1862 год. В подвале Алексеевского равелина Петропавловской крепости Н. Г. Чернышевский работает над произведением, которое вскоре зажжёт сердца всех противников самодержавия! Он пишет роман "Что делать?", в котором изложит своё видение морального облика революционера и в общих чертах - программу действий.
Олицетворением лучших качеств передовых людей своей эпохи, по замыслу Чернышевского, должен был стать "особенный человек" Рахметов. Ему в романе отведена едва ли не десятая часть, но критически настроенная по отношению к самодержавию молодёжь зачитывалась этими страницами. Рахметов стал кумиром нескольких поколений революционеров, им восхищались, ему подражали.
Чем же этот вымышленный персонаж захватил умы и души современников? Что в нем особенного? Почему именно он, а не Базаров И.С. Тургенева стал символом борьбы с царизмом?
Кто был прототипом Рахметова?
Сам Чернышевский признавался, что "срисовал" своего героя с нескольких молодых современников, в первую очередь с Павла Александровича Бахметева, с которым был знаком и находился под впечатлением от взглядов и характера этого юноши.
Павел Бахметев был потомственным саратовским помещиком, состоял в родстве с композитором Н. И. Бахметевым, действительным статским советником, предводителем дворянства.
Этот молодой человек страстно любил родину, но почему-то считал, что принести ей пользу, находясь в России, не сможет. А посему продал свое имение и все деньги решил употребить на всеобщее благо: часть пожертвовать А. И. Герцену на пропаганду социалистических идей, часть выделить своим "стипендиатам" - бедным студентам, которые не в состоянии были оплачивать своё обучение, часть забрать с собой, чтобы основать общину со справедливым социальным устройством на Маркизских островах в Полинезии.
Почему так далеко? Потому что острова, по его представлению, не "заражены цивилизацией", это идеальная почва для создания земледельческой общины, основанной на справедливости и братстве, в которой труд будет приносить радость. А когда в России, погрязшей в самодержавии и неравенстве, произойдёт "благодетельный скачок", он, конечно, вернется.
Н. И. Чернышевский был потрясён, с какой целеустремленностью этот юноша, почти мальчик, реализовывал задуманное. Он решительно порвал со своей семьёй, своим сословием во имя идеи создания справедливого общества, пусть в другой стране, получил земледельческое образование, изучил труды А. Смита и книги социалистов-утопистов. Писатель сам не заметил, как целая ночь пролетела за разговорами в 1857 году!
С Бахметевым встретился в Лондоне и А.И. Герцен, он тоже был впечатлен личностью молодого бунтаря. Тот не задумываясь выложил 20 000 на нужды газеты "Колокол" и альманаха "Полярная звезда", издаваемых Герценом, поставив единственное условие: в случае, если средства не будут израсходованы, а он скончается, не возвращать их родственникам.
С первым пароходом Бахметев отплыл из Лондона и ...пропал. Следы этого революционного романтика теряются в пути.
"Родились с серебряной ложкой во рту", но стали революционерами
Вы думаете, Бахметев был исключительной личностью? Нет!
Во второй половине XIX века идеями классовой борьбы, в том числе террора, было заражено целое поколение "золотой молодёжи"! Наследные графы, бароны, князья (среди них известные своими народническими взглядами Лавров, Бакунин, Кропоткин) уходили из семьи, сознательно отказываясь от радостей жизни, положенных по рождению, отдавали все свои средства на "общее дело" и ломали судьбы, полагаю, не только свои...
Показательный пример - Порфирий Войноральский (Войнаральский) - внебрачный сын богатой пензенской помещицы В.М. Кугушевой и мирового судьи Ларионова (из написания фамилии отца наоборот состоит его фамилия).
В «героическую эпоху» народничества он пустил на дело революции до 40 тысяч рублей личного состояния. Надо ли говорить, что львиная доля этих денег была разворована после ареста Войноральского? Сами посудите: он организовал в Москве мастерскую, в которой обучались "ходоки" в народ. В ней на стене висела сумка с деньгами, из которой каждый мог взять столько, сколько ему нужно было "по ощущениям" для ведения пропагандистской деятельности среди крестьян. Нормально?
А в провинции Войноральский на свои средства открыл целую сеть лавочек, постоялых дворов, притонов, где "ходоки в народ" могли скрыться от гнева взбаламученных мужиков или преследования властей, получить помощь, питание, крышу над головой.
Из 54 лет отпущенных ему в жизни, он 10 лет провел на каторге, но до конца дней так и занимался политикой...
Еще одним ярким образчиком "рахметовых" является сын украинского помещика Лизогуба Дмитрий.
Этот из личных средств практически создал кассу "Земли и Воли". Хотел вообще все , что имел, им отдать, да полицейский надзор помешал - успел перечислить "братьям" только около 50 тысяч, что по тем временам было весьма крупной суммой.
А что сам "спонсор"? По обвинению в содействии террористической организации осужден и повешен в Одессе.
Глупцы или святые?
У И. С. Тургенева есть стихотворение в прозе "Порог". Оно посвящено одной из идеологов политического террора польской дворянке Вере Засулич:
Я вижу громадное здание.
В передней стене узкая дверь раскрыта настежь; за дверью — угрюмая мгла. Перед высоким порогом стоит девушка… Русская девушка.
Морозом дышит та непроглядная мгла; и вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный, глухой голос.
— О ты, что желаешь переступить этот порог, — знаешь ли ты, что тебя ожидает?
— Знаю, — отвечает девушка.
— Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма, болезнь и самая смерть?
— Знаю.
— Отчуждение полное, одиночество?
— Знаю. Я готова. Я перенесу все страдания, все удары.
— Не только от врагов — но и от родных, от друзей?
— Да… и от них.
— Хорошо. Ты готова на жертву?
— Да.
— На безымянную жертву? Ты погибнешь — и никто… никто не будет даже знать, чью память почтить!
— Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени.
— Готова ли ты на преступление?
Девушка потупила голову…
— И на преступление готова.
Голос не тотчас возобновил свои вопросы.
— Знаешь ли ты, — заговорил он наконец, — что ты можешь разувериться в том, чему веришь теперь, можешь понять, что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь?
— Знаю и это. И все-таки я хочу войти.
— Войди!
Девушка перешагнула порог — и тяжелая завеса упала за нею.
— Дура! — проскрежетал кто-то сзади.
— Святая! — принеслось откуда-то в ответ.