Огромные орки клана Карук не могли преследовать беглецов в узком тоннеле, и это привело Гргуча в ярость.
– Я этого так не оставлю, – проворчал он Хакууну.
– Конечно нет.
– Я хотел, чтобы наша первая встреча с этим низкорослым народцем принесла более внушительные результаты.
– Так и будет, стоит нам нанести более решительный удар.
Хакуун помедлил, ожидая приказа.
– Спланируй, – бросил Гргуч. – Мы пойдем за ними до самого их дома.
Хакуун кивнул, и Гргуч, слегка успокоившись, отошел и принялся раздавать приказы своим воинам. Все знали, что эльфы – трусливые существа, но, убежав, они могли вернуться и нанести смертельный удар, а потому вождь клана расставлял часовых и организовывал оборону, оставив Хакууна наедине с его мыслями.
Но ему только так казалось.
Жрец вздрогнул и замер, когда на плечо приземлилась змея длиной около фута, а потом задержал дыхание, как всегда делал в таких, к счастью редких, случаях, оказавшись в обществе Джекули. Именно это имя назвал ему Джек – имя крылатой змеи, чей образ он принимал всякий раз, покидая пределы своей лаборатории.
– Я бы хотел, чтобы ты извещал меня в случае своего ухода, – сказал Джек на ухо Хакууну.
– Я не хотел тебя беспокоить, – слегка запинаясь, ответил Хакуун.
Нелегко было сохранять видимость спокойствия, когда язычок змеи порхал в его ухе – достаточно близко, чтобы одной из раздвоенных молний пронзить голову несчастного жреца насквозь.
– Клан Карук всегда меня беспокоит, – напомнил ему Джек. – Иногда мне кажется, что ты рассказал обо мне остальным.
– Нет! Никогда, о Ужасный!
Смех Джека прозвучал приглушенным свистом. Когда много лет назад он только начинал опутывать орков паутиной лжи и устанавливать свое господство, его действиями двигал один только прагматизм. Но через несколько лет он осознал: ему нравилось пугать этих уродливых существ до безумия! Правду сказать, это было одним из немногих удовольствий, оставшихся для Джека, ведущего жизнь в простоте и… скуке, – он знал это, хотя и не хотел признаваться даже самому себе. В глубине души он прекрасно сознавал, почему последовал за каруками из пещер. Потому что все его страхи, даже страх смерти, не могли преодолеть опасений, что все останется как прежде.
– Почему вы покинули Подземье? Хакуун тряхнул головой:
– Если слухи верны, здесь есть чем поживиться.
– Клану Карук?
– Да.
– И Джекули?
Хакуун с трудом сглотнул и снова услышал смех-свист Джека.
– И Груумшу, – осмелился прошептать он.
Как бы тихо ни было это сказано, Джек был вынужден промолчать. При всей его власти над семейством Хакууна, их фанатичная преданность Груумшу всегда оставалась непоколебимой. Однажды Джек потратил целый день, мучая одного из предков Хакууна – его прапрапрадедушку, как припомнил гном, – чтобы вырвать у того одно-единственное слово против одноглазого божества. Но и тогда жрец вскоре передал свои обязанности сыну, а сам, во славу Груумша, покончил с жизнью.
Как и немного раньше в пещере, чародей вздохнул. Если речь идет об интересах Груумша, клан Карук не свернет со своей дороги.
– Посмотрим, – прошептал он в ухо Хакууна, и себе тоже, выразив вынужденное смирение по поводу наличия у орков собственных планов.
Возможно, он тоже найдет для себя какую-то выгоду и развлечения. В конце концов, что ему терять?
Джек понюхал воздух и вновь ощутил какие-то перемены.
– Здесь повсюду полно орков, – произнес он.
– Десятки тысяч, – подтвердил Хакуун. – Они собрались на зов Обальда Многострельного.
Многострельный… Джек припоминал имя, давным-давно запечатленное в его памяти. Он подумал о Цитадели Фел… Цитадели Фелб… Фел-как-ее-там – словом, о крепости дворфов. Своим вечным стуком и глупым бормотанием, которое они почему-то считали пением, дворфы раздражали его почти так же сильно, как и орки.
– Посмотрим, – снова сказал он Хакууну. Заметив, что к ним приближается безобразный Гргуч, Джек скользнул за ворот Хакууну и устроился на его пояснице. Время от времени он проводил раздвоенным язычком по его коже, просто ради удовольствия послушать, как заикается шаман, обсуждая дальнейшие планы с ужасным Гргучем.