Найти тему

"Девушка, прошу вас! Скажите, что я должен изменить в себе, чтобы вы меня полюбили!"

– Спасибо! – поблагодарил Афанасий.

Рузя полез в карман в поисках салфеток, чтобы вытереть потный лоб. Вместе с салфетками выпала фотография. Иванов поднял ее.

– О! – удивился он, возвращая ее Рузе. – Это же та девушка, которая водила ко мне ослика! Стихи прекрасные пишет – словно краску пятнами бросает на холст! Где она? Давно ее не видел.

Рузя сунул фотографию в карман.

– Это Наста, – неохотно отозвался он. – Ушла к одному гаду… И из ШНыра тоже ушла. Упоминать про ШНыр он не боялся. Если Иванову не суждено знать про ШНыр, он и не будет знать.

– А ты Насту любишь? – спокойно уточнил Иванов.

– Шансов нет. Я толстый, и вообще я не такой, какой ей нужен, – жестко ответил Рузя.

– Ерунда! – отмахнулся Иванов. – Типичные отговорки человека, который заранее сдался! Женщина слышит не слова, а юродивый крик! Был такой литератор Деревяшков. Ужасно противный. Толстый, лысый, жадный. Никогда не работал, в метро и то ездил за чужой счет. Но он был дико смел, дико нагл или дико наивен, не могу подобрать нужного слова! Он подскакивал к любой понравившейся ему девушке, хватал ее за рукав и, глядя ей в глаза, начинал бормотать: «Ну почему? Почему? Почему я не могу быть любимым? Я что, не достоин счастья, потому что я толстый и противный? Девушка, прошу вас! Скажите, что я должен изменить в себе, чтобы вы меня полюбили!»

– И девушка давала ему по голове сумочкой? – поинтересовался Рузя.

Иванов горько усмехнулся:

– Если бы! Девушка вначале пугалась, потом смеялась, потом начинала всерьез думать, достоин ли Деревяшков счастья и что ему в себе менять. Потом начинала помогать ему меняться. Жена у него была красавица, умница! Трудилась с утра до ночи как пчелка – а он на диване валялся и все интересовался у нее, не противно ли ей, что он тут валяется и ничего не делает. Меня это, помню, дико бесило! Я на одной руке подтягивался раз пять, ростом он мне до груди доставал, но у меня никогда не было такого успеха! А почему? Не умел я делать выдох из самого подсознания, не было во мне его юродивого крика! Мне было важно, как я сам выгляжу, как я сам мыслю, и все такое прочее. То есть идиот был и павлин. Вот и ты, наверное, с Настой как-то сложно разговаривал, сомневался, переживал! А надо было просто сказать твоей Насте: «Женщина! Как имя тебе? Иди за мной! Служи мне, люби меня!» И она пошла бы!

– А если бы нет? – спросил Рузя.

– Ну, если нет – значит, это был крик не из сердца. Ты где-то сфальшивил. Тут надо, чтобы крик был такой… пещерный, без театра!

Дмитрий Емец " Шныр. Сердце Двушки"

-2