***
Она стояла прямо перед ним. Хрупкая, бледная, уставшая. В той же самой больничной пижаме, на которой были видны кровавые пятна. Эльза подняла глаза. Большие, ясные, они светились истинной добродетелью. Той самой, о которой так часто говорят церковные книги. Он сделал шаг вперед, но что-то ему помешало.
Эльза несчастно, вымученно улыбнулась и замерла. Сзади, в клубке мягкой тени, началось странное, разношерстное движение, пока, наконец, не появилась фигура. Михаил прищурился. Он уловил знакомые черты. Хотя сделав шаг, лицо фигуры прояснилось. Это был Вадим. Тот самый, кто занимался компьютерной безопасностью.
Михаил попытался сделать шаг. Ноги не были ватными, как это обычно бывает. Они были чугунными, намертво прилипшими к полу. Он снова поднял глаза и увидел как Вадим, склонившись над её ухом, что-то ей говорит.
Грязный мерзкий шепот, из-за которого из всех щелей повылазили тараканы, многоножки и прочая дрянь. Мерзкий грязный шепот постепенно заполнил всю комнату. Он был отвратителен, отвратителен для его ушей.
А Эльза улыбнулась. Блаженно. Нежно. Опустив голову на грудь этого мерзкого человека. Затем она подняла руку и мягко провела ею по его щеке. Но Вадим даже не смотрел на неё. Все его внимание было приковано к нему, гончему первого класса. Лучшему сотруднику святой инквизиции.
― Простите, – тихо простонала она, – но разве вы не видите, как он прекрасен, разве вы не видите его чистый свет?
Михаил посмотрел вокруг. Комната начинала медленно наполняться всей этой членистоногой нечистью, копошащейся уже в коленях. «Как же быстро они набирают вес. Слишком быстро» – промелькнуло в его голове.
Он снова посмотрел на Эльзу. В её глазах было наваждение, безумное, полное наслаждения и страсти.
― Эльза, – тихо позвал он, – Эльза…
На мгновение её глаза открылись. Движение руки остановилось, и она с удивление стала шарить взглядом по комнате.
― Кто здесь?
― Эльза, – повторил Михаил – это я.
Вадим злобно улыбнулся и, прислонившись к её уху, снова что-то сказал. Михаил хотел было снова позвать её, но мерзкие насекомые, наконец, добрались до его рта и всей своей вонючей копошащейся массой вторглись в его горло, заткнув вырывающиеся наружу слова.
– Боже, нет! – крикнул Михаил, просыпаясь в своем кресле и увидев, что находится в кабинете, слабо добавил: – Не надо! Только не тараканы!
***
А потом приехали Бровицкий и Ольга. Потрепанные, уставшие и злые. Михаил открыл дверь и впустил их в кабинет. Ему жутко хотелось спать, но после кошмара наступила странная бессонница.
– Только не в аду, – задумчиво повторил Михаил, выслушав доклад. – И это все?
– А что ещё?
– Не убил. Не покалечил.
– А что? Так было бы лучше? – спросил Антон. – Это фанатик, непонятно, что у него в голове.
– Ну да, ну да. Значит, просто побил и бросил? Интересно. А что с полковником?
– Он пьян.
– И что? Вы что, не можете выжать информацию из пьяного? Вы же спецы, одна военная, второй полицейский. Я вас, собственно, для этого и держу. Для работы со сложными людьми. С чем мне теперь ехать к епископу? С тем, что бандиты якобы встречали какой-то груз в порту?
– Там поработал профессионал экстра-класса.
– Понимаю, он экстра, а вы просто класса. Уже второй раз вы теряете зацепку. Это очень плохая работа. И зачем вы притащили винтовку сюда? Хватило бы и снимков. Работа с оружием – прерогатива полиции, а не нас. Очень плохо. Очень.
– Увы. Кроме этих результатов у нас ничего нет, – четко сказала Ольга.
– Этот полковник явно что-то недоговаривает, – Михаил наморщил лоб. – Постарайтесь убедить, что он в опасности. Ищите варианты. До рассвета совсем немного осталось. Эта винтовка неубедительна.
– Запугать его не получится, – вставил Бровицкий. – Он как-никак полковник полиции. Пусть и пьющий.
– Не получится? – Михаил задумчиво посмотрел на Ольгу.
– По-пьяни, думаю, нет, – сморщила нос Ольга, – надо дать ему выспаться.
– А если его убьют к этому времени? Вы оставили его в квартире?
– Да, там, – опередил Ольгу Бровицкий. – Но вряд ли его убьют, хотели бы убить, он был бы уже мертв. До нашего приезда. А отсюда логичный вывод, что он ничего не знает. Нитка сектантов была связана с участковым, бандитами и женщиной. Полковник выпадает из расследования.
– Что-то ты сегодня больно разговорчивый.
– Стресс, – насупился Бровицкий.
– Значит, так. Обрабатывайте остальных членов банды. Любыми способами. Мне нужна информация об этой сделке в порту. Что и зачем. Я так понимаю, за эту ночь вы уже не справитесь. Верно?
– Будет затруднительно, – согласилась Ольга.
– Вижу, что затруднительно. Значит, даю два дня. И это более чем достаточно! Найдите и заставьте бандитов говорить. Это очень важно. Сейчас нам нужно как можно больше результатов по работе с сектами. Ну а если что-то не получится, я подключу Дмитрия. Уверен, он сможет вам помочь.
Михаил испытывающе посмотрел на Ольгу.
– Нет. Не надо. Два дня и результаты будут.
– Хорошо. И унесите это оружие, оно тут ни к чему. Разве что…
Михаил нажал на кнопку и вызвал Иващенко. Федор, как обычно, был быстр, исполнителен и не заставил ждать ни секунды.
– Федор, сделай снимки и приложи к моему докладу епископу.
– Все будет исполнено, святой отец.
– Исполнительный, – вздохнул Михаил, провожая его взглядом. Усталости было слишком много. Он поднял глаза. Ольга и Антон стояли всё там же. – Если вы правы и против нас такой профессионал, то это очень серьёзная структура. Поэтому мы должны её как можно быстрее выявить. Нас ждут большие перемены. Не подводите меня.
– Ни в коем случае, – сказала Ольга, передавая винтовку Бровицкому, – вам бы поспать не мешало.
– Боюсь, уже утро, – улыбнулся Михаил, так как прекрасно знал, что епископ вставал рано и все деловые встречи назначал на утренние часы, следуя твердому убеждению, что только в таком ритме возможна плодотворная работа. И, возможно, был в чём-то прав, так как для своих семидесяти пяти выглядел просто превосходно.
Когда дверь закрылась, Михаил откинулся в кресле. В кабинете было почти тихо. Лишь из соседней комнаты слышались легкие постукивания клавиш, где Федор работал над документами. Гончий посмотрел в окно. Этот мир и вправду ждет перемен.