Он влюбился в неё на каком-то глупом городском концерте в честь какого-то праздника. Она пела в хоре, с самого края, в сопрано. Не зная, какой у неё голос, он видел её вдохновенное лицо.
Она пела что-то, неважно что, но свою песню она чувствовала всем телом, каждом мускулом лица, и передавала это зрителям. Никто её не видел, она стояла с краю, они пели что-то глубоко лиричное и русско-народное. Это никому не интересно, и он бы прошёл мимо, если бы случайно не наткнулся на это светлое лицо.
«Пела девушка в хоре…» – вспомнились ему чьи-то стихи, и он застыл на месте. Он не знал, как дотянуться до неё своими ненужными словами о знакомстве и дружбе, она была недосягаема и недоступно красива на своём постаменте.
Когда последняя нота дозвучала до тишины и бурных аплодисментов людей, которые ничего в этом не понимали, с биением сердца он смотрел, как утекает куда-то за кулисы случайно обретённая мечта, которую вновь надо было потерять и забыть о ней, как о мимолётном видении.
Он попрощался с ней мысленно и пошёл дальше бессмысленно бродить по торжествующему городу теней. Лица, улыбчивые и лживые лица окружали его справа и слева, он не знал, куда взглянуть, но не мог уйти с этого праздника жизни. Он чего-то ждал, что-то заставляло его всё ещё идти вперёд, и оглядываться назад, искать новые встречи и слышать пьяные восклицания.
Солнце не хотело уходить и шипело, касаясь моря. Но тёмный ветер уже гнал облака, чтобы расстелить ковровую дорожку для королевы ночи. Концерт давно закончился и превратился в салют, собравший на пригорке толпы задурманенных людей, было много шума.
Он побрёл вдоль берега и услышал, как что-то нечеловеческое подпевает волнам. Он увидел компанию вдали, окружавшую кого-то. Он подошёл ближе… Это был её голос! Голос, которого он никогда не слышал, но сразу узнал. Только её голос мог слиться с морским прибоем. Это было её лицо, которое освещало лунную ночь. Это были её глаза, смотревшие откуда-то из поднебесья.
Он подошёл к ней, не побоявшись ни её друзей, ни человеческого недопонимания, и сказал, глядя ей в лицо, которое стало вдруг самым родным для него:
- Девушка! Я влюблён в Вас!
Девушка не засмущалась, но и не восприняла это, как шутку. Своим неземным голосом она произнесла то, что было понятно теперь только им двоим:
- Я ждалатебя. Я видела только твой образ среди толпы, прикрытой единой маской, и пела только для тебя, зная, что ты меня услышишь.