Имя "Ледяной доктор" ему дала я.
Поэтому я всё ещё жива.
Поэтому и потому что была против первой "акции ликвидации". О, как я была против! Я устраивала ежедневные скандалы на грани (за гранью) бабской истерики, звонила по ночам по всем доступным мне телефонным номерам, подлавливала жён, матерей, детей и любовниц всех, от кого-то хоть что-то зависело.
Меня отстранили, меня и мою группу. Не просто отстранили, а изъяли из архивов наши дела и все упоминания о нас. Подумав, я выклянчила - как меня тогда саму не ликвидировали? - ещё несколько человек из исследовательского и мы тихо-мирно залегли на дно.
Истеризирующая боевая-аналитическая единица казалась всем гораздо более страшной угрозой чем тот, кого они тогда пытались взять.
Нет больше той организации.
Смешно сказать - жён с матерями, детьми и любовницами - тоже нет - здоровый человеческий материал штука ценная. И меня совершенно не утешало сознание собственной правоты.
Каждый день я молюсь всем, кого могу вспомнить (было бы смешно стать чьей-нибудь жрицей, в конце концов), чтобы мои ребята за мной не пошли. Наверняка - напрасно, я бы пошла. По сути дела - они теперь заложники - моей памяти, моей целостности.
Каждое пробуждение я тестирую своё тело, чтобы после приступа тщательно подавляемого ужаса прийти к выводу - "Нет. Не прооперировали. Ещё нет."
Сколько это длится?
Руки растянуты в стороны и тщательно зафиксированы к его приходу - меня боятся? - лестно.
Сегодня утром ехидный голосок подтверждающий моё неизменённое здравие обозвал это "эротической Голгофой".
Я смеялась так, что пришла медсестричка. Если я скажу ему - мне сменят позу для визитов? Или я наконец доиграюсь?
Я ему нравлюсь...
Я так долго думала о деле, о ужасе, который он несёт, о том - что же именно он ампутирует на "операциях" "дарующих бессмертие", что теперь я могу думать всякую чушь - время идёт медленно.
Я ему нравлюсь, я его смешу - детский дар проснулся так кстати.
Я в него немножечко влюблена. Нет, это не синдром идеальной жертвы. Это, скорее можно было бы назвать "синдромом идеальной самки" - я знаю, что влюблённую меня будет немного сложнее убить. Или... Лишить самого ценного.
Никогда не узнаешь - что самое ценное, пока не лишишься этого или не окажешься совсем рядом.
Видела как-то богачей оценивших наконец в своей жизни чистую воду - запоминающееся было зрелище.
Наши исследователи подошли совсем близко к разгадке, но не смогли снять очки научной предвзятости - ещё бы - столько дипломов и степеней, столько лет посвящено науке - денег на их отдел у нас не жалели.
Ближе всех к разгадке подошла я.
- Доброе утро.
Какие мы бодрые. Он приходит ко мне с лицом близким к тому, какое ему дала природа, но это не имеет значения - я видела - как он его умеет менять - волевым усилием и движением мышц.
- Доброе!
Не менее бодро и лучезарно сообщаю я.
- Сегодня сразу к делу. Мои ассистенты просто жаждут расковырять вашу память, а следом и тело. Я не в восторге от этой идеи - с кем ещё можно так поговорить?
Я улыбаюсь, это не маска. Я улыбаюсь с тех пор, как та чрезвычайно серьёзная организация перестала быть, вместе с жёнами, любовницами и архивами - масштаб произошедшего открыл мне новые границы понятия "чувство юмора".
- Но в чём-то они несомненно правы. Вы можете знать местонахождение тех, кого отстранили вместе с вами. Поделитесь? Нет?
- Поделюсь. Была договорённость прятаться друг от друга без всякой договорённости. Ваши люди наверняка уже знают гораздо больше меня.
- Вы хотели сорвать то нападение на меня.
- Очень.
- Жалеете, что не удалось?
- Уже нет. Зачем я привязана - не боитесь же вы меня в самом деле?
Странно, этот вопрос заставляет его задуматься. Идиотские предположения вот уже около года спасают мою жизнь. Я подумываю пойти в буддийские монахи и основать свой маленький совершенно умалишённый монастырь.
Год назад, во время открытой передачи, где новый герой отвечал на вопросы в прямом эфире.
Я запомнила двух женщин прошедших "чудо", слова, которые он им говорил:
- Точнее было бы сказать, что вы умерли. А потом обрели жизнь новую.
За эти два часа наши должны были разнести его клинику и добыть доказательства, трое внедрённых агентов умерли на операционных столах. Какая гадость!
- Не знаю. Если бы мы снимали кино, я ведь был бы плохим парнем, разве нет?
- Эротическое...
Не выдерживая, цежу сквозь зубы я. И эта сволочь хохочет.
- Я могу вам поискать пару, если вы соскучились. Ведь в целом вы же не можете пожаловаться, что вам чего-то не хватает.
- Знаний, доктор. Мне не хватает знаний. Я посвятила вам - как проекту несколько лет своей насыщенной и разнообразной жизни. Благодаря вашему присутствию в этом мире моя личная жизнь давным давно сошла на нет. Я слишком вовлеклась и теперь только новые детали головоломки могут принести мне толику извращённой радости и удовлетворения. Как - по какой логике, когда вам пришло в голову, что это может существовать вне человеческого тела, вне своего изначального носителя?
Его красивое, выразительное лицо на миг портит гримаса, настроения которой я не успеваю прочесть.
- А как вы в свою очередь догадались - что именно я вынимаю из непрочной человеческой оболочки?
Самая широкая и счастливая улыбка.
- Сказки, доктор.
- Стоило спрашивать. И вы не врёте.
- Док, я потратила несколько месяцев на то, чтобы мне элементарно не о чем было вам врать. Я гораздо хуже пресловутой "открытой книги" - я книга вывернутая наизнанку и выпотрошенная страницами. Да, я поняла - что вы делаете, потому что единственная из всех, кого я на тот момент знала, своего возраста читала сказки. Пробирки и научные выкладки не моя стихия, а очень хотелось принять посильное участие. Да, я действительно - не знаю, где находятся остальные уцелевшие из нашей организации. Я, если хотите знать - если вы ещё не знаете этого почему-то - не поддерживала контактов с ними около последних полугода. Какой ещё правды вы от меня хотите? И снимите уже эти ваши чёртовы прибамбасы для малолетних извращенцев. Кстати, а сколько на самом деле могут прожить прошедшие операцию?
- Около трёхсот лет. При определённом поведении - до пятисот. Кстати, почему вас не привлекает такая возможность?
По его сигналу приходит сестричка - не могу понять - какое вмешательство пережила она - лицо без эмоций, точные руки - действительно снимает мягкие, крепкие наручники. Жаль, что пытаться убить его будет пустой тратой времени в моей ситуации.
Потираю запястья.
- Элементарно, доктор - я себе нравлюсь живой. Кстати - ваши пациенты смогут иметь детей?
- Нет. И об этом их предупреждают официально. У тех, кто настаивают на операции до рождения собственных - берётся генный материал на хранение.
- Умильно.
- Умильно.
Почему-то соглашается он.
- Мною можно пугать детей... И взрослых. Но они идут на... На это. А вы нет. Я совершенно случайно узнал о вашем существовании - один из ваших предупреждающих звонков оказался записан. Одна из любовниц собирала всё, что угодно, похожее на компромат. Наверное, хотела подзаработать. Ещё несколько десятков лет эти богатые идиоты и бедные идиоты мечтающие оказаться на месте богатых не должны были ни о чём догадаться. Хорошо, что ваша структура не была государственной.
...
И хорошо, что я не знаю - где дополнительный архив.
И кто из других стран мог бы знать о её существовании. Не в вакууме же мы существовали.
Я устала. Ещё год назад. Мне не делали эту пресловутую "операцию" - но что-то "самое ценное" я потеряла. Не хочу прямо сейчас знать - что. Может быть... Может быть - мне пойти в плохие девчонки? Может быть, это может спасти жизнь десятку людей, которые уже год норовят верить мне "как богу" - какой из меня "бог"?
- Вы у нас уже два месяца. Я не могу решить, что с вами сделать.
- А можно ответ на мой вопрос - как это пришло вам в голову.
Почти слёзно спрашиваю я.
Он вздыхает почти по-человечески и начинает говорить...
- Я всегда подозревал, что в человеке заложено гораздо больше, чем мы сами привыкли считать... Однажды в детстве я упал с крыши сарая - видите, у меня было детство и сараи с крышами... Я уверен, что сломал тогда себе шею. Мне безумно хотелось... даже не "жить" - играть, бежать к морю к друзьям, успеть на обед - мама обещала что-то фирменное. Я не любил больниц - водили проведывать умирающую бабушку... И... Я собрал себя заново. Никто ничего не заметил, а я долго прокручивал в памяти произошедшее - не хотел забывать. Успел и к морю и на обед. В другой раз я подвернул ногу в присутствии взрослых - пришлось целый день провести в постели и ещё неделю медленно ходить в тугой повязке стараясь "не напрягаться". Я захотел узнать - как это работает.
Он неожиданно смотрит мне в глаза. Близко, слишком близко Такой соблазн попытаться убить.
- Милая моя воительница, вы могли бы дать обещание не пытаться меня задушить - поверьте - это бессмысленно, так же - как и всадить мне в глаз что-нибудь острое. Не говоря уже о попытке свернуть мне шею - на это у вас сейчас не хватит сил. Я понимаю - удержаться трудно. Но это действительно - бесполезно.
- Обещаю не делать этого сегодня, - мрачно бормочу я и зачем-то добавляю - это не кокетство, я не хочу давать обещаний, которые не смогу выполнить.
- Вот и хорошо. Вы способны воспринять. Вы всё ещё хотите знать - как я пришёл к тому, к чему пришёл?
- Да.
Уверенное, абсолютное - "Да". Иначе я сойду с ума души без каких-бы то ни было научных изысканий.
Он отключает переговорное устройство и запирает дверь изнутри.
Мне хочется плакать - просто так. Детские привычки возвращаются все скопом.
У него красивые глаза и крепкие, уверенные руки.
С его лица соскальзывает небольшое изменение.
Я знаю, что назад дороги не будет - а когда-нибудь она бывает, нет?
"Человек существо - гораздо... гораздо более сложное, чем сам себя привык считать... "
"Он когда-то читал лекции студентам."
Вспоминаю я под мягкий речитатив и больше не думаю своих мыслей - только его.
Человек - это заготовка под бога.
Или - под дракона - кому какая мифология ближе.
В человеке сокрыта сила превышающая силу всех ядерных реакторов и иже с ними.
Человек к этой силе не готов.
Вот дорастёт человек до бога - или кого там ещё - и эта сила будет ему по руке.
А пока - она сжигает его, превращает в кратко живущее полурастение с набором болезней - именуемых общим словом "старость" с неспособностью вспомнить в деталях даже вчерашний день. Копошение низшей формы жизни перед тем, как собраться в нечто более цельное.
Хочет ли низшая форма жизни ждать своего преображения?
А делать что-то во имя его?
Каждому ли нужен этот крохотный личный "ядерный реактор"?
Или многие бы предпочли немножечко более долгую спокойную, простую человеческую жизнь, хорошую память и цвет лица, не подверженность возрастным и инфекционным заболеваниям?
Многие ли способны дойти до бога в себе?
...
Долгая, здоровая жизнь - чего ещё желать человеку?
Особенно достигшему всех "земных благ" - так не хочется уходить на собственном расцвете из игры, из жизни...
Все мы хотим - даже не "жить" - играть - добежать к морю, успеть на обед.
...
- Я нашёл - как можно изымать это без вреда для... простого человеческого счастья, тела и организма. Совершенно не обязательно было делать из меня чудовище.
Голос снаружи полон насмешки на последней фразе.
Моё лицо мокро от слёз.
Я знаю - почему он не оперирует и не собирается оперировать меня - с его точки зрения - я близка к богу-в-себе - и я... согласна "что-то делать во имя его".
"Делать чудовище"...
Та-ааак... Мне нужно отстоять своих - бывших своих - затерянных где-то так далеко. Донести до них мысль - что этот объект - моя добыча.
И... Что дальше?
Пора становится плохой девчонкой.
У хороших - здесь нет ни шанса.
Совсем никакого шанса у хорошей девочки здесь.
- Доктор, а вы - вы хотите знать - что вело меня - сюда, к вам?
Очень медленный ответный кивок головой. Очень медленный.
- Да.
- Охрана полностью на вашей стороне?
- Да.
- Вашей накопленной силы хватит для того, чтобы противостоять в одиночку вашей же организации в крайнем случае?
- Ты же не можешь думать об о мне так плохо, чтобы предположить - что нет?
- Вы всё ещё хотите знать ответ на этот вопрос?
- Да.
Уверенное, подозрительно близкое к абсолютному - "Да".
Может быть - он тоже не хочет сходить с ума души?
- Хорошо.
"Люди - они совершенно не то, чем привыкли сами себя считать...
И тайна их не доступна пока даже самым изысканным умам и поискам оных... "
28 марта 2011
Спасибо за понимание.