съездить на пруд пожарить сосиски и маршмеллоу. Они тут же с радостью согласились. Но я знала, что могут возникнуть трудности, так как это для нас впервые, мало ли что может случиться. Чтобы не нагнетать себя, я настроилась, что в любом случае не буду расстраиваться, если что-то не получится. И после этого в душе стало как-то спокойнее, как будто, приготовившись к худшему, мне уже стало совсем не страшно.
На следующее утро, проснувшись, я не торопилась, и это было на меня не похоже. Помню, как раньше каждые сборы на природу для меня превращались в ад, я хотела сделать все быстро и идеально — ничего не забыть, ничего не упустить, словно участвовала в каких-то соревнованиях. А если что-то шло не так, то я начинала раздражаться и расстраиваться. В этот раз, разбудив детей, я решила сначала собрать все, что мне нужно, а потом уже помочь собраться детям. Когда дошла очередь детям собирать игрушки, Боря вдруг заявил, что не хочет никуда ехать, но и оставаться один дома — он тоже не хочет. И зарыдал со словами: «Мама, что мне тогда делать?»
«Приехали!» — подумала я. Но, видимо, из-за того, что была готова к неожиданным неприятностям, я не почувствовала привычного раздражения. Я подошла к нему, присела рядом и, смотря в глаза, сказала твердым и спокойным голосом: «Боря, мы обязательно найдем выход. Не расстраивайся, мы придумаем, как нам поступить». Он, услышав это, перестал плакать. «Ух ты! — подумала я. — Сработало!»
И, почувствовав, что сейчас есть несколько секунд, когда Боря меня слышит, я продолжила тем же тоном: «Скажи, пожалуйста, почему ты не хочешь ехать с нами?» На что Боря, всхлипывая, ответил: «Потому что хочу взять мяч, а он не лезет в мой рюкзак». У меня как будто камень с души упал: «И всего-то!» — подумала я. И я предложила ему положить мяч в пакет, который понесу я.
Боря не сразу согласился, приводя доводы, что сам хочет нести мяч, но ему будет неудобно. Я продолжала предлагать ему варианты, но делала это, как и в начале разговора, спокойным твердым голосом, и через пару минут он согласился на один из них. И снова я удивилась, что в душе у меня не было раздражения от того, что приходится тратить время.
Когда мы уже ехали в автобусе к месту нашего пикника, я думала, насколько важно мне самой быть спокойной и уверенной в себе и своих решениях, чтобы дети, чувствуя это, не поддавались своей внутренней тревоге и панике. Словно мои спокойствие и уверенность — для них опора. А когда я сама в тревоге, то и им не на что опереться, чтобы справиться со своими эмоциями.
Приехав на пруд, мы увидели солнце, песок и воду. Дети сразу же побежали к воде — кидать камушки, хлестать воду палками. А я занялась мангалом. Это был первый в моей жизни собранный и разожженный мангал. Хотя разжечь угли мне удалось не с первого раза. Но в конце концов все получилось: я заложила мясо в фольге на угли и позвала детей жарить маршмеллоу.
Жаренные маршмеллоу были очень вкусные — с поджаренной корочкой сверху и со сладкой тянучкой внутри. Так мы и провели эти полдня на природе, поедая маршмеллоу и мое немного подгоревшее мясо. Мне было очень хорошо, я старалась каждой клеточкой своего тела насладиться этим солнцем, этим воздухом, видом воды и запахом дыма. Я отдыхала всем телом и душой, словно дорвавшись наконец до того, о чем давно мечтала. Я радовалась, что дети бегают и играют сами, находя себе занятия, и они тоже очень рады находиться здесь. Так незаметно пролетело несколько часов.
Уходить не хотелось, но я понимала, что лучше не затягивать, иначе дети могут переутомиться от впечатлений и потом будет тяжелее их собрать. Поэтому я за полчаса до того, как уходить, их предупредила, и хоть они начали недовольно говорить: «Ну мам!», я ответила, что за полчаса они еще много всего успеют сделать, но зато дома мы еще успеем посмотреть мультики перед сном. И они успокоились.
По мере сборов я им еще пару раз напомнила о скором времени ухода. А когда настала пора уходить — они уже без пререканий собрали игрушки и пошли.
Мы ехали домой, и я была очень довольна сегодняшним днем — этим солнцем, этой природой. Я чувствовала приятную усталость, но ощущение было такое, что немного отдохнуть — и можно горы воротить.
Я задалась вопросом: почему раньше я не чувствовала себя отдохнувшей? Почему я постоянно пыталась все контролировать и сделать идеально? Почему мне все время казалось, что я что-то делаю неправильно, словно кто-то следит за всеми моими действиями и осуждает меня, если что-то у меня не получается.
Вспомнилось, как мама, желая научить меня чему-то, говорила, как и что нужно делать, но редко бывала довольна моим результатом. Она вздыхала и часто переделывала за мной, приговаривая: «Как можно так сделать?» А у меня, может, поэтому и не получалось, что я уже заранее ждала ее осуждения и у меня все из рук валилось от этого. У меня ощущение, что этот осуждающий голос так и жил во мне, даже несмотря на то, что я выросла и мама от меня далеко.
Но теперь я учусь отодвигать этот голос, подбадривая саму себя, если у меня что-то не получилось, и хваля за каждую мелочь, которая у меня получилась.
И это удивительное чувство — знать, что, что бы ни произошло, что бы я ни натворила — я все равно хорошая. Удивительное чувство — не ждать осуждения со стороны всех окружающих — а знать, что можно попросить о помощи, если чувствую, что сама не справлюсь. Удивительное чувство: знать, что я имею право ошибаться, что все ошибаются и это нормально. От этого мне спокойнее на душе, меньше страхов, что может что-то случиться, с чем я не смогу справиться.
