Начало
Элизабет проснулась еще до рассвета. В спальне было прохладно – камин давно погас, и через узкие оконца замка тянуло морозной свежестью. Девушка сладко потянулась и села, вслушиваясь в звенящую тишину замка. Она очень любила это время – когда солнце еще не выглянуло из-за гор, а ночь уже отступила, стерев последние звезды с небосклона.
Сегодня особый день – 3 января 2667 года. Келебриону исполнилось семьсот семьдесят пять лет. Элизабет не смогла сдержать улыбки. Если бы кто-то наблюдал за ней со стороны, то непременно заметил бы, какая разительная перемена произошла с ее лицом. Оно так и лучилось счастьем.
За пять лет жизни с драконом, Элиза научилась давать отпор горестным мыслям. Однажды Келебрион сказал ей: «Лишь самый жалкий из всех глупцов на свете ожидает невозможного, боится неизбежного и горюет над непоправимым!». С тех пор эти слова стали сопровождать Элизабет всюду.
В первый месяц после того, как они с Келебрионом поселились в горах, ей было очень тяжело. Особенно по вечерам – ей казалось, что реальность раздавливает все ее существо, разрывает в тоске сердце. Потом горе сменялось оцепенением, в котором она могла находиться долгие часы, лежа на кровати и глядя в темный потолок. Неизвестно, сколько еще продлилась ее депрессия, если бы Келебрион не помог ей. Каждый вечер он стал приглашать ее к себе в пещеру, чтобы рассказать нечто познавательное. Элиза и сама не заметила, как безобидные рассказы перешли в учение. Мудрый Келебрион передавал свои знания ей, и что ни месяц, девушка все лучше владела своими чувствами, становилась все сильнее в своих познаниях, а сильный разум способен унять сердечную слабость. Но одного Элиза пережить не могла, как ни старалась. Обаяния Келебриона.
Она давно заметила, что ее привязанность к дракону – не просто привычка. Четыре с половиной года назад Келебрион рассказал ей историю о Страннике. С тех пор, в ее сердце появилось тепло, от которого она не могла избавиться, и которое подогревалось при каждой их встрече. Она очень боялась своих мыслей и поначалу сопротивлялась им так сильно, насколько была способна.
Потом Элизабет открыла в себе талант сочинять песни – мелодию и стихи. Она призналась в любви Келебриону десятки, а то и сотни раз, и все эти признания на листах пергамента лежали в шкафчике под трюмо, а сам Келебрион о них даже не подозревал. Но такая любовь не приносила ей боль, напротив, окрыляла и воодушевляла.
Вот и сейчас, когда первые лучи солнца прокрались в комнату, раскидав сквозь витраж по полу и стенам радужные блики, Элиза вскочила с постели и, схватив чистый лист, быстро принялась писать мелким и округлым почерком.
Рассвет рассеялся прохладой
Поверх заоблачных вершин,
И теплой, солнечной балладой
В душе наполнился кувшин.
Мне не забыть своих скитаний –
Так долог был к тебе мой путь!
Года бессмысленных исканий –
Мне их обратно не вернуть.
Как не вернуть печаль былую,
Нелепость, глупость, пустоту.
Я их взамен тебе простую
Любовь дарю и теплоту.
И нежность, что, как песня лета,
Звуча аккордами души,
Ответной нежностью согрета.
Ты мною с легкостью дыши.
А мне такого и не снилось –
От счастья скатится слеза,
Я вдруг без памяти влюбилась
В твои зеленые глаза…
И иногда, ночной порою,
Смотря на звезды из окна,
Я не пойму – как не с тобою,
Как раньше я была одна?.
Закончив писать, Элизабет, улыбаясь, перечитала стихотворение и тяжко вздохнула. Жаль, что Келебрион не увидит его. А что, если?... Элизабет вдруг посетила мысль, что дракон ведь вполне мог узнать о ее чувствах. Он обладал такими знаниями и проницательностью, что ему совсем не стоило бы труда догадаться. Или, применив какую-нибудь драконью магию, прочесть всю эту стопку откровений. Закусив губу, Элиза поглядела на толстую кипу пергаментов. Потом взяла верхний листок с последним стихотворением и надписала сбоку:
Прости меня и, в самом деле,
Не будь со мною сильно строг,
Я никому таких доселе
Не посвящала строк.
Ей отчего-то всегда казалось, что Келебрион рассердится, узнав. Он скажет, что судьба дала ей, Элизабет, шанс узнать тайны бытия из уст великого и мудрого Келебриона. Именно поэтому они встретились – учитель наконец нашел своего ученика, а ученик обрел учителя. А не из-за нелепой любви дракона и семнадцатилетней девушки. Хотя Элизабет никогда не слышала от Келебриона слов о том, что он и вправду чему-то учит ее, она считала, что это так.
Еще она знала, что Келебрион когда-то любил, и любовь эта закончилась трагически. В рассказах о своих странствиях, дракон однажды упомянул некую Элуру, «единственную, кто понимала его и принимала таким, как есть, но совершенно не подходила ему, как пара». Элизабет часто думала о том, в чем же была эта «непохожесть», но истинного ответа так и не знала. Жизнь Келебриона, столь долгая и насыщенная приключениями, таила в себе множество несчастий и часто болезненных переживаний, которыми дракон иногда делился. Поэтому Элизабет изо всех сил старалась приносить Келебриону радость.
Сегодня – особенный день. Элизабет чувствовала, что сегодня что-то произойдет.
Закрыв дверцу шкафчика со стихами, девушка спустилась на первый этаж, быстро умылась и выскочила во двор.
Вся долина ослепительно сверкала белоснежным покровом, сочно-сапфировое небо резким контрастом очерчивало острые верхушки гор. Слабый морозный ветер лениво гулял в верхушках сосен, иногда роняя на землю шапки снега и потрескивая тонкими веточками. Покой окутывал долину, как этого и хотел Келебрион, только самого дракона нигде не было видно. Элизабет уж было подумала, что он до сих пор спит, как вдруг услышала шум мощных крыльев.
Келебрион приземлился рядом, подняв снежный вихрь и с ног до головы забросав снегом девушку.
- А, доброе утро, - виновато улыбнулся он, пряча огромные когти, перепачканные свежей кровью.
Элизабет поняла, что дракон уже успел поохотиться в горах, что было немного странно – как правило, Келебрион улетал за добычей днем.
- Келебрион, - произнесла Элиза, вдруг почувствовав дрожь. Сердце ее забилось чаще.
- Да, - дракон заулыбался еще шире и, если бы Элизабет не волновалась, то наверняка бы заметила то тепло, с каким он смотрел на нее.
- С Днем рождения, мой друг. Я так… так счастлива, что…
- И я счастлив, - согласился дракон, кивая.
- Келебрион, - выдохнула Элиза. Подбирая слова, она по кругу смотрела на горы, синее небо, снег, словно духи природы могли бы ей помочь в этой нелегкой задаче. – Это правда, ты самый…
- Элизабет, - сказал дракон, и она впервые посмотрела ему в глаза. В этот же миг, все звуки окружающего мира померкли, она даже не слышала собственного дыхания, столь оглушающей была гипнотическая сила его взгляда.
- …лучший на свете, - прошептала девушка в казавшейся абсолютной тишине.
Келебрион вздохнул и закрыл глаза с таким наслаждением, словно все свои семьсот с лишним лет желал услышать именно это. Элиза, преодолев, наконец, смущение, подошла к нему и обняла горячую лапу.
- Иди в дом, - не открывая глаз и, продолжая улыбаться, тихо заговорил дракон. – Возьми свое самое роскошное платье и упакуй в дорожную сумку. Сегодня мы полетим в Нимрост и отпразднуем, как следует, в королевском дворце.
Элизабет обрадовано побежала к замку и через несколько минут, тепло одетая, с сумкой через плечо, была готова лететь на праздник.
#фэнтези
#фанфики
#мир фэнтези
#фэнтези мир
#магия
#драконы
#драконы и магия
#проза приключения сказки