Родился я в Подмосковье, в городе Щёлково, а вот с 1958 года живу в подмосковном поселке Томилино, который я очень люблю и никуда не хочу уезжать, потому что там мои друзья, моя семья. Я родился в семье кадрового военного летчика, отца звали Илья Дмитриевич Фурсов, он, к сожалению, умер в 1979 году. Он окончил академию Жуковского, закончил войну в звании инженер-майор. В мирное время он испытывал самолёты, потом перешел на вертолеты по состоянию здоровья, он был такой очень уверенный в правоте советского строя человек, который воевал за страну, за строй. При том, что он ко многим вещам относился критически, но, тем не менее, он был классический советский человек, борец за справедливость, на этом нажил себе массу проблем по партийной линии. 67 лет было, когда он умер, соответственно, ему было столько, сколько мне сейчас. Суровая жизнь у него была, детский дом, война, самолёты. Многие летчики тогда бились, потому что испытывались новые образцы, новые модели. Мама долгое время была домохозяйкой, а пошла работать, когда мне было лет 14-15. Кроме того, у меня было замечательное, советское детство, я не идеализирую советский союз или свое детство. Я его не идеализирую еще и потому, что если бы так было все хорошо, то откуда тогда бы вылезла вся эта «шпана» в конце 80-ых, которая всё это ломала?
У меня было совершенно прекрасное детство, друзья, книги, я вспоминаю школьные учебники, сравниваю их с текущими и замечаю фантастическую разница, честно говоря. Вспоминаю «Родную речь», это были книжки такие светло-коричневые. Была очень важная вещь, которую я рассказываю своим студентам, когда я пришел в первый класс и учился в первых нескольких классах, в школе было 10 мужчин, из них 5 были фронтовики, и наличие вот этих мужиков серьезных, которые ходили по коридорам, создавало определенную атмосферу. Образование не было услугой, это была серьезная социальная и государственная работа. Мы воспитывались на замечательном военном кино, оно действительно было очень высокого уровня. Я несколько лет назад читал интервью с Кареном Шахназаровым, которому задали вопрос: почему он снял мистический фильм «белый тигр»? Он сказал, что снял этот фильм, потому что кино реалистическое о войне, именно советское, достигло такого уровня, которое повторить невозможно, поэтому, он сделал что-то другое, что не было испробовано. Играли мы в войну, прыгать со второго этажа – это было элементарно, летом я чаще всего выходил со второго этажа, с балкона. Когда играли в войну, то с третьего этажа в песок прыгнуть было абсолютной нормой. Когда показывали какой-нибудь военный фильм, то это было невероятным счастьем. Книги, сказки и потом, опять же, замечательные книги о великой отечественной войне.
Моей любимой книгой «Сильные духом», и детская версия «Это было под Ровно». В школе раньше практически в каждом классе висели портреты пионеров различных, а в Беларуси по-прежнему это ценится и не забывается. Я в детстве очень хотел быть военным, но в третьем классе я заболел астрономией, после прочтения книги Колпакова. Ну а потом судьба сложилась так, что интерес возник к далеким странам, я поступил в институт стран Азии и Африки, очень хотел поступить на африканское отделение. По итогу, я попал на монгольское отделение, параллельно изучал африканский язык, но потом курсу к 3 я понял, что я попал туда, куда мне нужно. Я начал заниматься кочевыми империями, стал смотреть на историю Евразии сквозь призму этих империй. Это позволило увидеть очень много нового. Это когда ты переворачиваешь географическую карту к верху ногами, и совершенно иначе начинаешь ее воспринимать. Ты начинаешь понимать движение человеческих масс, этот подход позволяет увидеть то, что иначе не увидишь.
И, конечно же, огромную роль для многих ребят из моего поколения сыграли научно-популярные журналы. Я постоянно об этом говорю своим студентам, великолепная семерка научно-популярных журналов создавала возможность, вот сейчас есть интернет, но я не вижу, чтобы у современных детишек было такое представление, которое давали тогда журналы. Вообще, кстати, подписаться на эти журналы, родители мои шли на почту в 4-5 утра на почту, чтобы занять очередь. То, что я занялся кочевниками, кочевыми империями, это, безусловно, был подарок судьбы, потому что я увидел очень многое под необычным взглядом. Второй момент, который сыграл очень большую роль в моей жизни в институте – это моя школьная любовь к геометрии. Я больше всего любил географию, историю, и очень любил геометрию из-за доказательности. И когда я пришел в институт и нам начали читать лекции по истории востока, меня как-то стало удивлять, что при всем эмпирическом несоответствии, нам рассказывали о феодализме, например. Я занялся теоретическими проблемами, азиатский способ производства и так далее. После 80-ых годов я решил, что я на год-два оставлю восточную тематику, посмотрю, что накопали специалисты по России и Западной Европе. С конца 80-ых годов я занимаюсь сравнительным анализом Запада, Востока и России. И очень большую роль, которая мне помогла очень активно двинуться в этом направлении, сыграла ситуацию, которую можно определить «не было бы счастья, да несчастье помогло». В середине 70-ых годов меня очень активно тянули в КПСС, мне не хотелось вступать туда, я понимал, что это будет ограничение моей свободы. Я тянул-тянул, но потом сказал, что не хочу, времена были спокойные, на кафедре это все спустили на тормоза. Но потом мне сказали, что у меня есть полгода на устройство на работу. Сейчас аспирантура, например, не может быть образовательным контуром, это уже наука. Ему необязательно сейчас защититься после аспирантуры, главное плати деньги.
На ближайшем курсе со мной учился Владимир Малявин, очень известный «китаист», которому не нашлось места, он не пропал, он преподает в разных местах сейчас. Мой учитель, действительно человек, который сформировал меня как ученого, он работал в ИМЭМО – это Владимир Васильевич Крылов. Вообще, Крылов занимался тремя вещами: производство, власть и собственность. К тому же, Крылов был блестящим знатоком Маркса, это был человек, который знал Маркса так, как его никто не знал. Он разбирался с Марксом так, что он восстанавливал логику, в основном. На основе всего этого он смог реконструировать теорию Маркса так, как это мог сделать человек, который прожил в советском союзе, окончил математическую школу и знал, что такое Достоевский и Толстой. Так что, сейчас мы начали печатать постепенно его тексты, в которых он сумел забежать максимально далеко.
Благодарю за прочтение статьи, надеюсь она была вам интересна и полезна. Прошу вас подписаться, поставить лайк, а также оставить своё мнение в комментариях.
До новых встреч на моём канале!