Основатель Нижегородской школы выживания, полярник, моряк Наиль Мухамадеев о знакомстве с Сергеем Киренко, о знании татарского и немецкого языка с самого раннего детства и выживании в Антарктиде. «Миллиард.Татар» предлагает вниманию читателей интервью с известным путешественником.
«Я физически ощутил то, что Пауло Коэльо описал в «Алхимике» - как стоит время»
- Наиль Фаритович, вы посетили пустыню Гоби, Муюнкумы, Каракумы и Кызылкумы, побывали на плато Устюрт, прыгали с парашютом на Северном полюсе, фотографировались в Антарктиде с пингвинами, всходили на высочайший вулкан Евразии – Ключевскую сопку, посещали Мыс Доброй Надежды, совершали восхождение на западную вершину Эльбруса. И это еще не весь список! Какое своё путешествие вы можете назвать самым запоминающимся?
- В Антарктиде я не просто фотографировался. Я трижды был там, зимовал, работал главным экологом в 44-й, 48-й и 52-й Российской Антарктической Экспедиции. Это была моя основная цель – экология. А фотографии это всего лишь досуг. Да, поднимался на Эльбрус, Ключевскую сопку (4750 метров). Самое интересное, что практически сразу после ее извержения, поскольку времени не было ждать – самолет поджимал. И мы пошли, рискнули. Три немца со мной было.
- Значит, это воспоминание вы можете назвать самым запоминающимся?
- Знаете, каждая экспедиция по – своему запоминается. Я и на Сахалине был, и на Дальнем Востоке, и много где ещё. И каждая из них чем то особенна. Но знаете, больше всего мне запомнилась одна из экспедиций по пустыням мира, она называлась именно так. Мы её проводили с Ульяновским автозаводом. Интересный случай был, когда я один остался в заброшенной крепости, которая называется «Ак кала». И вот тихий ветер, переливающийся песок, жара – всё так замерло.… И вот тогда я физически ощутил то, что Пауло Коэльо описал в «Алхимике» - как стоит время. И именно стоит в физическом смысле. И я мог наблюдать: вот здесь прошлое, здесь настоящее, здесь будущее. Словно попал в такой условный транс. Очень сильно запомнилось. А так, в каждой экспедиции были моменты, которые остались в памяти на всю жизнь.
«В многонациональной России невозможно найти общую национальную идею»
- В 1994 года в Нижнем Новгороде вы открыли первую транснациональную «Школу выживания». Как пришла идея создать такое учреждение и что с ней сейчас?
- Я преподавал рукопашный бой, самооборону для населения и женскую самооборону. Но мне этого было мало. И однажды в журнале «Военные знания» я увидел статью о Виталии Сундакове, который совместно с Яцеком Палкевичем из Италии открыли подобную школу в Москве. Я всеми силами начал пытаться связаться с Виталием, с ноября 1993 года. И наконец, в 1994 году мы с ним, наконец, встретились. Обсудили всё, и я говорю, что хочу открыть филиал этой школы. «Давайте попробуем», - отвечает он мне. И как-то так получилось, что мой филиал за полгода обогнал и Московскую школу и все остальные по уровню того, что мы начали давать. И мы отделились и сначала назывались «Транснациональная школа выживания», а потом я просто оставил «Нижегородская школа выживания». Имя своё добавлять не стал, хотя предлагали. И в течение 20 лет работал в Нижнем Новгороде в этой школе. Направлений у нас было очень много. И радовало то, что народ к нам шел.
Что теперь? Переезжая в Казань, я набрал группы и оставил их со своими заместителями, преподавателями, которые со мной работали. Как мне сообщили, что через некоторое время, когда народ узнал, что меня больше не будет, ушел. Потому что шли уже на имя. Вот так получилось – сначала я работал на имя, а после имя работало на меня.
Сейчас школа выживания находится вот здесь (указывает на голову). Больше её пока нигде нет.
Но у меня есть хороший товарищ Илья Береснев, который возглавляет федерацию Шахбокса Татарстана. Мы с ним были в горах Кавказа, вернулись на днях. И с ним решили попробовать возобновить работу школы, но немного видоизменить. Основной мыслью этой школы мы хотим сделать работу с молодежью и возрождение патриотизма в России. Потому что я всегда считал, что в многонациональной России невозможно найти общую национальную идею. Можно основываться только на семье. А семья это святое для всех. Но это моё мнение.
«Но больше всех мне помогал всегда Сергей Кириенко»
- Расскажите об интересных людях, с которыми вам довелось общаться. Насколько мы знаем, это и Борис Немцов, и Захар Прилепин, и другие. Чем они вам запомнились?
- Борис Немцов был губернатором Нижегородской области, когда я там работал. И после с Иваном Петровичем Скляровым, который сменил его после. Захар Прилепин - это очень мой близкий друг, пусть у нас и приличная разница в возрасте (прим. - Разница в 23 года). Буквально 7 июля поздравлял его с днем рождения, пожелал, наконец, оказаться в Государственной Думе с партией «За Правду».
Очень много и плодотворно общался с Олегом Тахтаром, первым чемпионом мира по боям без правил. С братьями Кантемировыми, ныне покойными Мухтарбеком и Ирбеком. Это народные артисты Советского Союза. Мухтарбек известен, благодаря фильму, одному из первых боевиков – «Не бойся, я с тобой». Он играл там со Львом Дуровым и Поладом Бюль-Бюль Оглы.
Практически со всеми стоящими альпинистами страны я знаком лично. На днях, вернувшись с Кавказа, познакомил Илью с Борисом Степановичем Коршуновым. Ему сейчас 86 лет, и он уже только в этом месяце трижды посетил Эльбрус. Среди прочего 26 раз поднимался на пик Ленина. А это 7134 метра. На самой трудной вершине Советского Союза пике Победы был 9 раз. В общем, у него немерено восхождений. Он работал в исследовательском отряде космонавтов. Более часа сидел в холодной воде, где плавали льдины. Этот человек в буквальном смысле слова – легенда.
Из наших татарстанских ребят я могу назвать Айрата Хаматова, чемпиона мира по боксу, Фаата Гатина, чемпиона Советского Союза. Еще Наиль Сагиев - чемпион Советского Союза среди школьников. Мы с ним вместе тренировались и боксировали. Очень близко дружим и сотрудничаем.
- А первую встречу с Немцовым помните?
- С Борисом Ефимовичем Немцовым мы встретились впервые, когда я вручил ему картину. Я прыгнул с парашютом на Северном полюсе, и мой друг художник Владимир Логинов написал картину, как я лечу на полюс. И когда я, наконец, добился встречи с Борисом Ефимовичем по рабочим и школьным делам, я подарил для его дочки эту картину. Он сказал, что в спальне у неё повесит.
И я рассказал, что вот вы летали на Миг-29, и я через несколько месяце, естественно без разрешения Ельцина (смеётся) тоже летал на том же Миге. Мы посмеялись.
Потом я предложил Немцову прыгнуть со мной с парашютом, и он согласился. Вот так мы с ним начали время от времени встречаться. Не как друзья, естественно, по различным рабочим моментам. Он очень сильно помогал.
Но больше всех мне помогал всегда Сергей Кириенко. Я возил по всей России десятки автобусов полных детей. И всё это под охраной ГАИ и двух автоматчиков. И всё это благодаря Сергею Владиленовичу, он всё это помогал организовывать. То есть не просто словами, но и делами.
«Эверест это не просто экстремально, это безумно экстремально!»
- Можете дать совет для детей и подростков: как стать экстремальным путешественником?
- Вы знаете, в последние годы модными стали «экстремальные путешествия». Вот, меня когда спрашивали про школу, говорили «Вот вы выезжаете, наверное, червяков едите». Я отвечал, что когда готовил спасателей, да, приходилось, есть всякое.
Но почему скучная школа выживания? Это тот же отдел по технике безопасности! Я пинаю буквально за несоблюдение любой мелочи.
Я готовлю любую экспедицию за год до путешествия! Недавнюю поездку в горы я начал готовить за полгода. Я просчитал, что я возьму, что не возьму, и то, было то, что пришлось везти обратно.
И самое главное: «А зачем становится путешественником?». Надо сначала найти себя в жизни, а путешествовать исключительно для удовольствия. Потому что всё давно уже открыто и исследовано. Сейчас на Эвересте сотни людей стоят в очередь как на демонстрации.
- То есть, сейчас Эверест это не экстремально?
- Эверест это не просто экстремально, это безумно экстремально! Сейчас если бы мне предложили любые деньги, я не пойду, потому что почти уверен, что не достигну вершины. Во-первых, возраст не позволит, дыхалка уже не такая, во-вторых, подготовка нужна.
На Эльбрус я вышел с высоты 4300 метров, это «Приют Одиннадцати», в два часа ночи. Нужно было пройти по превышению 1400 метров. Я был на вершине в половине второго дня. Я шел 11 с половиной часов. И задыхался. Буквально – пять шагов пройдешь, и пять минут стоишь. А почему? Потому что была короткая акклиматизация, всего неделя – полторы. А что бы идти на Эверест нужно минимум два месяца акклиматизации. Минимум 250 тысяч долларов надо. Сколько - то отдаешь просто за право подняться, за нахождение на базе, питание. У меня таких денег нет, и даже если бы были, я бы выбрал другие вещи, на которые мог бы их потратить.
И кстати, в нашей школе, которую мы открываем, будет такая возможность, желающие смогут пойти с нами в горы и получить значок альпиниста России. Другое направление - подняться на Эльбрус, причем гарантированно. Готовит группы восходителей Александр Яковенко. Он - «Снежный барс», мастер спорта. И третье направление: мама или папа с ребенком, например, хотят пройти простой маршрут и получить значок «Альпинист России».
«Восточная Антарктида становится холоднее»
- Расскажите, как работают полярники?
Продолжение ЗДЕСЬ